Одинокий орк - Галина Романова

— Сзади! — гаркнул Брехт и саженками поплыл к берегу, чувствуя, что не успевает.

Свист крыльев приземляющихся зверей не услышать было невозможно. Девушка и князь встрепенулись и, не придумав ничего другого, кинулись бежать по пляжу, держась за руки. Один из драконов отделился от остальных, закладывая вираж и пытаясь остановить беглецов. И тогда произошло невероятное: Сорка сменила облик. Случилось это на бегу. В самый последний момент девушка дернула Терезия на себя, и, когда она взлетела, получилось так, что молодой князь оказался у нее на спине. Изумление, чувствовавшееся в слитном вопле драконов, смог распознать даже подплывший к берегу Брехт. Льор догнал его в несколько рывков и крепко ухватился за локоть.

Отчаянно хлопая крыльями, Сорка стремительно уходила вверх, стараясь увернуться от шести драконов, ринувшихся ей наперерез. Терезий смуглым пятном выделялся на ее спине. В какой-то миг один из драконов подобрался к ней со спины. Всадник взмахнул рукой. Блеснула вспышка молнии — и Терезий соскользнул вниз.

Не-э-эт!

Сложив крылья, Сорка камнем ринулась вниз, безжалостно расталкивая драконов, которые пытались ей помешать. Кого-то она ударила крылом, вернее, когтями, росшими на крыле, кого-то пихнула задней лапой, кого-то цапнула зубами — и прорвалась. Легко подхватила обмякшее тело задними лапами и осторожно опустилась на землю.

Брехт и Льор уже бежали к ней, но путь им преградили остальные драконы. Вернее, всадники-мужчины, которые успели спешиться. Руки у них были свободны, но Брехт вспомнил, что один магри голой рукой выпустил молнию, и решил не считать всю компанию легкими противниками. Тем более что у двоих оружие было — что-то вроде толстых упругих бичей.

Один вдруг взмахнул руками и рухнул, получив в лоб камнем.

— Есть! — воскликнул Льор.

— Беги! — крикнул ему Брехт, кидаясь на остальных. — Гэхрыст! — выкрикнул он имя древнего бога, как боевой клич. — Гэхрыст!

Молодой орк был немного крупнее и выше своих противников — самый высокий едва доставал ему макушкой до виска, поэтому, когда он кинулся на них с кулаками, первые несколько ударов магри пропустили. Двое отлетели прочь, как куклы, даже не успев как следует ответить. Лишь третий успел обвить вокруг Брехтова запястья свой «бич» и дернул так сильно, что молодой орк невольно взвыл. Ему показалось, что кожа лопнула и на рану сыпанули солью. Зарычав от злости, он перехватил «бич» второй рукой, рванул на себя, обезоруживая противника, но, видимо, в оружии магри была какая-то магия, поскольку «бич» не повис в чужих руках, как простая плетка, а зашевелился, как живой, и попытался свободным концом обмотаться вокруг второго запястья орка. Пытаясь стряхнуть внезапно оживший «бич», Брехт потерял драгоценные секунды. Ему удалось справиться со странным оружием, и он уже перехватил его за конец, собираясь использовать в драке, когда пронзительный крик заставил его обернуться.

Кричал Льор. Запястья юноши были стянуты «бичом». Судя по тому, как извивался юный эльф, он испытывал сильную боль.

— Отпусти мальчишку, ты… — зарычал орк.

Магри бросил на него торжествующий взгляд — мол, у меня преимущество, — но при этом отвлекся от пленника, и Льор ухитрился врезать ему пяткой по голени. Магри взвыл, припав на колено, и юноша брыкнул снова, закрепляя успех…

Впрочем, это была последняя удача, потому что в следующую минуту что-то тяжелое опустилось на затылок Брехта, и молодой орк рухнул на гальку лицом вниз. «Гэхрыст, что же ты!..» — успел подумать он, прежде чем сознание оставило его.

Впрочем, пришел в себя он довольно быстро — когда его попытались поставить на колени и завести руки назад. Еще не до конца очнувшись, орк рванулся, пытаясь освободиться, но получил «бичом» по лицу и задохнулся от пронзившей его жгучей боли.

— Вот видишь, к чему это привело? — как сквозь вату, донесся до него женский голос. — Что за легкомыслие!

Проморгавшись от невольно выступивших слез, Брехт кинул быстрый взгляд по сторонам. Рядом на коленях стояли живые, хотя и слегка помятые, Терезий и Льор. Обоих держали мужчины-магри. Держали и Сорку — две женщины. В отличие от мужчин она не была связана, но, видимо, находилась под действием каких-то чар, потому что не пыталась освободиться, а лишь во все глаза смотрела на мать. Сарла, не стеснявшаяся своей наготы — как, впрочем, и одна из женщин, державших ее дочь, — спокойно прошлась перед пленниками.

— Как ты могла, девочка моя? — промолвила она. — Ты подумала о том, что этим поступком нанесла урон именно мне, своей матери? Ты подумала, что ты, дочь Ведущей, обязана быть примером для остальных! Ах, если бы я не любила тебя так сильно, я бы подумала о том, чтобы назначить своей преемницей Гайну. — Она кивнула на единственную одетую магри, которая крепко вцепилась в левую руку Сорки. — Она, по крайней мере, знает, что такое честь!

Названная девушка горделиво выпятила грудь, приличных размеров, надо сказать, — Брехт даже невольно загляделся на нее, а сама Сорка отчеканила:

— Гайна — неудачница! Она никогда не расправит крыльев! Она никогда не узнает, что такое…

— Ашш-ш-ш! — злобно зашипев, Гайна ударила Сорку.

— Не сметь! — вскрикнула Сарла. — Она все-таки моя дочь! Если тебе так хочется выместить на ком-нибудь зло, вот тебе три инородца! Бей любого! — Она указала на пленников.

— Но, мама! — испуганно ахнула Сорка. — Как ты можешь? Они…

— Они — мужчины и инородцы! И ты допустила ошибку, позволив себе полюбить инородца! Никогда ни одна магри не составит пару с тем, в чьих жилах не течет драконья кровь!

— Но я — дракон! — воскликнул Терезий. — Моя мать пила драконью кровь, чтобы родился я! И кто скажет теперь, что это не кровь вашего народа?

— Твоя мать? — Сарла шагнула к молодому князю и приподняла его лицо, схватив за волосы. — Твоя мать убила женщину-магри, чтобы заполучить ее кровь? Ведь так? Женщину, наверняка ждущую ребенка, иначе у нее ничего бы не получилось! Отвечай!

— Я… не знаю, — Терезий взглянул женщине в глаза. — Она умерла. Я…

Он вдруг дернулся, как от удара, и резко побледнел.

«Она проникла в его мысли!» — догадался Брехт.

— Ты убил ее! — прозвучал звенящий от гнева голос Сарлы. — Ты убил свою родную мать! Ты — выродок, рожденный с помощью преступления! Ты должен умереть!

— Мама! — опять закричала Сорка. — Но он же ни в чем не виноват! Как ты можешь?..

— Вот так! — тоже повысила голос Сарла. — Ради его жизни погибли две женщины — магри и его собственная мать! Убийца не должен жить!