Все, что получает победитель - Дарья Всеволодовна Симонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шурик, весь обратившийся в скорбную монотонность, рассказывал, как он пришел вечером к Марте, — естественно, по деловой надобности! — и ему никто не открыл. А это был сигнал SOS. У них с Мартой давняя договоренность: если в ее доме звонящему не отпирают, то либо никого нет, что редкость в этом бурлящем салуне, либо случился форс-мажор. И в том и в другом случае Шурику было предписано войти, отперев своим ключом. «Но ведь она замужем!» — не выдержала Дина, и сама себя одернула. Это ж у нас, простых смертных еще кое-как соблюдается неприкосновенность семейного круга. А большим кораблям — свободная любовь.
Подозревая, что «юный Аполлон» и был тем самым мужем Марты, Дина частенько его упоминала, когда в бодрящей разговорной риторике хотела парировать язвительной репликой. Шур, однако, себя ничем не выдавал. Не привыкать: ему ведь не знакомы многие земные чувства, — наверное, и ревность тоже. Либо брак его повелительницы и впрямь был фиктивным. Но с ее «маленьким симпатичным мужем» Шурик дружил. И действительно, именно он познакомил ее с ним. На жестокий вопрос, почему она за семнадцать лет их отношений не сподобилась выйти замуж за Шурика, тот невозмутимо отвечал: «А я ей предложения не делал».
— А молодой сопляк, значит, сделал?! — саркастически нападала Дина. Как будто таким колоссам, как мадам Брахман, нужны предложения…
Теперь над ней, великой и ужасной, грешно потешаться. Дина заметила, как под изменившимся углом света по Шуриковой щетине пробежали седые искры.
— А что такого неприкосновенного в семейном кругу? Ведь со временем он все равно трескается, размыкается и оставляет тебе одну лишь иллюзию.
Дина по привычке собиралась возразить, но замешкалась. Потому что испугалась. Вдруг теперь и Шур умрет? Вдруг он не может без своей жуткой пчелиной матки, как бы грубо это ни звучало. Да и черт с ней! Лишь бы он смог освободиться от этого морока.
Теперь, на мгновение, Дина испугалась за «милого друга» по-настоящему.
Позже она поняла, что именно в этот момент сделала выбор.
Пятнадцать минут на прощание с мышеловкой
Серж возвращался к себе и знал, что за это последует расплата. Но так и должно было быть. Струсив и удрав к Лере, он эту расплату только усилил. Зато эта отсрочка дала ему возможность сгруппироваться, чтобы выдержать удар. Он открыл дверь, подавляя в себе сильнейший импульс к бегству, — и стало понятно, что в квартире кто-то есть. И даже ясно, кто. Этот мрачный инквизиторский рык, прочищающий старое горло, Серж узнал бы из тысячи. Это был его тесть.
— Лев Ксенофонтович?
— Что, вернулся с блядок, щенок!
В который раз Серж помянул добрым словом своего учителя по боксу. «Держи голову свободной от злости. Пусть она работает в твоих руках, в корпусе — и они защитят тебя, как верные телохранители. А голову оставь нетронутой. Пускай она даже любит твоего врага, так даже лучше. Пари над схваткой, посмеиваясь внутри. Но помни про пот, кровь и слезы. Без них ничего не получится». Пятнадцатилетний Серж был щуплый, неперспективный. И злости у него ни в голове, ни в корпусе не было. Он был из тех, что не ввязываются. Учитель, редкий тип армейского интеллигента, нашел к нему подход. Потому что когда-то сам был таким.
Серж ожидал чего угодно, но только не драки со Львом. Эта толстая холестериновая глыба обрушилась на него в уверенности, что легко схватит за шкирку и размозжит голову о стену. В первую долю секунды Серж пожурил себя за утерянную форму, но тело поймало сигнал опасности и не подвело. Тренерский завет дал о себе знать. Воспарить над схваткой в сознании — и дать рукам обезвредить врага. Это была энергия даже не злости, а удивления: старый упырь позволил себе сойти с пьедестала и окончательно лишился магнатской спеси. Серж не думал, что Лев предстанет перед ним в таком виде. А тот свирепо сопел, пытаясь встать с пола, и в старческих трясущихся мечтах топил «щенка» в крови. Серж дал ему руку и помог встать. Ему некстати вспомнился афоризм о том, что победитель получает все. Горькая насмешка памяти! Кто здесь победитель и кто получает все… Дни этого мелкопоместного старого воротилы сочтены. А сам Серж получил по шапке за свое циничное приключение. Он никак не мог поверить в то, что Марта могла просто так взять и умереть. Он искал в этом подвох, скрытый смысл… Лера права в своих импульсивных догадках.
«Оставь в покое старика, у него горе, он потерял дочь», — приказал себе Серж. Лев уселся на диван, и какое-то злобное клокотание неслось из глубин его легких, его обычная надменность превратилась в бессильную ярость, но он собирался с силами, чтобы царственно произнести приговор тому, кого и в расчет-то никогда не принимал. Но Сержа уже не очень интересовало то, что изрыгнет это поверженное тело. Он понял главное: раз его пытались таким образом «поприветствовать» — значит, он не наследник и вне подозрений. Иначе… о, его обхаживали и дурили бы ему голову, пока он не отказался бы от своей доли. А если бы он не попался на эту удочку — начали бы угрожать. Дожали бы! Они, клан Брахманов, это умеют.
И будто в подтверждение его мыслей, из ванной преспокойно вышел семейный юрист клана — видно, справлял нужду и даже не понял, что произошло. Есть такой тип людей — они умудряются не запачкать репутацию и даже костюм, находясь в миллиметре от границы взрывной волны. Наверное, на них с рождения накладывает лапу Фемида. Адвокат невозмутимо протянул хрипящему Ксенофонтовичу прозрачную пластиковую папку, и тот немедленно углубился в ее содержимое. Судя по хищному интересу и моментальному переключению с агрессивного хрипения на заинтересованное затихание, речь шла о деньгах. И как ни странно, отчасти и о деньгах Сержа. Но пока он не знал об этом и прошел в комнату, которую до нынешнего момента считал своей. Теперь ни о чем своем здесь и речи быть не могло. Тем более что на его столе валялись чужие гаджеты, а вокруг — изрисованные салфетки. Значит, кто-то здесь пытался сосредоточиться — не иначе, как адвокатишка обдумывал дележ имущества под дудку Ксенофонтовича. Но что бы здесь ни происходило, Сержу бояться нечего. Пусть перегрызут себе глотки из-за Мартиного наследства. И папаша Лев будет с упоением руководить этой мышиной возней, ведь все имущество
