Месть колдуна - Юрий Иванович

Через пять минут Галиремы снова впали в полный ступор. И опять рука, теперь уже старшей принцессы стала нагреваться. И опять магическая энергия молодого колдуна испарялась из его тела с невероятной быстротой.

Но на этот раз всё действительно кончилось за один час. Вновь чуть ли не полностью обессиленный Кашад с ужасом ждал своей участи и старался уловить перешёптывания обеих женщин. Те предварительно удалились в дальний угол комнаты. Похоже, они чем-то очень развеселились, а то и вообще забыли, где находятся. И со странной непоследовательностью, минуте на десятой, стали говорить вслух, и вообще перешли на отвлечённые темы:

– Но ведь те платья наверняка уже где-то погнили?

– А вот и неправда! Я отменно помню, что приказала их повесить в гардероб на чердаке и периодически вытравливать моль.

– Хорошо, а как мы восстановим рецепты питания?

– О! У моей бабки наверняка отыщется что угодно.

– Если она нас к себе подпустит на расстояние видимости!

– Не волнуйся, дорогая! Если я ей опишу последнюю новость в письмеце, она сама побежит на своих костылях встречать нас на тракте.

– Вот бы полюбоваться на такое событие…

– Обязательно полюбуешься!

Наконец терпенье бравого десятника лопнуло, и он спросил со всей возможной деликатностью:

– Ваши Высочества! Прошу прощения, что отрываю от важных дел, но разрешите поинтересоваться: а мне что делать?

Обе Галиремы напустили на лица маски каменной неприступности, величественно повернулись в сторону вздрогнувшего наёмника и чуть ли не в один голос, но весьма слажено произнесли:

– Десятник Низу! – оба указательных перста направилось в его голову, а женские голоса набирали силу, словно катящаяся с горы лавина. – Мы провели дознание и со всей ответственностью заявляем…!

И после трагической паузы продолжили:

– Что вы невиновны! И можете возвращаться к исполнению своих обязанностей.

Часть тринадцатая

На раздорожье

Когда Золана увидела вышедшего Кашада, то жутко заволновалась: лицо её любимого было покрыто серыми пятнами. Да и не только она обратила на это внимание. Тот самый следователь, которого старшая принцесса удалила из комнаты в начале допроса, оказался возле десятника первым и спросил с нескрываемой ехидцей:

– И что же из тебя выпытывали такое архиважное?

– Сам понять не могу. В голове только сквозняк остался.

Менсалонийка тут же с вызовом вмешалась:

– Но если его отпустили, то значит невиновен.

– Ага, только и не хватало Галиремам лично арестовывать опасных преступников! – с сарказмом воскликнул следователь и отправился в комнату допросов. И уже взявшись за ручку двери, более тихо, добавил: – Для арестов у нас есть совершенно иные исполнители.

Кремону страстно захотелось выкрикнуть этому предателю рода человеческого, что среди всех исполнителей тот занимает одно из самых грязных мест, но вовремя сдержал себя остатками силы и направился к выходу. Устало пробормотав для своей подруги несколько слов:

– Главное – они меня отпустили.

Появилось непреодолимое желание поскорее выйти на свежий, морозный воздух и не хотелось задумываться о следующих минутах. Но сразу на плацу парочка наёмников наткнулась на вальяжно разлёгшуюся, плавной дугой Ландру Гулис. Похоже, колаба ждала именно их:

– Так что ты им рассказал интересного?

– Всё! Всё что они хотели знать.

– И доказали твою виновность?

С невероятным злорадством Кремону захотелось прожечь огненную дырку в чёрной чешуе лейтенанта. Но вместо этого он уже совершенно привычно изобразил обиду, смешанную с гордостью и ответил с искренней правдивостью:

– Я всегда свои обязательства выполнял до конца. И никогда не меняю свои жизненные приоритеты и моральные устои.

Что, в общем-то, совершенно соответствовало действительности. Даже колаба почувствовала невероятную правдивость высказанных слов и сделала некую попытку оправдать свои подозрения:

– Я рада, что не ты оказался предателем. Но ведь и он наверняка существует в наших рядах.

– А с чего вы это взяли? Сообщник этого урода мог оказаться и снаружи. А то и в самом городе. Я слышал, что покойный Бейт был невероятным уникумом…

– От кого слышал? – тут же перебила его с напряжением лейтенант Гулис.

– Да от ваших же генералов. Когда они ругались над трупом этого ублюдка. А уж во время допросов только бы дурак не догадался о большой значимости Бейта. И ещё неизвестны все его умения. Может, он умел переговариваться со своими сообщниками издалека? Может, умел создавать гигантские и немыслимые по силе взрывные устройства?

– Бред!

– Да?! А что же тогда взорвалось в городе?

Колаба стала стремительно трансформировать своё тело для боя:

– Почему тебя это интересует?

– Если бы вы нам всё подробно рассказали, может быть, кто-то из наёмников и помог бы раскрыть тайну этой диверсии. А вы ещё больше сгущаете завесу таинственности.

В тот же момент сзади, из приёмной штаба, выкатился личный адъютант нового полковника и весьма противным, хрипящим голосом приказал:

– Отставить, лейтенант Гулис! Десятника арестовывать не будем. Их Высочества уже поговорили с полковником, и тот приказал дать увольнительную наёмнику Низу до конца дня. Может делать что хочет. – При этих словах в ауре колабы прямо заполыхало нескрываемое недовольство. Вот только возразить она не осмелилась. А может, перебить адъютанта не решилась, который продолжал давать указания: – Но, по словам Галирем, ему лучше поберечь свой мозг и элементарно выспаться. Десятник, вам всё понятно?

– Исполняю! – чуть ли не спокойным тоном произнёс Кашад и поспешил в казарму. Выспаться действительно хотелось зверски. Но и отблагодарить надо было спешащую за ним помощницу. Поэтому он пробормотал через плечо:

– Наёмница Мецц! Вам тоже предоставляю отдых до конца дня и приказываю выспаться на нашей кровати!

Та в ответ лишь капризно проворковала:

– Куда же я денусь? Исполняю…, с большим удовольствием!

Как ни хотелось Кремону «побродить» отделённым сознанием по территории замка, но усталость действительно валила с ног. Поэтому он решил хотя бы просто полежать минут десять для восстановления сил. Но лишь только голова его прикоснулась к подушке, как сознание беспомощно провалилось в пропасть сна. И даже годами проверенный внутренний будильник оказался заблокирован невероятной слабостью.

Когда Золана вернулась из комнаты для умывания, её любовник уже спал непробудным сном. И ей ничего не оставалось делать, как тяжело вздохнуть и нырнуть к нему под бочок.

Таким образом, они проспали не только обед, но и ужин. Когда Невменяемый открыл глаза, то через окно проникал лишь свет ночных Трего, расположенных на плацу и действующих в тёмное время суток. Внимательно прислушался ко всему своему организму и с удовлетворением отметил почти полное восстановление всех своих сил. Расстраиваться о потерянном времени было бесполезно, поэтому он сразу ушёл отделённым сознанием на свободную охоту.