Led Zeppelin. Самая полная биография - Боб Спитц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зато Бонзо решил не умничать. «Операторы заглянули ко мне на недельку, и, если я куда-то уходил, они… просто шли за мной», – вспоминал он. Бонзо запечатлели в его естественной среде обитания под звуки оратории из «Моби Дика» (да-да, вы не ослышались). Ударник Led Zeppelin играл в бильярд в «Conservative Club», пил кружку пива в местном пабе, разъезжал на лошадиной повозке со своей женой Пэт. Также Бонэм участвовал в соревнованиях по драг-рейсингу на новехоньком «Ford Model T» по проселочным дорогам и на заправленном азотом «AA Dragster»[101] по гоночной трассе Санта-Под. Помимо этого, Джон расхаживал по своему поместью в Вустершире, демонстрируя зрителям своих коровок.
Питер Грант уже получил свою минуту славы в сцене с концерта в Балтиморе, где он уничтожает промоутера. Для утверждения образа Питер и его приспешник Ричард Коул появляются в эпизоде, где два злодея предстают в амплуа… двух злодеев. Джи и Риккардо в стиле гангстеров эпохи «ревущих двадцатых»[102] разъезжают по улицам в элитном автомобиле «Pierce-Arrow» 1928 года, верша самосуд с помощью пулеметов. Почти наверняка, этот эпизод вызвал мурашки у зрителей, кому уже не раз пришлось испытать крутой характер одиозной парочки на собственной шкуре.
Джимми, в своем репертуаре, настаивал на съемке в последнюю очередь и строго в ночь полнолуния. За несколько дней до Рождества 1973 года он встретился со съемочной группой Джо Мэссота в Болескин-Хаус, бывшей резиденции Алистера Кроули недалеко от озера Лох-Несс. «Джимми жаждал поведать историю о течении времени. Он решил подняться на гору позади своего дома в Шотландии и разыграть символическую историю о молодом человеке, который взбирается на вершину горы для встречи со согбенным старцем, Отцом Времени», – вспоминает Мэссот. Роли обоих персонажей, без сомнения, достались самому Джимми.
«Гримеры подготовили несколько вариантов моего лица, показывая, как бы я мог выглядеть на разных этапах жизни, а затем соединили сделанные снимки вместе», – объяснил Джимми. Пейдж всем сердцем хотел выразить большую идею. «Я пытался сказать, что просветление можно достичь в любой момент, стоит только захотеть».
Теперь у Мэссота было достаточно материала: что-то из этого было интересно, но большая часть представляла собой мешанину, которую предстояло собрать в единую картину. Концертные кадры были не очень удачными, фантастические сцены вызывали стыд, а в спину дышал Питер Грант. Что-то подсказывало Джи, что он купил кота в мешке. В проект было вложено много времени и денег (Питер отзывался о нем как о «самом дорогом домашнем видео в истории»). Конечно, тут бы помог черновой вариант фильма, с помощью которого станет ясно, куда все движется, но это заняло бы несколько месяцев работы, что отодвинуло бы премьеру на весну 1974 года.
Ну а сами Led Zeppelin тем временем что-то затевали.
[2]
В конце октября 1973 года группу накрыл творческий порыв. Led Zeppelin не выступали целый месяц, но и группу, и руководство это вполне устраивало. Зачем портить малину? Куда сложнее вытерпеть целый месяц без музыки. Творческие жилки музыкантов отчаянно требовали разминки.
Джимми хотел играть сильнее остальных и бросил клич. Он подумывал начать работу над новым альбомом и что-нибудь записать на пленку. Пейдж разослал участникам группы сообщение о сборе в поместье Хедли-Грейндж в конце месяца, а сам, тем временем, заказал переоборудованный в звуковую студию с шестнадцатиканальным микшером трейлер «Airstream RV». Прежде он принадлежал Ронни Лейну из The Faces. Также Джимми нанял молодого талантливого звукоинженера Рона Невисона, который недавно закончил работу над знаковым альбомом Quadrophenia The Who.
Поместье в Ист-Хэмпшире хранило ключ к прежнему звучанию. Здесь, в просторном, наполненном эхом и реверберацией здании, группа записала невероятные «Celebration Day», «Black Dog» и «Rock and Roll», и Джимми хотел вернуться к истокам. «Большая часть альбома будет посвящена музыке, от которой, по мнению слушателей, мы ушли: прямолинейному рок-н-роллу», – заявил он.
Как бы то ни было, Грейндж не ждал Led Zeppelin с распростертыми объятиями. Во время их последнего визита Бонзо в пьяном угаре гонял на своем «Рендж-ровере» по лужайке и саду. Владельцы отказывали в аренде, пока не будет возмещен ущерб.
Откуда ни возьмись появилась еще одна проблема: Джон Пол Джонс. «Внезапно он заявился ко мне домой и сказал, что с него хватит», – вспоминал Питер Грант. Тревожная новость, ведь такого развития событий никто не ожидал. Джи спросил, что тот намеревается делать, если уйдет из группы, и в ответ получил типичную для Джоунси подначку: «Он заявил, что будет хормейстером Винчестерского собора».
«Я был сыт гастролями по горло, а мое отсутствие сказывалось на семье», – признавался Джонс. Его маленькие дочери фактически росли без отца. По правде говоря, он и не рассчитывал на такой успех их предприятия. «Я думал о создании свободной, чудесной и раскованной музыки, а перспективу играть в группе воспринимал как забаву на пару-тройку лет, планируя вернуться к серьезной студийной карьере. Я не хотел доставлять группе проблем, но и не мог допустить разрушения собственной семьи».
Доводы Джонса звучали убедительно. Грант тоже был отцом семейства и не понаслышке знал минусы рок-н-ролльного образа жизни. Его жена Глория тоже страдала из-за постоянных отлучек Питера. С другой стороны, Led Zeppelin превратились в многомиллионное предприятие и доходы всех участников были взаимосвязаны. Джоунси должен был расставить приоритеты.
«Ты рассказал кому-нибудь еще?» – спросил Грант.
Джон Пол покачал головой: «Нет, я отправился прямиком к тебе».
«Что ж, в ближайшее время ты на больничном, – сказал Джи, имея в виду, что спишет временное отсутствие музыканта на временную болезнь. – Возьми отпуск и подумай об этом».
О душевных переживаниях Джоунси не сообщили даже другим участникам группы. Заболел, какие-то личные проблемы – это все, что им нужно было знать. На данный момент он не приедет в Хедли-Грейндж. По словам Рона Невисона, «около недели группа просто играла: они делали каверы на Элвиса и кого-то еще».
«Мы, как обычно, резвились и дурачились первые два дня, играя все, что приходило в голову: блюзовые стандарты, наш собственный материал, да все подряд. Медленно, но верно в нас рождалось чувство предвкушения нового материала», – вспоминает Роберт.
Однажды вечером это трио хулиганов за один присест сыграли кавер-версии «Baby, I Don’t Care», «Jailhouse Rock», «One Night» и «Don’t Be Cruel», а затем перешли к «Money Honey» группы Drifters и старому доброму шлягеру «Summertime Blues». Но вскоре всем надоело развлекаться подобным образом. Без Джона Пола они топтались на месте, когда как у каждого из троих
