У рифа Армагеддон - Вебер Дэвид Марк

- Из-за этого и как средство решения того, что, как я полагаю, было намерением архиепископа, я решил, после долгих молитв и размышлений, как, по моему мнению, я должен действовать. Я предлагаю перейти непосредственно к сути проблем архиепископа.

- В каком смысле, отец? - спросил Хааралд немного настороженно.

- Следующим образом, ваше величество, - ответил Уилсин и потянулся за своим нагрудным скипетром Лэнгхорна. Он был больше, чем у многих других, и украшен изысканными драгоценными камнями, именно такого рода скипетр можно было ожидать у человека с фамильным богатством и известностью Уилсинов. Но никто в тронном зале не ожидал того, что произошло, когда Уилсин взял его обеими руками и повернул.

Увенчанное короной навершие скипетра снялось, обнажив тот факт, что настоящий конец скипетра находился в отделанном золотом углублении внутри навершия.

Уилсин отпустил навершие, позволив ему свисать с золотой цепочки на шее, и коснулся выступающего конца скипетра кончиком указательного пальца правой руки. И когда он прикоснулся к нему, тот начал светиться.

Хааралд, епископ Мейкел, Кэйлеб и телохранители короля - все они, как завороженные, смотрели на это неуклонно усиливающееся голубое свечение. То же самое сделал и Мерлин, но по совершенно другим причинам.

- Это, - мягко сказал Уилсин, - сокровище Матери-Церкви, которое было доверено моей семье столетия назад. Согласно традициям, которые были переданы вместе с ним, он был передан нам самим архангелом Шулером.

Он коснулся своего сердца, а затем губ, и все остальные в тронном зале, включая Мерлина, сделали то же самое.

- Природа Камня Шулера, - продолжил Уилсин, - заключается в том, что если кто-то произнесет какую-либо ложь, прикасаясь к нему, Камень приобретет цвет крови. С вашего позволения, ваше величество, я предлагаю задать каждому из вас по очереди несколько простых вопросов. Камень подтвердит мне правдивость ваших ответов, и это, в сочетании с исследованиями, которые я уже провел, позволит мне добросовестно ответить на опасения архиепископа.

Он прямо встретился взглядом с Хааралдом, его выражение лица и манеры излучали искренность, и положил свою руку на светящийся синий кристалл.

- Никто, кроме нескольких членов моей собственной семьи, не знает, куда был передан Камень в этом поколении, - сказал он. - На самом деле, большинство в Церкви считают, что он был потерян навсегда во время смерти святого Эвирахарда. Я не собираюсь легкомысленно раскрывать это вам сейчас, но у меня есть свои собственные опасения по поводу характера обвинений, выдвигаемых против Чариса изнутри Храма.

Мерлину было очевидно, что молодому верховному священнику было почти физически больно признавать это, но кристалл горел ровным синим светом, и Уилсин непоколебимо продолжал.

- Я верю, что Бог послал мне Камень именно для этого момента, ваше величество. Полагаю, Он хочет, чтобы я ответил на свои собственные вопросы, чтобы я мог знать, как лучше всего ответить на вопросы других.

Он замолчал, и Мерлин затаил дыхание, когда Хааралд VII из Чариса заглянул глубоко в глаза молодого верховного священника.

В отличие от Хааралда, Мерлин точно знал, что было спрятано в реликварии Уилсина, хотя и не ожидал когда-либо увидеть это.

Это был верификатор - конечная разработка старого, неуклюжего докосмического детектора лжи. В отличие от предыдущих попыток создать надежное средство определения правдивости, верификатор использовал мозговые волны допрашиваемого человека. По закону Земной Федерации, верификаторы не могли использоваться без прямого решения суда, и даже тогда существовали строгие гарантии, ограничения на вопросы, которые можно было задавать, чтобы предотвратить выуживание секретов или охоту на ведьм.

Даже верификатор не был идеальным детектором истины. За почти столетие использования не было зарегистрировано ни одного случая, когда он неточно выдавал заведомую ложь за правду, но это могло только сказать следователю, говорил ли человек, которого он допрашивал, правду, как он ее знал. Это не раскрывало волшебным образом истин, о которых никто не знал, и некоторые психические расстройства могли давать противоречивые показания.

