Дарю, что помню - Евгений Весник

Вот иллюстрация к русской пословице «Не ножа бойся, а языка!».

Недавно отдыхал я в Подмосковье. Запал в память диалог 40–50-летних мужчин:

1-й. Поток нецензурных слов, в котором тонули редкие нормальные русские слова. Пропорция примерно такова: 85 – мата, 15 – русских слов.

2-й. Тот же поток, но в более скромной пропорции: 50 на 50.

1-й (слезливо). Мат, мат, слово, мат, слово.

2-й (успокаивая собеседника). Мат, слово, слово, мат.

1-й (вытирая слезы). Мат, мат, мат, мат, слово.

2-й (приободряя собеседника). Слово, слово, мат, мат.

1-й (пожимая руку 2-му). Мат, мат, слово, мат.

2-й (обнимая собеседника). Слово, слово, мат, мат.

На втором этаже открывается окно. Появившаяся в нем женщина на нормальном русском языке произносит какую-то фразу, обращаясь к мужчинам.

1-й (отвечая женщине). Гут! (Отвечая собеседнику). Мат, мат, мат, мат, слово, слово.

2-й (удивленно посмотрев на окно, собеседнику). Слово, мат, слово, мат, слово, мат.

Из окна женщина повторяет сказанное.

1-й. О’кей! (И собеседнику). Мат, мат, мат, мат, мат, мат, мат.

2-й. Мат, слово, мат, слово, мат, слово. (Жмет руку 1-му.) Консенсус! (Подмигнул, посмотрел на окно и ушел.)

1-й (кричит, глядя на окно). Зинуля! Иду, хорошая моя! Все гут!

Бог с ними, с дорогими моему сердцу работягами, мастеровыми, умельцами. Бог их простит за необразованность, простит потому, что от них хоть толк есть – руки у них создающие, добывающие, ремонтирующие, мозолистые. А вот как быть с теми, которые в основном трудятся языком? Что такое публичное выступление? Это призыв идти за говорящим, поверить в его правоту, в его кажущийся ему правильным путь к истине.

Я представляю себе выступление любого (за малым исключением) теперешнего нашего депутата в собрании старой русской Думы или в Дворянском собрании. Вот есть где разгуляться фантазии! Представьте себе: выходит наш депутат на трибуну и, обращаясь к седоволосым русским заседателям, произносит речь о бедах или о светлом будущем России, употребляя при этом замечательные русские слова, но с «новыми», «революционными» ударениями. Такого оратора наверняка или освистали бы и прогнали с трибуны (если старая Дума умела свистеть; наша же новая и не то может), или бы вызвали врача-психиатра!

У нас же никто не обращает внимания на эту свистопляску неграмотности, никто не делает ораторам замечаний. У нас свистят только тогда, когда выступает гений или просто честный человек!

Раньше подражали царским бородкам, экипажам, платью, прическе. А в наше время – неграмотности!

Я не помню ни одного нашего высокого руководителя, грамотно говорившего на родном языке! Когда на троне восседал Леонид Брежнев, было легко отвечать на разного рода «провокационные» детские вопросы: «Дети! У дяди Брежнева плохо с челюстями – ему трудно говорить». Но сейчас-то у всех с челюстями хорошо! Что же все молчат? Почему не открывают курсы по ликбезу среди говорящих на высоких уровнях?

Почему к нам так и почему мы ко всему так? Что с нами? Почему никто не вопиет, читая во всех аэропортах: «Накопитель пассажиров», «Зона досмотра». Это же тюремная лексика!

Неграмотно говорящий не уважает ни себя, ни свою страну, ни свой народ! Человек, говорящий грамотно на своем родном языке, – это человек с чувством собственного достоинства.

Неграмотно говорящий вряд ли может ясно, логично и тем более философски мыслить! И быть полезным людям. И тем более стать Монтенем!

«Пришла пора подорожить народным языком и выработать из него язык образованный» (В. И. Даль «Напутное слово»).

ОДА РУССКОМУ ЯЗЫКУ

Тебе, о русский мой язык,Я эти строки посвящаю.К тебе с рожденья я привык,Тобою мысли выражаю. 

Ты величавей снежных гор,Ты бриллиантов драгоценней,Прозрачно хрупок, как фарфор,И образов святых священней. 

Ты не посетуй о судьбе –Не обделен ты честью росской:Ведь говорили на тебе Боян,Донской и Тредьаковский, 

Суворов, Пушкин и Толстой,Рахманинов, Куприн, Набоков…До гробовой доски с тобойВ своих мелодиях и строках. 

О, бедный мой язык родной,О, прелесть русской речи чистой!Кто не глумился над тобой? –Шпана, чиновники, лингвисты… 

Кто бедолагу не ломал,Не выворачивал, не мучил:«Облегчить, начать, взад принял,Правы, сочуйствовать, подключил»? 

Ну, ладно б жулик или вор,Иль алкаши и наркоманы,Но педагог, но прокурор,Но дикторы с телеэкрана! 

Рабочий и интеллигентРодную речь, как шавку, лупят:«Осужденный, инциндент,Блага, возбужденный, оглупят». 

Ну, ладно б только бюрократ –Кувшинное тупое рыло,Но журналист, но депутатЯзык нелепо исказили! 

От сердца я хочу воззватьКо всем, кто сын России верный:Пора не начать, а начатьЯзык наш очищать от скверны. 

Друзья, следите за собой,Когда по-русски говорите,Ведь это наш язык родной –Его для внуков сохраните!

Вл. Весник (это мой двоюродный брат. – Е.В.)

Сон вместо эпилога

Вижу стол… За ним – Б. Шоу, Г. Гейне, П. Шелли, Питтак, Соломон, П. Буаст, Конфуций, Л. Фейербах, Ст. Е. Лец, В. О. Ключевский, Ф. Бэкон, Дж. Свифт, Р. Бертон, Ч. Лэм… Чуть в стороне – официант. Англичанин. Тут же и я… «Почему я оказался среди великих воскресших? Ах, да! Ведь это сон… Я так внимательно и с интересом читал их, так искренне разделял их гениальные мысли, что…»

Вступаю в разговор:

– Частник – фантазер! Он производит. «Советский человек» – особый тип человека, он словно пиявка: сосет. Или просит: «Дай, дай, дай, а то убью, забастую, украду-у-у!»

Шоу: Да, да, да. Кто умеет – делает, кто не умеет – учит. Или грозит, пугает.

Гейне: И вообще – странное дело: во все времена негодяи старались маскировать свои гнусные поступки преданностью интересам религии, нравственности и любви к отечеству.

Питтак: Человека выказывает власть?

Я: Согласен, но к власти можно допускать лишь тех, кто наделен способностью разделять чужое праведное мнение и, если нужно, повиноваться ему.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});