Призыв мёртвых - Джеймс Барклай

Гориан снова лег. В конце концов, его тело не имело существенного значения, поскольку доступ к резервуарам энергии, необходимым, чтобы вершить дело, обеспечивался сознанием. Он ощущал тысячи нитей, исходивших от него и тянувшихся через Кессиана и гор-каркулас, чтобы, усилившись, достичь мертвых. Все они связаны с ним, подобно тому как все живое с помощью земли связано с Всеведущим.

У побережья Гестерна мертвецы собирались тысячами. Его многочисленное воинство получало пополнение всюду, где Конкорд пытался остановить его, оказывая сопротивление. Теперь им предстоит ждать, получая подпитку из земли под ногами, чтобы сохранить силы для долгого и нелегкого пути. Многие, конечно, падут, но и тех, кто сохранит дееспособность, будет достаточно.

И они обрушатся на Карадук, Эсторию и Истхэйл подобно могучему разливу реки, сметающей все на своем пути. Подобно стихии, обуздать которую не в человеческих силах, ибо она подвластна одним лишь богам.

Только одно место этот потоп не затронет, ведь каждый должен сохранить в чистоте и целости что-то из своего прошлого. Гориан выбрал свой дом.

В Атреске они шли, не встречая сопротивления, и им приходилось с трудом выискивать пополнение. Успехи в этом отношении оказались весьма скромными, и Гориану оставалось довольствоваться тем, что позади мертвых следовал король Хуран с двенадцатью тысячами солдат. Их действия способствовали увеличению рядов его воинства, к тому же они везли с собой очень нужные Гориану боевые машины.

Но избранная противником в Атреске тактика уклонения от боя вызывала беспокойство. Однако Гориан полагал, что его попытаются остановить на границе с Нератарном, но не знал, много ли войск выставят против него. Ему требовалось пополнение, чтобы у его подданных, проделавших долгий и трудный путь от границ Царда, хватило сил на преодоление защитного рубежа. Слишком многие выходили из строя, с проклятым разложением ничего не удавалось поделать. Но Гориан верил, что способ подкрепить их борьбу за существование непременно должен быть, его только надо отыскать.

Разумеется, он существовал. Мертвые стали высасывать из земли дремлющую энергию зарождения и роста, особенно сильную сейчас, в самый расцвет генастро. Новая жизнь буйствовала вокруг его подданных, словно насмехаясь над их постепенным, но неуклонным ослаблением и распадом, над тем, как разложение выводило их из-под его контроля. Земля представляла собой неиссякаемый источник медленных, сильных токов, вегетация растений дарила быстрые, искрящиеся энергии, а Гориан мог использовать и то и другое для поддержания своего народа.

Он расслабился, чувствуя, как боль частично отпускает. Все просто, он стал первым получателем энергии. Повозка катила по направлению к Асфорту, и теперь вся трава, листья, цветы, та свежая молодая растительность, что оказывалась на пути, стремительно жухла и увядала, лишаясь жизненной силы, словно с приходом раннего дуса. Гориан напитал этой энергией собственную жизненную карту, ощущая, как она разливается по ее каналам, проносится сквозь него с шумом, словно пламя, пожирающее солому. Сквозь него и из него, по тысячам нитей, к его подданным. Бог даровал своим чадам здравие и знал, что они никогда не лишатся его благосклонности, так же как и он — их покорности и почитания.

Гор-каркулас, ехавшие в повозках с армией короля Царда, дернулись, когда новые потоки энергии наполнили их, и понеслись дальше, к маршировавшим по земле Атрески мертвым. Большие участки травы на мягких холмистых равнинах начали вянуть и иссыхать прямо на глазах, сначала приобретая коричневый цвет, а потом и вовсе рассыпаясь в пыль. Воины Царда с криками устремились прочь от мертвецов, вокруг которых быстро расширялась лишенная жизни зона.

Король Хуран смотрел, как иссушающая погибель распространяется по степной траве на пятьдесят, сто, двести ярдов, прежде чем этот процесс замедлился и остановился. Мертвые, напротив, явно набрались сил и выпрямились. Они уже не волокли ноги, а шагали бодро, и даже к исходившему от них трупному смраду примешивался теперь намек на иной, более здоровый запах. Дуновение новой надежды.

Король обернулся к своей свите.

— Что он делает?!

— Суть в том, Юлий, что, если мы не остановим этого поганого ублюдка каким угодно способом, тебе некому будет проповедовать. Я теряюсь в догадках, как можно этого не понимать.