Тот, что был в руках Уилсина, вполне мог действительно принадлежать Шулеру. В любом случае, он должен был исходить от кого-то из команды Лэнгхорна, и он явно был предназначен для продолжения функционирования на неопределенный срок. Сам кристалл представлял собой, по сути, сплошной кусок молекулярной схемы, по которому можно было бить кувалдой, не нанося чрезмерных повреждений, но эта штуковина нуждалась в электропитании. Мерлин не мог быть уверен, но казалось вероятным, что тот же самый "ангел", который передал "реликвию" семье Уилсина, проинструктировал их о ритуале, необходимом для поддержания ее заряженной, вероятно, с помощью встроенного в вещь простого преобразователя солнечной энергии.

Ничто из этого на самом деле не имело значения в данный конкретный момент. Важно было то, что он был у местного представителя инквизиции в Чарисе.

- Я польщен вашей готовностью раскрыть существование этой реликвии, отец. И вашим доверием к нашему благоразумию, и вашей решимостью справедливо судить об этих вопросах, - наконец сказал Хааралд. - Что касается меня, то я не боюсь справедливого вопроса. - Он даже не посмотрел на остальных.

- Мы ответим на то, что вы спросите, - сказал он.

* * *

Мерлин неподвижно стоял за креслом Кэйлеба, когда Уилсин приблизился к королю. Верховный священник протянул верификатор, и Хааралд коснулся его твердо, без колебаний, несмотря на его неземное сияние. Он посмотрел поверх голубого света, который сделал его пальцы почти прозрачными, и спокойно встретился взглядом с Уилсином.

- Я постараюсь задавать свои вопросы как можно короче, ваше величество, - пообещал верховный священник.

- Спрашивай, отец, - твердо ответил Хааралд.

- Очень хорошо, ваше величество. - Уилсин прочистил горло. - Ваше величество, насколько вам известно, нарушают ли какие-либо из новых процессов, устройств или концепций, которые были или будут внедрены здесь, в Чарисе, Запреты Джво-дженг?

- Они этого не делают, - сказал Хааралд официальным, размеренным тоном, и верификатор засветился ровным синим светом.

- Знаете ли вы здесь, в Чарисе, кого-нибудь, кто бы воспротивился воле Бога для Сэйфхолда? - спросил Уилсин, и Мерлин затаил мысленное дыхание.

- Я не знаю никого здесь, в Чарисе, кто бы действовал вопреки воле Божьей, - сказал Хааралд. - Не сомневаюсь, что есть кто-то из таких, потому что всегда есть те, кто предпочитает зло добру, но если они существуют, я не знаю, кто они могут быть и где.

И снова верификатор продолжал светиться.

- Принимаете ли вы, как личность и монарх, Божий план спасения Сэйфхолда? - спросил Уилсин, и на этот раз лицо Хааралда напряглось, словно от вспышки гнева. Но он ответил тем же размеренным тоном:

- Я принимаю Божий план для этого мира, для моего королевства и для себя, - сказал он, и верификатор загорелся чистым синим светом.

- Не желаете ли вы зла кому-то, кто не желает зла вам? - очень тихо спросил Уилсин, и Хааралд слегка склонил голову набок.

- Прости меня, отец, - сказал он через голубое свечение верификатора, - но мне кажется, что этот вопрос заходит слишком далеко.

Уилсин начал открывать рот, но король покачал головой, прежде чем он успел это сделать.

- Тем не менее, - продолжил Хааралд, - я отвечу на него. Вы оказали мне свое доверие, и поэтому я окажу вам свое. Отвечая на ваш вопрос, я не желаю зла ни одному человеку, который не желает зла мне или подданным, за жизнь и безопасность которых я несу ответственность.

Верификатор продолжал светиться, и Уилсин низко поклонился королю и отступил назад.

- Я благодарю вас, ваше величество, - сказал он и посмотрел на Кэйлеба.