Память предков. Травничество (СИ) - Ведуница Ирина

— Погоди немного, Сафи, постой пока в сторонке. А лучше — вообще в дом иди, я скоро буду.

Голос его был настолько ровным, холодным и безэмоциональным, что у меня от удивления даже слезы на глазах высохли. И это мой всегда веселый и легкий в общении друг? Никогда его таким не видела. Сейчас он стал весь какой-то собранный, подтянутый, словно приготовившийся к броску. И взгляд такой недобрый, мне даже на мгновение страшно стало.

Но в сторону послушно отошла. Хотя уходить я не обиралась пока не пойму, что здесь собственно происходит.

А то, что что-то происходило — это факт! Напряжение, повисшее в воздухе, казалось, можно было потрогать руками. Двое сильных, уверенных в себе мужчин стояли напротив, разделенные небольшим пространством и молча сверлили друг друга тяжелыми взглядами.

Я посмотрела на Светозара и содрогнулась повторно. Теперь я бы к нему и на шаг бы не подошла, такой жутью от него веяло. И хоть на лице его явно было написано презрение, а на губах блуждала глумливая ухмылка, да вот только глаза оставались холодными и злыми.

Такой оборотень меня не просто пугал, а прямо-таки приводил в ужас. Сразу ясно ощутилась его животная, глубоко спрятанная, ипостась. И захотелось тут же оказаться от него как можно дальше. За дубовой дверью, запертой на тяжелый засов.

Но я мужественно обхватила себя руками и зябко поежилась. Не уйду и все! А то вдруг что-то случится? Я же себя потом не прощу. А так… хоть что-нибудь, да сделаю!

Тишину нарушил странно спокойный голос Дамира:

— Надо поговорить, Светозар. Пойдем-ка отойдем в сторонку.

— Поговорим. Отчего бы и нет? — согласился мрачно оборотень. — Давно уже пора, по-хорошему. Софья, иди в дом!

Последнюю фразу он обронил, даже не глядя на меня. Ишь, раскомандовался, самец доминантный! А вот и не уйду! Что они тут решили мордобой в лучших мужских традициях учинить? А фот фигушки им, не позволю!

Хотя, если по уму подумать, то мне в драку между мужиками лучше не лезть, Сами не заметят, как затопчут в пылу выяснения отношений. Да и как я этих бугаев вообще остановлю? Хе-хе… грудь, что ли показать, как в той шутке? Боюсь, не сработает. Еще потом и огребу дополнительно от обоих, в воспитательных целях так сказать.

Конец моим сомнениям и метаниям положила Антонина Петровна. Она тихо подошла сзади, бережно взяла меня за плечи и мягко развернула в сторону крыльца.

— Пойдем, милая, дома пока посидим. Я тебя научу один отвар полезный готовить, в жизни он тебе точно пригодится. А эти двое и без нас разберутся, большие уже мальчики. Негоже девке в мужские разборки встревать. Еще, чего доброго, зашибут ненароком.

И потянула за собой по дорожке. А я послушно шла рядом, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не обернуться назад. Вот дверь за нами закрылась, отрезая от того, что происходило во дворе и у меня как будто внутренний стержень вынули.

Устало опустившись на лавку, я положила руки на стол и уткнулась в них лбом. Тело мелко потряхивало, а глаза снова были на мокром месте. Слезы я старалась сдержать, но получалось это у меня из рук вон плохо. Рядом опустилась тетя Тоня и ласково погладила меня по спине, приговаривая:

— Ну, будет, девонька, будет… Нашла из-за чего переживать. Дело молодое — все успокоится и прояснится. А ты не плачь, давай, а лучше полезным чем займись. Оно и мысли в другую сторону повернет и грустить не даст. Работа — она завсегда спасает. Особливо, когда душа болит или смятенье сердце точит.

Слова ее были мне не совсем понятны, но переспрашивать не хотелось. Однако основная мысль показалась мне здравой. Поэтому, в последний раз шмыгнув носом и утерев глаза рукавом, я несмело улыбнулась и с интересом уточнила:

— А что нужно сделать, теть Тонь? Вы мне про какой-то отвар говорили? Для чего он?

Знахарка только лукаво улыбнулась, вставая и направляясь к плите. Видимо совсем недавно она кипятила воду, потому как из носика большого эмалированного чайника все еще вился горячий парок.