За эти три дня, проведенные в маленькой двухвесельной лодке, Бариас настолько вывел Роберто из себя, что тому порой просто хотелось его прикончить. Но было бы глупо убивать того, кого сам же и спас, рискуя собственной жизнью. Их спор не прекращался и ничем не заканчивался, а шел по кругу с теми же взаимно неприемлемыми и раздражающими аргументами. В драку он не перерос во многом благодаря успокаивающему воздействию Харбана Квиста, который при каждом обострении ситуации мягко, а порой и не очень напоминал им об их непосредственной задаче.

Состояла она в том, чтобы достичь Нератарна и Гау прежде, чем мертвецы хлынут на оборонительные позиции, и передать в Эсторр известие об угрозе с севера и с востока. И о том, что для противостояния бедствию необходимо участие в войне Восходящих.

— Но должен быть другой способ, позволяющий обойтись без огня.

— Да сколько раз можно говорить одно и то же! Нету его. Нету! А если б был, во имя чистоты небес, мы бы до него додумались.

— А я говорю, такой способ должен быть найден, — повторил Юлий.

Роберто поднял глаза на парус и, заметив небольшое обвисание, чуть повернул румпель, чтобы лучше поймать ветер. С ветром им пока везло, он был попутным, однако и здесь нашелся повод для ссоры. Когда Харбан высказал предположение, что Бог намеренно послал им попутный ветер, дабы способствовать успеху угодной Ему миссии, оказалось, что Юлий и тут смотрит на вещи совсем по-другому. Как обычно.

— Ладно, — промолвил Роберто. — Попытаюсь в последний раз. Представим себе некий, сугубо вымышленный мир. И примем как данность, что в этом самом мире использование огня есть единственный способ спасти жизни огромного множества граждан Конкорда. Все остальные были обдуманы, испытаны и отвергнуты. Будет ли это значить, что… погоди, Юлий, дай мне закончить. Попробуй для разнообразия не отвергать доводы, еще не услышав. Так вот, будет ли это означать, что в подобной уникальной ситуации лучше пожертвовать относительным меньшинством, чем обречь на окончательную гибель подавляющее большинство, практически всех? Повторю, при том условии, что иного способа остановить ходячих мертвецов, кроме огня, нет.

— Ни один человек на земле не имеет права положить конец Циклу невинного, — осторожно промолвил Юлий.

— Это я признаю с того самого момента, как мы сели в эту лодку, — махнул рукой Роберто. — Отвечай на вопрос.

— Я ответил.

— Понятно. Стало быть, ты решительно предпочтешь, чтобы все верные чада Всеведущего в Конкорде пали жертвами ходячих мертвецов Гориана Вестфаллена, чем увидеть хотя бы одного невинного, преданного сожжению, чтобы это предотвратить. То есть фактически ты и сам предпочитаешь стать ходячим мертвецом, отказав себе в праве искать упокоения в объятиях Бога, лишь бы не сжечь хотя бы одного несчастного, который уже оказался в этом положении.

— Я утверждаю, что мы не должны творить зло ради освобождения мира от зла.

— Ты что, действительно идиот, так, что ли?

Бариас заморгал.

— Я всего лишь придерживаюсь догматов моей веры.

— Да брось ты, — махнул рукой Роберто. — Правила меняются, Гориан тому явный пример. К этому необходимо приспосабливаться. Необходимо двигаться вперед. И если тебе приходится делать тяжкий выбор в пользу спасения множества, ценой жертвы одного несчастного…

— Вера свернет их со стези, — заявил Юлий, благосклонно улыбаясь.

— Да ну? Как это произошло у подножия утеса? Позволю тебе напомнить, что это я спас тогда твою жизнь. А не окажись я таким глупцом, сильно бы помогла тебе твоя вера?

— Что я, я только один человек. Но если собрать вместе множество служителей ордена, то их совокупная воля лишит мертвых желания продолжать их нечестивый путь, и они падут в объятия Всеведущего.

Роберто посмотрел наверх. Небо затягивали тучи, под которыми гулял ветер.

— Нет, это не может быть солнечный удар.

— Ты о чем?

— О причине, побуждающей тебя нести подобную бредятину. Впрочем, с чего бы мне переживать на этот счет. Напротив, это побуждает меня задуматься о том, как тебе помочь, чтобы ты успешно действовал в избранном направлении. Самое лучшее — собрать всех ваших служителей с канцлером во главе, помахать вам ручкой и выдворить за ворота. Можете отправляться и делать то, что находите нужным. По крайней мере, после того, как всех вас перебьют, больше не останется паскудных нытиков, которые мешают солдатам вроде меня делать то, что должно, ради спасения Конкорда и его народа.