О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе - Дмитрий Калюжный

Итак, аппаратные чиновники и директора государственных предприятий, вопреки желанию высокопоставленных реформаторов, противились переходу к воровской системе хозяйствования, и даже отказывались от взяток. Их развратили, наиболее упорных разогнали, а кое-кого и убили. Производство рухнуло.

Сатаров – газете «Финансовая Россия»:

– У вас (в докладе) 13 процентов бизнесменов имеют «активную антикоррупционную установку». Значит ли это, что они не платят никому и никогда?

– К сожалению, нет. Общеизвестен социологический факт, что установка не обязательно коррелирует с практикой. Человек может иметь активную антикоррупционную установку, но быть при этом активным взяткодателем. То есть ему не нравится, что он делает, он ломает себя, но платит. Потому что считает, что этим спасает бизнес.

– Хоть один бизнесмен говорил вам, что никогда не давал взятки?

– В анонимных интервью ни один не говорил…

Итак, среди бизнесменов осталось всего 13 процентов, считающих взятки злом. Их активно развращают, и есть надежда, что достигнут 100% успеха. Тем более, что ежечасно и организованно ведётся развращение молодежи:

«Наш анализ показывает, что сейчас пребывание в вузе влияет на изменение отношения к коррупции, оно становится более прагматичным, коррупция становится естественным инструментом решения проблем. Молодые люди, вступающие во взрослую жизнь, с самого начала сталкиваются с коррупцией, привыкают с её помощью решать свои проблемы, преодолевать препятствия, начинают считать её естественной частью социальной среды… В конечном итоге социальная группа, из которой будут рекрутироваться политические, экономические, военные, культурные и иные элиты, становится разносчиком и мультипликатором коррупции, укореняя её и умножая её негативные последствия».

Быстрыми темпами идёт борьба за развращение всего населения:

«Наша коррупция прочно вплетена в ткань других социальных отношений. На Западе это так остро не представлено… Очень мощная низовая коррупция, так называемая бытовая».

Реформы затевали ради демократии и рынка. Но в рынке главное – деньги. Помните великого экономиста Шмелева: «Все, что выгодно, морально»? Говорят, коррупция была нужна для слома старого строя. Нет, слом старого строя был нужен для коррупции, и теперь её легальными средствами уже не остановить:

«Опасность той стадии развития коррупции, которую переживает Россия, состоит в создании обширных и устойчивых коррупционных сетей, которые не просто извлекают прибыль из своей противоправной деятельности, но уже инвестируют её в развитие самой коррупции. Одномоментная „ампутация“ системы коррупционных отношений может вызвать экономический и социальный коллапс».

Работа, сделанная группой Сатарова, при всех её методических недостатках и слабости анализа, имеет огромное значение. Используя научные статистические методы, она вытащила на свет Божий тщательно скрываемый факт: воры сляпали «новую Россию» в своих воровских интересах, и продолжают её утаптывать. Но так ли уж уверен сам Георгий Сатаров, что сделать уже ничего нельзя? Или опять хитрит?.. Судите сами. Вот его ответ журналисту газеты «Собеседник»:

– Получается, власти не нужна эффективная борьба с коррупцией?

– Нельзя сказать, что ничего не меняется. Потому что идеи прорастают в массах, и через это они овладевают и властью. Я не настолько наивен, чтобы рассчитывать на идиллическую реакцию правительства: как вы замечательно все придумали, сейчас мы всё исправим. Поэтому мы сознательно строим нашу политику так, чтобы работать через общество. Это долго, это нудно, это тяжело. Но в наших условиях это единственный путь.

Как же понимать нам это заявление учёного? Только так: пока мы, общество, терпим воровскую власть, она – будет. Но идея честности есть, и её несут люди. Когда идеи прорастут в массах, эти люди – демократическим путем, – овладеют властью. И это действительно единственный выход для России.

И в заключение – небольшая заметка «Кремль шокирован масштабами коррупции» из газеты «АиФ» (№ 23 за 2003 год):

«В прошлом году фонд ИНДЕМ (Информатика для демократии) опубликовал в „АиФ“ жуткие данные о коррупции в стране. Была ли какая-то реакция властей?» Н. Петренко, Екатеринбург.

