Битва в космосе - Гарри Тертлдав

Дордал испуганно отпрянул. Ламра не поняла, что его так напугало — там ведь остались только ЗАЖИМЫ, а Сара пообещала, что вскоре и их можно будет снять.

— Она проживет дольше тебя, Дордал, — весело заявил Тернат. — Много больше, если Гревил не поторопится с выкупом.

— ЧЕЛОВЕКИ сделали это? — пробормотал Дордал, затем посинел и торопливо отошел подальше от ограды. — Тогда человеки — чудовища пострашнее, чем она!

— Не обращай внимания на его слова, — сказал Реатур Ламре. — Разума у него не больше, чем у бегунка. Таким уж отпочковался.

Ламра крепко сжала в руке игрушку.

— Я поняла. Некоторые самки тоже такие… глупые, хотя и взрослые. Никогда бы не подумала, что самцы могут быть глупыми. Правда, до сегодняшнего дня я не знала других самцов, кроме тебя, Реатур. — Хозяин владения и его старший из старших вдруг заколыхали стеблями. — Прекратите! Что тут смешного?

— Не обращай внимания, малышка, — сказал Реатур и повернулся к Тернату: — Ну, понял, почему я хотел, чтобы она осталась в живых?

— Потому, что она может сказать тебе, что ты умнее Дордала? Да это и носвер сообразит.

— Не говори, что не догадался. Ты заметил, она задумывается над тем, что происходит вокруг. Ты ведь задумываешься, Ламра?

— Я пытаюсь, — ответила Ламра рассеянно, слишком занятая созерцанием огромного, огромного мира вокруг, а вернее, отдельных его частей. Она уже заметила, что, если изучать его по частям, колоссальность ощущений станет менее подавляющей, и указала рукой вправо.

— Что это?

— Это куст люкао, — ответил Реатур. — Масси любят ягоды, которые на нем растут.

— А это что?

— Это элок.

— Он не очень похож на свое мясо. А это что? Вместо ответа Реатур неожиданно указал рукой

прямо на нее.

— Вот это — самка, которая выглядит так, будто готова бродить по окрестностям целый год, без конца задавая вопросы о том, что она видит. А видит она очень-очень много нового.

— Ты прав, — согласилась счастливая Ламра.

— Силы небесные, — изумленно вымолвил Ирв. — Что стряслось с твоим калькулятором?

Пэт подняла машинку. Только большой кусок «скотча» удерживал батарейки в ее развороченном корпусе.

— Сама ума не приложу, — Пэт пожала плечами. — Я как-то оставила его на своей койке, а потом нашла на полу у стены вдребезги разбитым.

— Наверное, наступила на него и не заметила, — предположил Ирв. — Следует быть повнимательнее.

— Кстати, о внимательности, — подала голос Луиза, вставляя в компьютер дискету с данными, предназначенными для отправки на Землю. — Я, к примеру, заметила, что твой калькулятор залатан с того дня, как рожала Ламра. Со дня Большой Битвы.

— Точно, — кивнула Пэт. — Я помню, что отремонтировала его сразу после того, как мы вернулись из замка.

— Ну, сдаюсь, — Ирв развел руками. — Если это случилось тогда, то сдаюсь. Никто из нас до гробовой доски не забудет любой мелочи, связанной с тем днем.

— Да уж, — буркнула Луиза.

Антрополог вспомнил, как они втроем — он, Луиза и Пэт — вернулись на корабль после того, как Сара примчалась в замок навестить Ламру. Он вспомнил, как вечером задергивал занавеску, отгораживающую их с Сарой каюту от общего коридора, чтобы в постели «отпраздновать» победу над скармерами и над необратимой смертью Ламры. И он вспомнил розово-пурпурный ушиб не ушиб, синяк не синяк на левой ягодице супруги.

В тот вечер Ирв почти не обратил на него внимания, поглощенный более неотложными и приятными делами. Но он помнил о нем. И теперь ему вдруг пришло в голову, что та отметина была примерно такого же размера и формы, что и калькулятор Пэт.

Чем же таким занималась Сара в каюте Пэт, если ей потребовалось садиться на калькулятор, или, возможно, лежать на нем, а потом, предположим, бросать его на пол? Единственный очевидный ответ напрашивался сам собой.

А с кем она лежала? Тут нечего и гадать.

«И что же ты намерен предпринять, мистер Левитт? » — спросил себя Ирв. В отличие от двух предыдущих, последний вопрос не повлек за собой немедленного и ясного ответа. Вступать в открытую конфронтацию с Эллиотом — дело или бесполезное, или самоубийственное, в зависимости от того, насколько раздраженно отнесется командир к попытке Ирва выяснить отношения напрямик.

Поговорить с Сарой… «Ну да, сам-то ты перед нею просто херувим, чистый, как облачко», — с издевкой укорил себя антрополог.

Он взглянул на Пэт, потом на Луизу. Насколько ему было известно, Луиза еще не наставила муженьку рогов, а если его догадка насчет Брэгга и Сары верна, она тоже вроде как пострадавшая. Жертва супружеской неверности, так сказать, Чудненько. Два «несанкционированных» траханья, и задействован весь экипаж.

А два ли? Ирв решил, что да. Во всяком случае, со дня Большой Битвы Сара оказывала ему куда больше внимания в интимном плане, чем прежде. Может, у них теперь схожее пресловутое «чувство вины»? Ирв надеялся, что это так; частично ради сохранения их с Сарой брака, частично потому, что не желал терзаться муками совести в одиночку.

Психологи любят порассуждать насчет такого рода синдрома надежды, обусловленной именно этими причинами. Похоже, имеет место случай, где пасынки старикана Фрейда и в самом деле правы.

Ирв позволил себе тихонько рассмеяться. Правда, смешно — типичный сюжет французского фильма с абсурдным нагромождением любовных треугольников. Только вот в тех фильмах все тайное рано или поздно оборачивается явным, и тогда уже становится не до шуток. Все дело, как правило, гибнет из-за таких вот случайных «открытий», как сегодняшнее. А на «Афине» такой маленький, тесный мирок… Если что, кино получится интересное.

Ирв и сам не заметил, что высказал последнее предположение вслух.

— Что? — спросила Пэт.

— Да нет, ничего. Я просто подумал, интересный будет полет обратно на Землю.

— Вот, — сказала Сара, свалив к ногам Реатура кучу металлических зажимов. — Я, другие человеки, показывать тебе, как пользоваться ими для спасения для твоих самок. Жаль, что у меня их так мало. Будешь пользоваться ими часто, я надеяться.

Сару бил легкий озноб, но не из-за того, что осенняя минервитянская погода уже начинала напоминать антарктическую зиму. Полдюжины хирургических зажимов — вот и все, что она смогла выделить хозяину из своих медицинских запасов. Если представить себе операцию по удалению аппендицита в условиях невесомости на обратном пути… М-да. Но Сару прямо-таки в дрожь бросало от мысли, что станется с минервитянскими самками и как эти жалкие шесть зажимов смогут помочь им. Надо бы оставить их здесь шесть тысяч, а то и шесть миллионов.