Битва в космосе - Гарри Тертлдав

— У меня все готово, — крикнула Пэт, сметавшая снег с другого крыла.

— Добро, — буркнул Брэгг и сквозь темные очки посмотрел на хвост «Афины» — там орудовали метлами Сара и Луиза. — Теперь дело за антиобледенителями.

Ирв почувствовал на себе взгляд пилота, но не поднял головы и продолжал мести. «Все же я был неправ, — сказал он себе. — У бедняжки Пэт нет причин сердиться на кого-либо, кроме русских или скармеров, или кто там убил Фрэнка. Но благодаря мне, у Сары есть причина заиметь зуб на Пэт».

Ирв смел с крыла остатки снега и оглянулся. Вскинув на плечи метлы на манер ружей, Сара и Луиза в ногу маршировали по фюзеляжу, заливаясь беззаботным смехом. «Если бы Луиза знала то, что знаешь ты», — прошептал внутренний голос Ирву, но он послал его, и голос на удивление быстро заткнулся.

— Пора запирать птичку, — крикнул Брэгг, махнув рукой в сторону входного люка.

Ирв укладывал метлы в инструментальный ящик, когда с лязгом закрылись двери воздушного шлюза, сначала внешние, потом внутренние. Это лязганье, слышанное антропологом сотни раз, прозвучало сейчас как-то по-новому. Оно словно запечатало на вечный шифровой замок не то Минерву, не то «Афину».

Экипаж собрался в рубке.

— Будем вызывать русских, чтобы попрощаться? — спросил Брэгг и, не дожидаясь ответа, взял в руки микрофон. — «Афина» вызывает «Циолковского», «Афина» вызывает…

— «Циолковский» слушает. На связи Руставели.

— Здрасьте, Шота Михайлович, — поздоровался Брэгг по-русски. — Не пригласите ли к телефону полковника Толмасова? Мы стартуем сегодня в полдень, и мне хотелось бы засвидетельствовать свое почтение вашему командиру, прежде чем мы взлетим.

— Так вы что же, предоставляете нам честь оставаться на Минерве дольше вас, а? Благородно. Только помнить-то все будут о том, кто первым совершил посадку на планету, а не о том, кто последний с нее поднялся.

Брэгг ухмыльнулся.

— Иронизируете, Шота Михайлович?

— Нет, просто размышляю вслух, — хохотнул грузин, но тут же добавил официальным тоном: — Полковник Толмасов на связи. Говорите.

— Сергей Константинович?

— Добрый день, полковник Брэгг. Чем могу быть полезен?

Как обычно, безукоризненно правильный и потому совершенно безжизненный английский.

— Ничем, спасибо. Я лишь хотел дать знать, что сегодня в полдень мы стартуем.

— К чему такая спешка? — удивился советский пилот.

— Снег, — просто сказал Брэгг.

— Ах, да. У вас сильные снегопады.

— Вернее, снежные бури.

— Бури так бури. Нас пока защищают холмы к югу от владения Хогрэма, но не думаю, что это продлится долго. Полагаю, мне и вам найдется много чего сказать друг другу, когда мы встретимся на Земле. Если встретимся.

— Наверное, да, — ответил Брэгг и после паузы добавил: — Лучше нам повидаться, чтобы поговорить, а не так, когда… каждый в своем истребителе. Понимаете меня, Сергей Константинович?

— Да, — быстро откликнулся Толмасов. — И все же…

— Вы не прочь встретиться со мной в летном бою? Что ж, военный летчик — всегда военный летчик. С этим ничего не поделаешь.

Ирв покачал головой. Брэгг и Толмасов напомнили ему двух тигров, разделенных широким водяным рвом и рычащих друг на друга.

Закончив увлекательную словесную дуэль с советским полковником, командир перекинулся на экипаж:

— Ну, леди и джентльмены, проверяйте системы птички — стандартный предстартовый контроль и все такое.

Все справились с задачей быстро и четко.

— Молодцы, оперативно, — как-то даже разочарованно пробормотал Брэгг.

— Приступать к последовательности включения стартовых двигателей? — звонким голосом спросила Луиза.

— Приступай, — милостиво разрешил Брэгг.

— Есть, командир!

— Домой. Летим домой, — чуть слышно пробормотал Ирв, не осмеливаясь верить самому себе.

— Он движется! — воскликнула Ламра, когда летающий дом с громоподобным шумом заскользил по полю, и крепче сжала в руке игрушечного бегунка. Издаваемый крылатым монстром рев был ужасен, но она почему-то не испугалась. Может быть, потому, что ей очень нравилось смотреть на летающий дом.

— Он поднимается вверх! — крикнула Ламра, недоверчиво опустив все глазные стебли и снова подняв их. — И вверх, и вверх, и вверх!

Летающий дом развернулся в небе и очень быстро уменьшился в размерах. И шум тоже уменьшился и с каждой долей мгновения становился все тише и тише. Длинное, тонкое и белое облако, оставляемое летающим домом, рвалось и распадалось на куски, как и любое другое облако.

— Я видел, как он спускается, — прокричал Реатур так громко, что Ламре показалось, будто он слегка оглох, как и она сама. — Я знал, что если он опустился, то когда-нибудь обязательно поднимется, но не мог себе представить, что это будет столь впечатляюще.

— А я не видела, как он опускается, — сказала Ламра с некоторой обидой, но потом весело добавила: — Зато я слышала шум! Я вспомнила. Никто не понял, в чем дело. Мы все решили, что замок рушится.

— Я тоже так подумал, малышка, я тоже, — Реатур отвернул пару своих глазных стеблей от дневной звезды — всего, что осталось от летающего дома человеков. — Это случилось вскоре после того, как я внедрил в тебя почки.

— Да, Реатур, — подтвердила Ламра и взглянула на себя. Она по-прежнему выглядела не совсем так, как другие самки, но рваные раны уже срослись и превратились в неровные бледные шрамы

— Мне сказали, что твои отпочковавшиеся здоровы и растут крепышами, — сказал Реатур.

— Хорошо, — сухо ответила Ламра Ее по-прежнему мало интересовали детеныши Гораздо увлекательнее наблюдать, как ведут себя взрослые самцы: у них есть много чего перенять.

Когда хозяин владения заговорил снова, в его голосе звучала странная робость.

— У тебя не возникало желания выносить еще шесть почек?

Ламра открыла было рот, но сразу закрыла его. Она уже усвоила, что взрослые самцы, прежде чем что-то сказать, обычно думают, а не выкладывают сразу все, что приходит на ум.

— Я не знаю, — ответила она наконец. — А ты думаешь, что сможешь уберечь меня от кончины, как это удалось человекам?

— Надеюсь, что да, — сказал Реатур. — К тому времени, когда твои почки созреют, у меня появится некоторый опыт.

— Верно. Может, к тому времени у нас и зажимов станет побольше. Что если попробовать вырезать новые из какого-нибудь мягкого дерева?

— Новые зажимы? Я сам думал об этом. Да, рано или поздно нам придется изготавливать их самим. Почему бы тебе не взять один зажим и не показать его кому-нибудь из резчиков по дереву?

— Мне? — встревоженно взвизгнула Ламра. — Да ведь он слушать меня не станет!