История княжеской Руси. От Киева до Москвы - Валерий Шамбаров

Но здание Русской державы, которое старался укрепить Всеволод III, продолжало обваливаться. Он ликвидировал одну трещину, а в это же самое время наметилась другая. Новгородские бояре отлично спелись с сыном государя Константином, вместе разохотились притеснять народ. Вводили незаконные налоги, обирали людей штрафами, кабалили долгами, а княжеские и посадничьи слуги откровенно хулиганили по деревням, тащили у крестьян что придется, ловили по дворам кур. К государю посыпались жалобы новгородцев. Он велел провести расследование, казнил одного из бояр, Алексея Сбыславича. Но не помогло, правящая группировка посадника Дмитрия Мирошкинича продолжала хищничать, а князь Константин покрывал своих друзей.

В походе на Рязань и Пронск простые новгородские воины смогли лично обратиться к Всеволоду III, вывалили такие факты, что впору за голову схватиться. Государь экстренно попытался исправить положение. Константина он в Новгород больше не пустил, назначил туда другого сына, Святослава. Посадник Мирошкинич был смертельно ранен под Пронском, но великий князь задержал семерых соучастников злоупотреблений. А чтобы успокоить новгородцев, погасить их возмущение, Всеволод III вернул им «волю всю и уставы старых князей». Уступил права, которые город в свое время отдал ему.

Что ж, новгородцы восприняли «волю» вполне определенно, погромили дворы Мирошкиничей и их родственников, распродали и поделили их имущество. Но к власти всего лишь дорвалась другая группировка бояр. Уступки только разожгли ее аппетиты. Не лучше ли совсем сбросить зависимость от государя? Прислал мальчонку Святослава, но наблюдать за ним будет сам Всеволод Большое Гнездо, начнет контролировать, регулировать… Бояре наметили себе Мстислава Удалого из смоленских князей. Он владел крошечным уделом в Торопце, хорошо воевал с литовцами. Кандидатура выглядела подходящей. С одной стороны, сумеет водить в бой новгородскую рать, с другой – не подомнет под себя бояр и не будет посягать на их власть.

К Мстиславу направили послов, тайно обо всем договорились. В 1209 г. он неожиданно объявил, что идет защитить Новгород от угнетения, бороться за «древние права и вольности». Выступил из Торопца, по пути хватал и заковывал в цепи владимирских наместников. А новгородцы устроили переворот, взяли под стражу юного Святослава и его наставников. Всеволод III в ответ арестовал новгородских купцов. Обе стороны мобилизовывали воинов, у задиристого Мстислава Удалого чесались руки, отступать без битвы он не намеревался. Но… именно битвы Всеволод избегал любой ценой. Он-то боролся за сплочение Руси, а какое же сплочение, если ради него понадобится перебить тысячи новгородцев и положить неизвестно сколько владимирцев? Сама идея теряла смысл…

Вместо битвы великий князь вступил в переговоры. Сошлись на том, что обе стороны отпускают пленных, Мстислав Удалой сохраняет новгородское княжение, но признает над собой старшинство государя. А в это время и ситуация вокруг Киева зашла в тупик. Всеволод Чермный и Рюрик с союзниками выдохлись, начали подумывать, как бы примириться. Роль посредника взял на себя митрополит Матфей. Глава Русской церкви впервые лично приехал во Владимир. Чермный через него попросил прощения за изгнание Ярослава из Переяславля, соглашался вернуть город. Стараниями митрополита выработали условия, которые удовлетворили всех. Киев занял Всеволод Чермный, а за это отдал Рюрику Чернигов.

Но пока русские выясняли отношения между собой, католики одерживали новые успехи. Ливы обратились к полоцким князьям, просили защитить их от немцев. Владимир Полоцкий с запозданием спохватился, что слишком уж неосторожно пустил «гостей», задумал выпроводить их. С дружинами сыновей, братьев, племянников отправился к Риге. Но ее уже отлично укрепили, выкурить рыцарей было трудновато. А на выручку по приказу папы пришел флот датского короля Вольдемара II. Полочанам пришлось снять осаду и убраться прочь. Организовали второй поход, но и он завершился без всякой пользы. Ливы сделали из этого свои выводы – немцы сильнее русских. Начали переходить в латинство, а епископ подыграл, обласкал вождей. Они смекнули, насколько выгодно будет примкнуть к рыцарям, вместе с ними покорять другие племена. В лице ливов Орден получил мощную опору.

От Риги немцы постепенно расширяли владения. В Кукейносе (Кокнесе) правил полоцкий князь Вячко (Вячеслав). В 1207 г. он ждал нападения литовцев, попросил у крестоносцев помощи. Они «помогли». Отряд пришел в город и захватил его, князя заковали в цепи. Епископ Альберт потребовал, чтобы Вячко признал себя вассалом Ордена, разместил в Кукейносе немецкий гарнизон. Тому не оставалось иного выхода, кроме как согласиться. Но он не смирился. Выждав подходящий момент, напал на немцев, расположившихся в его городе. Кого-то перебили, кто-то удрал. Но на него выступил сам Альберт со всеми силами рыцарей, Вячко зажег Кукейнос и ушел.

В крепости Герсик (Крустпилс) княжил еще один отпрыск полоцкого дома, Всеволод. В 1209 г. епископ внезапно налетел на него. Князю удалось скрыться, крестоносцы разграбили и спалили город, уцелевших жителей увели в плен, в том числе княгиню. Всеволод явился в Ригу, просил отпустить жену и угнанных горожан. Ему поставили условия: отдать княжество в дар Ордену, стать вассалом немцев и открывать им замыслы русских. Всеволод вынужден был принять эти требования. Но выполнять их князь не собирался, начал договариваться с литовцами о союзе против крестоносцев. Епископ пронюхал, рыцари второй раз нагрянули в Герсик, и Всеволод был убит.

Погибали поодиночке. Помощи от других полоцких князей не получали. А новгородцы и подавно не вмешивались – это были не их владения. В то же самое время, когда немцы продвигались по Двине, псковский князь Владимир Мстиславич подружился с ними, выдал дочь за брата епископа. Правда, псковичам такое родство не понравилось, они выпроводили князя. Но Владимир Мстиславич не особо опечалился. Ушел к немцам и стал служить им.

Глава клана полоцких князей престарелый Владимир после промедлений и колебаний решил все же разобраться с Орденом, назначил переговоры Альберту. Объявил, что немцы должны прекратить порабощение латышских земель, грозил не оставить от Риги камня на камне. Рыцари высокомерно отказались. Заспорили, обе делегации схватились за мечи, переговоры чуть не переросли в драку. Но русский родственник епископа Владимир Мстиславич встал между сторонами и не допустил столкновения. Он сумел найти подход к Владимиру Полоцкому, так убедительно и красноречиво расписал героизм рыцарей, их благое дело по освоению Прибалтики, что нерешительный полоцкий властитель раздумал воевать, отказался от всех земель по Двине и сам подарил их Ордену [52].