Последний курорт - Сьюзен Льюис

Они улетели из Гонконга на частном самолете сразу на следующее утро, поменяв предварительно фальшивые паспорта. На этот раз их звали Пол и Джилиан Андерсен. Цэ Дун и Лэй Линь остались в Гонконге, и в Маниле Кристиан и Пенни оказались одни. Однако телефонные звонки не прекратились, они даже стали еще более частыми. Кристиан по-прежнему говорил на кантонском диалекте, так что Пенни понятия не имела о содержании этих звонков.

Они остановились в первоклассном старинном, постройки начала века, отеле «Манила», но на этот раз не в «люксе», а в просторном двухкомнатном номере с прекрасным видом на гавань. Эта попытка не выпячиваться и смешаться с обычными постояльцами, а также явная озабоченность и встревоженность Кристиана подсказали Пенни, что возросла необходимость сохранять инкогнито. Она не знала, вызвано ли это тем, что Администрация по контролю за применением закона о наркотиках вплотную подобралась к Кристиану, или дело здесь в китайской мафии, но ей было очень больно видеть Кристиана таким незащищенным и одиноким.

Они вышли из отеля час назад, миновали оживленный перекресток Бонифасио-драйв и бульвара Айала, где яркие, красочные автобусы, забитые пассажирами, боролись за место в транспортном потоке с побитыми американскими автомобилями, и отправились гулять по старинному городу Интрамуросу, наблюдая за филиппинскими школьниками, одетыми в аккуратную клетчатую форму, которые осматривали руины старого испанского форта и дурачились возле Стены мучеников, изображая из себя жертвы кровавых казней. Зная немного тагальский язык, Кристиан присоединился к резвящимся детям; он позволил им «расстрелять» себя, а потом позабавил всех, упав на колени и прочитав наизусть несколько строчек из романа Хосе Рисаля «Не прикасайся ко мне». Пенни одновременно улыбалась и смеялась, пряча слезы, вызванные чувством вины за то, что она недостаточно любит его.

Насколько все было бы проще, если бы она могла презирать Кристиана за совершенные преступления! Но жизнь редко бывает простой, скорее, вообще не бывает, и Пенни понимала, что, несмотря ни на что, Кристиан всегда будет занимать особое место в ее сердце.

Когда Пенни и Кристиан направились к мемориальной экспозиции, посвященной Хосе Рисалю и расположенной в самом центре форта, школьники увязались за ними.

Но Пенни заметила, каких трудов стоит Кристиану сохранять беззаботный вид. Он постепенно мрачнел, что легко можно было объяснить печальным настроением, возникавшим при виде экспонатов в доме Рисаля, — письменных принадлежностей, писем его сестры, комнаты, в которой великий человек провел свои последние дни перед казнью. Однако Пенни понимала, что все гораздо серьезнее.

И когда они покинули форт и направились по пыльным улицам в парк Рисаля, только Пенни подавала милостыню нищим и улыбалась приветливым филиппинцам, наблюдавшим за ними. Она чувствовала, как Кристиан все больше и больше замыкается в себе, он словно отдалялся от нее и готовил себя к тому моменту, когда ее не будет рядом, когда он будет вынужден лицом к лицу столкнуться с бесцельностью и бесполезностью своего одинокого существования. Пенни было очень жаль его, ей хотелось найти нужные слова, чтобы успокоить Кристиана, но что она могла сказать? Кроме того. Пенни не была столь эгоистичной, чтобы думать, что только она является причиной мрачного настроения Кристиана. Что-то происходило, причем что-то такое, что, по ее глубокому убеждению, было гораздо серьезнее, чем страх Кристиана перед ее возможным исчезновением.

— Кристиан, поговори со мной, — попросила Пенни, беря его под руку, когда они медленно брели среди успокаивающей экзотики китайских садов. — Расскажи мне, что тебя тревожит. — Она догадывалась, что скорее всего не получит ответа на свой вопрос. Просто ей трудно было равнодушно смотреть на то, как он страдает.

Сжав ладонь Пенни, Кристиан посмотрел на лилии, медленно плававшие на поверхности темной, покрытой рябью воды, а потом повел Пенни через пешеходный мост в направлении красочных домиков на высоких красных столбах, привлекавших внимание загнутыми краями крыш. За исключением старика, мирно спавшего в тени цветущей магнолии, в саду, кроме них, никого не было.

— Кристиан?

Отпустив ладонь Пенни, Кристиан прошел вперед и поднялся на ступеньки широкой терракотовой лестницы, ведущей в манящую прохладу домика.

— Ну разве здесь не прекрасно? — спросил он, когда Пенни подошла к нему. — Здесь так спокойно… и романтично, да?

— Очень, — улыбнулась Пенни.

Обняв ее, Кристиан поцеловал Пенни в лоб и положил ее голову себе на плечо.

— Я люблю тебя, — прошептал он, еще крепче обнимая ее.

Пенни стояла тихо в объятиях Кристиана, слушая, как бьется его сердце, и пытаясь разобраться в путанице своих чувств.

Через несколько минут Кристиан разжал объятия и отвернулся.

— Эй, в чем дело? — спросила Пенни, положив ладонь ему на плечо.

Кристиан смотрел мимо нее, взгляд его был рассеянным и полным страдания.

— Ты выйдешь за меня замуж? — не оборачиваясь, тихо произнес он.

Пытаясь сдержать учащенно забившееся сердце. Пенни вся сжалась и закрыла глаза, только сейчас с ужасом понимая, как жестоко ошиблась. Оказывается, Кристиан вовсе не готовил себя к тому, что она уйдет от него.

Услышав шаги, они оба повернулись и увидели приближающегося молодого человека с фотоаппаратом. Он сделал несколько снимков домика, затем поднялся по лестнице и удивился, обнаружив, что внутри кто-то есть, хотя наверняка должен был заметить их прежде.

Когда он заговорил. Пенни даже засомневалась, английский ли это язык: настолько чудовищным был акцент фотографа. Но по жестам было понятно, что он предлагает сфотографировать их.

Улыбаясь, Кристиан посмотрел на нее:

— Что скажешь?

Пенни пожала плечами:

— Почему бы и нет?

В тот момент ей не показалось странным, что у бедно одетого, плохо говорившего по-английски молодого филиппинца оказался в руках такой дорогой фотоаппарат или что Кристиан, скрывавшийся от закона, с легкостью согласился, чтобы его сфотографировал незнакомец. Честно говоря, Пенни совсем не думала об этом, улыбаясь в объектив и радуясь неожиданной паузе в их разговоре с Кристианом.

Закончив фотографировать, молодой человек поблагодарил их, пожал им на прощание руки и удалился. Теперь уже от ответа на вопрос Кристиана Пенни спас звонок его мобильного телефона.

Прижав трубку к уху, Кристиан вышел из домика, и ; трудно было сказать, почему он это сделал: либо не хотел, чтобы Пенни слышала разговор, либо просто связь на улице была лучше. К тому времени, как он закончил говорить. Пенни заметила, что настроение Кристиана изменилось. Сунув телефон в карман рубашки, он взбежал по ступенькам, схватил Пенни за руку и бегом потащил ее к воротам.