Астма. Высокая турбулентность - Вероника Нокс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я все искал ответ, зачем мне нужна эта высокая турбулентность в груди. Искал в московской безликой толпе, на страницах мудрых книг, в молчаливом мальдивском штиле и в штормовых водах Индийского океана, в стакане святой воды, за которую я случайно принял виски, в ворохе бесконечных инженерных чертежей, в твоих непокорных глазах и внутри самого себя, куда я не смел заглянуть уже очень давно. В этом котле варится многое, Лена. Раньше ты не боялась окунуть в него руку и с наслаждением облизать пальцы. Что-то изменилось? Скажи мне, я жду.
Всю свою жизнь я стремился создать из этого своего варева что-то значимое, но мне всегда оказывалось мало. Это ловушка, крысиный лабиринт с тысячью новых уровней и поощрений для собственного ЭГО на каждом. Я бежал все эти годы, пока твоя светлая тень не заставила меня остановиться и посмотреть наверх.
Не важно, как сильно ты будешь душить и снова возвращать меня к жизни дальше… Ты делаешь более значимыми вещи, которые я создаю.
Выходи за меня, Лена, я хочу проживать это снова и снова.”
И чуть ниже была приписка:
P. S. "Любовь — это великая способность создавать что-то значимое." (Дино Риччи)
В холле нашего номера я нашла два билета с вечерними рейсами, оформленных на мое имя. Один до Москвы, а второй до Нью-Йорка. В тот момент у меня совсем не было сомнений, какой из них сложить самолетиком и выбросить с балкона под ноги посетителям парка. Зачем? Чтобы исключить малейшую возможность в страхе перед неизвестностью "случайно" перепутать билеты.
Эпилог
[Дино. Декабрь 2035 года]
Захожу в холл и стряхиваю с плечей небольшие сугробы. Эта зима в Нью-Йорке выдалась снежная и самая счастливая из всех, что я помню. Нет, не так. Единственная по-настоящему спокойная, уютная и счастливая из всех, что я помню.
Много воды с тех пор утекло, замерзло и нападало. С того дня, как я с облегчением на душе встретил в аэропорту Кеннеди рейс AFR549 Париж — Нью-Йорк, прошло два с половиной года. Из них год с небольшим заняла плотная работа по проекту: первые операции на фокус-группах, сертификация, наше мировое роад шоу с десятками конференций, привлечение дополнительных инвестиций, запуск в серию, отладка работы и обучение хирургов, не только в ЦКБ РАН, но и по всему миру. Мы жили на две страны и не жалели сил, а их было хоть отбавляй, потому что мы, наконец, были вместе. Где-то между делом мы с Леной поженились по-тихому. Однако, пресса все равно шумела, особенно в США, порождая сплетни, гипотезы, небылицы. Вплоть до самых дурных: “американский миллиардер женился на русской и теперь будет финансировать российское правительство”. Но, впрочем, ладно.
Мы дождались, когда завершится основной этап работы и уехали на медовый месяц длиной больше чем в полгода. Я уговорил Лену, а любимая уговорила взять с собой сестру Киру. Девочки так и не посмотрели США, поэтому я устроил им целый тур: Ниагарский водопад, Парк Глейшер, Йеллоустоун, Колодец Тора и Кратер-Лейк, Сьерра-Невада, Водопад Малтнома, Гранд-Каньон, и так далее. Объехали почти всю страну. Классно было. Правда, после осеннего фестиваля в пустыне Невада Кира отделилась от нас, но это уже совсем другая история. А нас с Леной по возвращении из путешествия в начале весны этого года ждал небольшой, но очень приятный сюрприз.
Сейчас в моей кухне-гостиной собрались почти все: родители Лены, Кира и ее жених, лучшая подруга моей жены, мой партнер Лукас и его женщина Камилла, мой давний друг Мэтт Стилл с женой и тремя детьми погодками. Дети устроили из принесенных коробок с подарками лабиринт, поэтому помимо ровного гула взрослых голосов, зал наполняли веселые визги. Даже отец нашел время, чтобы приехать в назначенный день, чем до глубины души удивил меня. Он расслабленно и непринужденно держался, разговаривая с Лукасом (скорее всего о бизнесе, этого не исправить). Мы встретились взглядами. Я подошел и пожал крепкую морщинистую руку.
— Приехал. Сдаешь, отец, — улыбнулся я.
— Я начинаю открывать в себе новые ценности, сын. Почему-то понял это только с первой девочкой в семье.
Обхожу толпу, радушно здороваясь с каждым. Мэтт обнимает меня и хлопает по плечу, а Тереза, его заботливая жена, принимает у меня перевязанную стопку с пачками любимых эклеров Лены, которую я все это время держу. Пришлось ехать за ними на другой конец города и слегка постоять в рождественских пробках, зато свежие и быстрее, чем с доставкой.
— Она еще не спускалась? — спрашиваю.
— Нет, — отвечает Кристина. — Может, уснули на пару?
— Они это могут, — расплываюсь в широкой улыбке от мелькнувшей перед глазами умильной картинки.
— Зато Дани дождемся, — говорит Кира. — Я так хочу с ним познакомиться!
— Она на полном серьезе выучила несколько жестов, чтобы с ним изъясняться, — говорит ее парень, а Кира показывает ему язык и смеется.
В этот момент раздается звонок, и я поспешно возвращаюсь в холл. С порога меня встречает высокая фигура брата. И тут же под его боком маленькая Шанталь.
— Извини, Дино. Долгий перелет и такая большая загрузка аэропорта в Сочельник. Думали, останемся там ночевать, — лопочет она с акцентом, в котором слышится игривое небное “р-р”.
Делаю несколько быстрых движений руками. Оба меня понимают: “Заждались! Добро пожаловать!” Душевно обнимаю брата и вижу за его спиной хмурый взгляд.
— Думал, не приедешь, — говорю и знаю, что брат не слышит.
— Че еще ты думал? — бесцеремонно отвечает мальчишка.
Пропускаю грубость мимо ушей. Только не сегодня. Просто стою в коридоре и смотрю, как Дани помогает жене с пальто, а Тео забито жмется в угол — этому дерзкому юнцу неуютно. Ха-ха.
— Дед тут? — спрашивает он.
— Да.
— Ну пиздец.
— Просто не попадайся ему на глаза.
— Да я только ради зефирки приехал.