— Отвар, Софьюшка, очень нужный. Скоро сама убедишься. Главное — его сделать побыстрее, чтобы хоть немного настояться успел. Помоги-ка мне скоренько, подай травки нужные, они как раз в закутке сушатся. Вместе споро управимся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Какие именно, теть Тонь? — я уже вскочила, готовая немедленно помогать.

— В закутке отщипни из пучка багульника — он как раз уже должен был досохнуть — а из кладовки листьев мать-и-мачехи принеси.

— Я мигом!

Быстро принеся запрошенные травы, я выложила свою добычу на стол и тут же получила новое указание:

— Теперь возьми ступку и мелко все истолки, так травы быстрее свои соки отвару отдадут. Да поторопись.

— Хорошо, теть Тонь, сделаю! — и привычно застучала пестиком в ступке, сначала измельчая, а затем и перетирая в порошок травяной сбор.

Много времени это не заняло и, вскоре, отвар уже настаивался в небольшой кастрюльке, под плотно прикрытой крышкой.

К этому времени моя Сопровождающая уже несколько раз оглядывалась в сторону двери и, наконец, не выдержала. Пробормотав себе под нос: «Что-то они долго там. Кабы какой беды не случилось…», выглянула во двор и «уперла руки в боки».

— Ну что, мальчики, поговорили? А теперь живо в дом идите. И без отговорок, Светозар! — видимо протест оборотня после такой категоричной отповеди завял на корню, потому что Антонина Петровна строгим голосом продолжила: — Только сначала умойтесь оба у рукомойника, там и полотенце есть. Да отряхнитесь хоть чуть, нечего в дом грязь тащить и ученицу мне пугать своим внешним видом.

Хм, неужели там все страшно, что я прям в обморок от ужаса упаду? С трудом себе такое представляю. Но, главное, что оба живы и в порядке. По-крайней мере передвигаться могут самостоятельно. А то я уж совсем было струхнула, когда они разборки свои начали.

Раздав указания, Антонина Петровна не обошла стороной и меня, озадачив новым поручением:

— Софья, найди-ка в морозилке что-нибудь холодное, пригодное для прикладывания в качестве охлаждающего компресса. Положи дополнительный полиэтиленовый мешочек и оберни чистой тряпицей. Они у меня в левом шкафчике на верхней полке лежат.

— Айн момент! — и резво бросилась выполнять наказанное.

Когда мужчины вошли в дом, вид они имели несколько… помятый и пропыленный. Да, к тому же на лицах у обоих были прекрасно видны следы «плодотворно проведенной беседы». Я непроизвольно ахнула, и прижала руку к губам, увидев как Дамир чуть прихрамывая, прошел к лавке у окна и тяжело на нее опустился.

Его чуть влажные волосы показывали, что он последовал указанию знахарки и умылся, но ссадина на скуле уже снова начинала набухать капельками крови.

Светозар же молча пересек комнату, сел возле печки, прислонившись спиной к ее еще теплому боку, и устало прикрыл глаза. Еще когда он только опускался на лавку, я заметила его несколько скованные движения. И то как, садясь, оборотень коротко поморщился, словно от боли. Неужто успел получить травму посерьезнее, чем разбитая и уже начинающая припухать губа? Надеюсь, ребра у него целы.

Мда, поговорили мальчики, нечего сказать. А девочкам им теперь первую помощь оказывай! Подхватив один из приготовленных холодных свертков, я дернулась было в сторону Дамира. Но тут меня перехватила за руку Антонина Петровна и негромко проговорила:

— Иди, лучше проводнику помоги. О друге твоем я сама позабочусь, — и уж совсем тихо, словно сама для себя добавила: — Нечего опять ситуацию усугублять. И так еле успокоились парни.

Я спорить не стала и послушно направилась к печке. Тетя Тоня уже успела заслужить у меня уважение и репутацию доброй, мудрой женщины, которая много в жизни повидала и в некоторых вещах разбирается гораздо лучше, чем я. Раз сказала, надо так сделать — значит надо. Потом лучше у нее спрошу, что именно она в виду имела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А пока лучше заняться лечением этого забияки и, желательно, постараться сделать это без видимой неприязни. А вот с этим, признаться, у меня было сложнее всего.