Стервец - Орис Хант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Шеф, вы должны это услышать! – Стерх включил магнитофон, который притащил с собой.
Из него зазвучало оглушительное шипение.
– Что это значит? – возмутился Шеф.
– Сейчас, погодите, разговор начнётся, он иначе неслышным будет.
И вот, несколько минут спустя, из динамика послышались негромкий бас:
«Как думаешь, он не ослеп?»
Чем дальше шла запись, тем сильнее становились эмоции Шефа.
«Морт перестарался».
Тот самый Морт, который через два дня выходит, честно отсидев свой срок за нападение на сотрудника милиции?
«…во время драки с Фамильяром я сначала ударил слева, потом стал бить справа, и в коридоре вновь перекинул топор в левую руку…»
Корд. Глаза Шефа наполнились слезами – от осознания, что его родного сына убил тот, кого он сыном своим практически считал.
«Так это ты украл наградной пистолет Шефа!»
Голос Форса звучал как будто радостно. Это сильно удивило Шефа.
«Я выбираю смерть».
Форс сам вынес себе смертный приговор.
«Прощай, Корд.
Прощай, Форс».
*Выстрел*
Разумеется, неизвестно откуда полученная кассета с записью разговора не может являться доказательством. Но если ты начальник Центрального управления милиции, любое разрешение можно оформить и задним числом.
2
Корд поправил красивый красный галстук-бабочку и улыбнулся своему отражению.
– Ну как? – повернулся к одетому в костюм-тройку Скрипачу, тихонько качающему колыбель.
Тот улыбнулся.
– Выглядишь как официант.
– Специально для вас, мон месье, угощение от шеф-повара «Же не манж па сис жур»! – Корд шутливо поклонился другу.
– Иди ты, – рассмеялся Скрипач.
– А ну-ка! Не выражаться в присутствии особы голубых кровей!
Корд подошёл к колыбели. Девочка в мини-платьице, лежащая там, протянула к нему ручонки и также засмеялась. Отец аккуратно взял дочь на руки. Девочка схватила его за нос.
– Как назвали? – улыбнулся Скрипач.
– Никак ещё. Думаем. – Корд заглянул в смеющиеся глаза дочки. – А ты чего скажешь, малявка? – Корд уткнулся носом ей в животик, из-за чего девочка ещё сильней рассмеялась.
– Пора бы уже. Целый месяц прошёл.
– Ха! Не мы одни такие разгильдяи! Небо же тоже недавно родила, слышал?
– Нет, – удивился Скрипач. – Давно?
– В среду. А в пятницу она нам позвонила и рассказала обо всём. У них тоже девочка, и очень необычная – альбиноска с фиолетовыми глазами, представляешь? Короче, завтра мы поедем к нам в загородный дом, отметим всё – и премьеру Дии, и освобождение Морта, и рождение дочери Неба с Миром. Только не с утра соберёмся, а вечером, с ночевой. Ты с нами?
Скрипач замялся.
– У меня, наверное, не получится. Утром сестра прилетает, будет в университет поступать. Нужно её встретить и всё такое.
– А она у тебя приличная?
– Ну, – хмыкнул Скрипач, – сложная. Но в криминале не замечена. В отличие от нас, – подмигнул он.
Корд рассмеялся.
– Сколько ей?
– Восемнадцать.
– Ну вот, с Небом почти ровесницы. Зови её с нами?
– Ты уверен?
– Вполне. Можно ещё Дию спросить, хотя она всегда за новые знакомства.
– Хорошо, – улыбнулся Скрипач. – Кстати, я тут подумал насчёт имени для вашей дочери…
– М? – Корд заинтересованно посмотрел на друга.
– Её рождение ведь стало своеобразной границей между прошлой жизнью и этой…
– Хм. Предлагаешь назвать её Жизнью?
– Нет, – помотал головой Скрипач. – Предлагаю антитезу Морту. Ви.
– Ви?
– Ага. Имя короткое и вызывает улыбку, когда его произносишь. А если учесть, какая девочка смешливая, оно ей очень подойдёт.
В подтверждение ребёнок радостно агукнул. Корд рассмеялся.
– А что, дочь, кажется, согласна. Мне тоже нравится. Диа, наверное, вообще в восторг придёт.
Корд бросил взгляд на старый отцовский хронометр.
– Нам пора, – сообщил Корд. – За нами сейчас заедут.
– Погоди, ты без букета, что ли?
– Так ведь дети – цветы жизни, разве нет? – лукаво подмигнул Корд.
Они приехали в «ПостМортем» за сорок минут до начала спектакля, а потому им нашлось время восхититься внешним видом театра. Сочетание дерева, стекла и природного камня создавало удивительное ощущение сказочности и близости к природе, а сквер с благоухающими цветами и молодыми берёзками лишь усиливал его. Корд, никогда не разбиравшийся в архитектуре, не мог (хотя и очень хотел) подобрать слов, чтобы описать открывшееся перед ним великолепие.
У входа их встретили Царь, выглядевший, как всегда, шикарно, и режиссёр спектакля, чьё имя Корд позабыл.
– О-о-о, а вот и наши дорогие друзья!
Режиссёр приветственно помахал рукой шедшему с коляской Корду и Скрипачу с букетом белых и красных роз.
– Что, Царь, в предвкушении? – поинтересовался Корд, пожав руку тестю.
– И не говори, – улыбнулся Царь. – Моя дочь сегодня исполнит свою мечту, и её выступление увидят муж и дочь! – Дед царственно улыбнулся внучке. Девочка хихикнула.
Пообщавшись немного, компания вошла внутрь, и Корд заметил в людном фойе ещё одного знакомого. Тот паренёк, кажется, его зовут Призрак, беседовал с незнакомым мужчиной лет тридцати. До Корда долетели обрывки их разговора:
– Всё готово? – спросил мужчина у Призрака.
– Всё пройдёт как надо, – уверил его парень. – Никаких несостыковок быть не должно.
– Хорошо.
Мужчина на миг встретился с Кордом взглядом. Улыбнулся, коротко кивнул ему и растворился в толпе. Он выглядел знакомо, но Корд никак не мог вспомнить, где его видел.
– Корд, здравствуйте! – К нему подошёл Призрак. Парень единственный из собравшихся в фойе был не в пиджаке, а жилете на белую рубашку. – Рад, что вы пришли! – он энергично потряс руку Корда.
– Как же я мог пропустить спектакль, в котором играет моя жена?
– О, Диа великолепная актриса, вот увидите! И скажу по-секрету, представление будет незабываемым!
Приезжая в загородный дом, Корд никогда не замечал, что тот охраняется – Царь мастерски скрывал своих защитников. Но сегодня бывший следователь то тут, то там натыкался на крепких
