Вечный бой - Альфред Ван Вогт

Марин поднял руку. Шум не прекратился, и он повысил голос:

— Джентльмены, прошу вас!

Голоса стихли. Мрачный голос Подрэйджа нарушил наступившую тишину:

— Я думаю, Дэвид, среди всей этой массы вопросов есть один, самый главный: что произойдет, когда он, — Подрэйдж кивком указал на Великого Судью, — придет в себя? Возможно, вас это удивит, но я искренне верю, что его ярость, направленная на вас, отчасти коренилась в его беспокойстве по поводу нашей судьбы.

Марин бросил взгляд на диктатора. Он думал. Какой это удивительный человек. Вне всяких сомнений, Великий Судья пользовался лояльностью Руководителей. Перед величием его личности отступали любых сомнения, которые только могли возникнуть по этому поводу.

Затем его мысли приняли другое направление, более личное. Впервые за сегодняшнее утро он подумал: «А что будет со мной?» Он сжег за собой все мосты. Сейчас он уже был обычным гражданином, без особых прав, подверженный любому из наказаний, которое могло постигнуть его за то, что он сейчас делает.

Беспокойство исчезло так же быстро, как и появилось. Он ровным голосом проговорил:

— Прежде, чем дело дойдет до решения моей судьбы, вам стоит послушать еще одну странную историю… Когда прошлым вечером я раздумывал над тем, что происходит на самом деле, я словно увидел некий драматический спектакль, который до сих пор представлялся мне набором несвязных сцен. Однако я понял, что в какой-то мере я знал об этом единстве и раньше. Видите ли, джентльмены, все эти якобы не связанные между собой события оказываются очень тесно переплетены своими причинами и следствиями. Мозг, возникновение после войны множества государств, быстрая их капитуляция — как только мы нападали на них, бесконечные казни. И еще: мы не должны забывать о неизменном физическом благополучии его превосходительства. А теперь мне хотелось бы дать вам возможность взглянуть на эту поразительную ситуацию с еще одной стороны.

Он подошел к креслу Великого Судьи, подтащил стул для себя, сел и произнес:

— Ваше превосходительство, вы сейчас можете свободно говорить со мной. Вы хотите говорить со мной. Вы понимаете?

Диктатор выпрямился.

— Понимаю, — сказал он.

Среди слушателей возникло оживление. Марин слышал это, но не стал оглядываться.

Глава 40

— Сколько вам лет? — спросил Марин.

— Бог ты мой! — негромко охнул кто-то.

— Семьдесят девять, — ответил Великий Судья.

Марин быстро оглядел длинный стол. Лица людей, захваченных происходящим, застыли. Не было никакого сомнения, что уже этот факт произвел настоящую сенсацию.

Он снова обернулся к Великому Судье. Вопрос за вопросом начала раскрываться странная и удивительная история.

Эта история состояла в следующем.

Во время Третьей атомной войны Иван Проков был офицером связи, прикомандированным к штабу Объединенных Сил Востока. Ему были известны большинство секретов, он знал самых одаренных людей каждого сектора — ученых, военачальников, исследователей, многочисленных талантливых технических специалистов. К концу этой разрушительной войны он узнал, что среди исследователей давно началось брожение умов, ученые готовят заговор. Великие идеи носились в воздухе. Причиной была и сама ситуация войны. Война требовала новых изобретений — во всех областях знаний, рождались удивительные открытия, влекущие за собой новые — уже не связанные с военными нуждами. В том числе был открыт способ замедления процессов старения и даже омоложения тканей организма.

Множество подобных открытий стали достоянием группы решительно настроенных людей, обеспечив им огромные возможности.

Полковник Иван Проков осознал уникальность этой ситуации. Он был единственным офицером высшего звена, участвовавшим в заговоре, и поэтому мог по сути дела ставить остальным заговорщикам любые условия.

В этот момент Марин повернулся к присутствующим и пояснил:

— При удобном стечении обстоятельств только человек, находящийся в положении Прокова, мог обеспечить захват и казнь офицеров высшего состава.

Ответом ему было молчание. Марин продолжил свой гипнотический допрос.

Давно уже была установлена связь с подобными группами, действующими на территории Объединения Западных Наций. В итоге заговор с целью прекратить войну и захватить весь мир был продуман и реализован с полным успехом.

Нетрудно было предсказать тенденции к сильной националистической шизофрении, особенно на востоке. Поэтому специальные агенты захватили большую часть из примерно тысячи образовавшихся государств. На каждое из них изнутри и снаружи действовали могучие и противоречивые силы. В некоторых случаях тайному агенту — даже если ему удавалось возглавить правительство — приходилось идти на любые меры, от интриг до предательства, прежде чем страна присоединялась к Мировому Государству — Союзу Великого Судьи. В большинстве случаев это достигалось комбинацией военных действий и откровенного вероломства.

Марин снова прервался для комментария.

— Как вы знаете, я вел войны более десяти лет. Мне кажется, что в тех случаях, когда мы казнили правительственных лидеров, они не являлись членами группы заговорщиков. Настоящих представителей этих групп мы оставляли на прежних постах. За исключением Джорджии, — добавил он, — но мы еще поговорим об этом.

Первые эшелоны заговорщиков были воодушевлены групповой идеей, весьма популярной на востоке. Они осознавали необходимость компромисса с силами свободного предпринимательства, который позволил бы остановить войну. Но это был компромисс только для них. Великий Судья вскоре станет саботировать капиталистическую экономическую систему и заменит ее социализмом, основанном на групповой идее.

Первый шаг по ликвидации подлинных сторонников компромисса проводился без всякой жалости, строго по графику. Восемьдесят тысяч заговорщиков западного лагеря было казнено. И только одно упущение — во время войны «западники» спрятали Мозг.

Десять лет спустя Великий Судья воспользовался неудачей в поисках Мозга в качестве предлога, чтобы отложить введение запрета на свободное предпринимательство. В итоге это вызвало подозрения у тайной группы заговорщиков, действующих из разных подставных организаций с главным штабом в Джорджии.

Несмотря на долгожительство, заговорщики годами занимались воспитанием талантливой молодежи. Некоторых из них приняли в организацию. Другие, подобно Уэйду Траску, не удостоились этой чести, но все же оказались полезны. Поскольку у Траска были собственные идеи относительно социальных перемен, его использовали, чтобы окончательно определить судьбу групповой идеи. Все зависело от того, станет ли с ним сотрудничать Великий Судья. По особым каналам диктатора уведомили о том, что Траск склонен к изменническим заявлениям, касающимся групповой идеи.