Отвечает руководитель фонда Георгий Сатаров:

– Цифры ошеломили. О них было доложено президенту. Первая реакция В. Путина: не может быть! Нет ли ошибки в расчетах? У него были иные цифры масштабов коррупции – в два раза ниже. То есть не 33 млрд. долл., а «всего лишь» 16—17 млрд. Но мы пользовались проверенными инструментами социологического и математического анализа. Ошибки нет. О том, что нашим данным в конце концов поверили, свидетельствует то, что мы получили от администрации президента заказ на разработку рекомендаций, как снизить это зло. Такие рекомендации разработаны и переданы в Кремль. Реакции пока нет. Ждём.

Вот такая история с коррупцией в России. Путин-то думал, что воруют всего лишь 16—17 млрд. долларов! Опять обманули президента. Ну что за страна, эх!..

Шизофрения оптимизма

В начале 2003 года в Институте философии РАН подвели итоги очередного социологического исследования в рамках многолетнего мониторинга «Наши ценности и интересы сегодня». Как сообщает пресса, «его результаты оказались неожиданными даже для самих исследователей: за последние восемьдесят с лишним лет у нас, наконец, сменился фундамент общественного сознания», а также, что «в России беспрецедентно выросло число оптимистов». Оставим в стороне вопрос, какая сволочь, и в каких целях затеяла изменение «фундамента общественного сознания», то есть основ мировоззрения народа, имеющего тысячелетнюю историю, и посмотрим, правы ли учёные в своих выводах о росте числа оптимистов.

По нашему мнению, глубокий кризис поразил все гуманитарные науки. В среде преподавателей-обществоведов мировоззрение действительно подорвано. Без всяких проблем преподаватели атеизма превратились в религиеведов, учителя научного коммунизма перекрасились в спецов по научному капитализму, а знатоки истории КПСС занялись пропагандой истории либерализма.

Этот кризис не обошел стороной и социологию, – и здесь конъюнктурщина правит бал! Казалось бы, зачем учёным с громкими именами, вместо поиска истины подлаживаться под интересы власть имущих? Но вот факт: при масштабных социологических исследованиях стремятся именно «угодить», однозначно трактуя результаты в пользу нынешней власти.

Аналитики под руководством профессора Н.И. Лапина (Центр изучения социокультурных изменений ИФРАН) опросили почти полторы тысячи респондентов в 12 регионах, и представили публике свое мнение о происходящем в стране. Сделан вывод: хаос 1990-х в целом миновал. Преодолена аномия, – несоответствие между официально декларируемыми нормами и реальным поведением граждан. Закрепляется новый социальный порядок: отныне западные либеральные ценности сочетаются с традиционными; возник некий «российский либерализм» с ощутимым влиянием православной культуры и персонификацией власти.

Почти две трети участников опроса – оптимисты: они верят либо в то, что в 2003 году ничего не потеряют, либо приобретут, то есть станут жить лучше. Тут же отмечается, что о доверии президенту РФ заявляет две трети опрошенных.

А между тем, материалы самого опроса говорят о совершенно обратном. Про выход из хаоса говорить рано. Нестабильность не преодолена. Дееспособного государства нет. Двоемыслие, двойная мораль никуда не делись. Учёные радуются росту оптимизма, но по их же исследованиям 80% россиян не чувствуют себя защищенными от преступности, 78 – от экологических угроз, 73 – от бедности, 70 – от произвола чиновников. Верно, что треть опрошенных верит в лучшее будущее, но ведь мечтать никто не запрещает.

Большинство респондентов готовы отказаться от приобретенных «свобод» ради физических, социальных и юридических гарантий. Вот так оптимизм! Вот так доверие президенту!

Кстати, в начале 1998 года аналитики тоже радовались оптимизму населения. Но вы не забыли, что случилось в августе того же года?.. А ведь и это было результатом тех реформ, правильность которых и в этот раз обосновывают социологи.

Да, действительно, после развала СССР большинство россиян выступало за реформы. Вопрос только в том, за КАКИЕ реформы. Учёные, обслуживающие интересы самих реформаторов, желают доказать – то ли им, то ли народу, – что, например, бесспорным успехом перехода к рынку стали высокие цены при обилии товаров. А для социализма, де, были характерны низкие цены при тотальном дефиците. И выспрашивают господа социологи у простого народа: вы что предпочитаете? Дефицит или изобилие? А подопытным гражданам невдомек, что смысла в этом вопросе нет. Любой экономист, будь он либерал или марксист, скажет, что не везут товар туда, где нет платежеспособного спроса. И впрямь: сегодня в нашей стране товара, вкупе, МЕНЬШЕ, чем было «при совке»!!! Но он лежит на всех полках всех магазинов. Отчего же так? Оттого, что все наелись? Нет, оттого, что не что купить.