Тринадцатые Звездные войны - Ларри Нивен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он устало взглянул на почерневший обожженный корпус Хрони. Марево над ним стало более плотным, в нем было заметно неясное движение. Уэбб не понимал в чем тут дело, но за последние два часа он столкнулся с таким множеством непонятных вещей, что еще одно — роли не играло.
Волоча ноги, он направился к машине. Возможно, она еще работает. Если это так, то она, хотя и поврежденная разрядами Усмирителей, возможно сможет доставить его домой.
Идти было тяжело. Поднялся ураганный ветер, швыряющий в лицо Уэбба капли дождя так, что было больно. Ему казалось, что он направляется прямо в центр бури. Он нагнулся почти до земли, но идти все равно было невозможно.
Уэбб остановился и, наконец, понял в чем дело. Идти ему мешал не только ветер. Антигравитационная установка Хрони — она все еще работала, создавая поле, которое швырнуло его с Рони из машины. Уэбб еще некоторое время пытался бездумно бороться с антигравитацией, но потом верх взял здравый смысл, и он оставил бесплодные попытки.
Ничто на свете — по крайней мере из доступного Уэббу Хилдрету — не помогло бы преодолеть невидимый силовой экран. Хотя Хрони и был здесь, чтобы воспользоваться им, нужно было предварительно отправить его обратно на завод, где его сделали, отремонтировать и отправить через бесконечные столетия.
Долгое время Уэбб стоя молча. Никогда еще за всю историю человечества ни один человек не бывал так одинок, как он — подумал Уэбб. Лес, окружавший поляну, не был Нью-Йорком, хотя Рон Дайнин уверял его, что Хрони не движется в пространстве, а только во времени. Если его не окружали многочисленные небоскребы Нью-Йорка, то это могло означать только одно — что он находится в эпохе, в которой их еще не существовало.
А где же тот путь, который приведет его домой?
Уэбб стоял и размышлял.
Тоскливо взглянул на Хрони, который находился от него буквально на расстоянии вытянутой руки, Уэбб осознал, что на самом деле он так же далек от него, как самая далекая звезда. Вот если бы ему как-нибудь удалось отключить силовое поле...
Но он знал, что даже это ему не поможет. В уме он прикинул все, что помнил о Хрони. Во-первых, он не может попасть внутрь Хрони. Во-вторых, если это ему даже и удастся, он не имеет никакого представления, как им управлять. В-третьих, даже если бы первый и второй пункты были осуществимы, то воспоминание о развороченных внутренностях машины отнимало всякую надежду на то, что ее удастся привести в действие.
Нет, ясно было, что Уэббу Хилдрету так легко отсюда не выбраться.
Кроме того, он совсем забыл об Усмирителях! Рон Дайнин говорил что-то насчет того, что они могут обнаружить их... а еще он говорил, что загадочное силовое поле вокруг Хрони может быть опасным, может каким-то образом выйти из-под контроля.
Что это могло означать, Уэбб не имел представления. Но в душе он понимал, что ничего хорошего в этом нет. Все было плохо.
Потом он вспомнил о душераздирающей сцене смерти Рона Дайнина. Сон это, или действительно имел место этот эпизод, совершенно невероятное слияние двух разумов, проникновение чужого ума в его мозг? Ради того, чтобы выжить?
Уэбб неуклюже попытался мысленно позвать Рона Дайнина.
— Рон! — беззвучно взывал он.— Рон! Если ты слышишь меня, отзовись, пожалуйста!
Но ответа не было. Уэбб что-то смутно припоминал, насчет того, что не будет никакого следа присутствия Рона. По крайней мере, так говорил сам Рон. Но это только сначала. И опять он почувствовал себя одиноким более, чем когда-либо. Одиноким в незнакомом тихом лесу, где только ветер гулял в вершинах деревьев.
Одиноким? Нет! Среди деревьев он краем глаза заметил какое-то движение — смуглый силуэт человеческой фигуры.
Они передвигались за деревьями.
Он закричал так громко, что заглушил на мгновение даже шум ветра. Вытянув перед собой руки, он пошел прямо навстречу затаившимся людям.
ЗАТЕРЯННЫЕ ВО ВРЕМЕНИ
Из-за деревьев раздался ответный крик.
На поляну из леса вышел человек и долго внимательно разглядывал Уэбба.
Из-за деревьев появились остальные темнокожие, в заплатанных штанах до колен, держа в руках пики и короткие тяжелые луки.
С гортанными возгласами они, как дети, окружили Уэбба и с интересом принялись его разглядывать.
— Индейцы! — вслух сказал Уэбб.— Боже правый! — А впрочем, подумал он, это вполне логично. Ведь в прошлом Америка была населена именно индейцами, а он как раз и находится в прошлом. По крайней мере, с облегчением отметил он, его не занесло в эпоху неандертальцев или гигантских динозавров.
Меднокожий вождь приблизился к Уэббу и окатил его целым потоком непонятных звуков.
— Прошу прощения,— сказал Уэбб, отрицательно качая головой.— А вы случайно не умеете говорить по-английски?
Из толпы послышалось ворчание. Один из индейцев указал на лицо Уэбба, украшенное двухдневной щетиной. Послышались удивленные возгласы. Безо всякой враждебности они стали трогать его одежду, ощупывать светлую кожу.
Уэбб наблюдал за ними со все возрастающим смятением. Их действия положительно доказывали, что в радиусе многих миль отсюда не было ни одного белого человека — возможно, подумал он, даже на целом континенте. С каждой минутой он все больше и больше начинал осознавать, в какую пучину времени забросила его судьба.
И все же, дикари они или нет, думал он, в его нынешнем положении и такая компания была кстати. Он решил провести небольшой эксперимент с языком жестов. Сделав знак вождю, он рукой указал на мерцающий корпус Хрони, а затем на себя.
Толпа завыла и от этого волосы на голове Уэбба встали дыбом.
«Боже мой,— подумал он, — что я наделал?»
Но оказалось, что не он являлся причиной воя. На прогалину набежала тень, которая не была тенью грозовой тучи.
Уэбб вслед за индейцами взглянул вверх, чтобы увидеть предмет, отбросивший ее.
Над прогалиной, отблескивая серовато-металлическим цветом, кружился планер. Он скользил над самыми верхушками деревьев. Во время одного из заходов случайный порыв ветра задрал одно из его крыльев вверх. Планер закачался в воздухе, пилот отчаянно пытался выправить его, но было слишком поздно. Аппарат резко пошел вниз и врезался в деревья с подветренной стороны поляны.
Уэбб и до этого находился в угнетенном состоянии, а теперь его смятение утроилось. Не успел он определиться во времени и решить, что это Америка в доколумбовскую эпоху — вдруг появляется этот сверкающий летательный аппарат, продукт явно
