Мартлет и Змей - Олег Яковлев

– Что ты сделал с ними? – спросил Танкред, любуясь своими отвратительными гостями.

Зверолов стоял перед ним, взгляд его был пуст. Весь азарт от охоты прошел, осталась лишь пустота… В его мысли багровой нитью начала прокрадываться зловещая идея: не начать ли ему новую охоту? А кого принесло бы ему самое большое удовольствие изловить теперь? Кто ближе всех к нему сейчас?.. Людей ловить ему нравилось больше всего – хитрый зверь, который сильнее других хочет жить, который ради спасения собственной жизни пойдет на что угодно. Достойный трофей… Зверолов поднял взгляд на Танкреда.

– Смесь крапивы и полыни, – безжизненным голосом проговорил он. – Еще до выступления в лес я смазал настойкой клыки капканов Малкольма Турка. Когда его ноги попали в собственные капканы, яд попал в его кровь. Звери, учуяв одного из злейших врагов, прыгнули в яму и начали рвать его плоть. Таким образом яд попал и в их тела. Теперь они полностью в моей власти. При этом мне повезло, что они были в медвежьем обличье, поскольку подобный яд действует только на медведей.

– Ведовство Стау Мак-эр’ган… – прищурился барон. – Старые ведьмины законы могут стать верными помощниками в умелых руках, верно? Что ж, я не виню тебя, мой славный Зверолов. Ты честно поймал мерзавцев, и если для этого тебе понадобилась толика магии, что ж здесь плохого, ты согласен? Ну да ладно… Скажи-ка мне вот что: я могу прямо сейчас насладиться медвежьим боем? – Танкред даже потер руки от предвкушения невиданного зрелища. – Как считаешь, целесообразнее сделать это немедленно или предоставить добрым теальцам возможность разделить со мной это представление? Им нужно будет взбодриться после того, что Неллике учинит в моем городе.

– Я бы посоветовал просто прикончить их, милорд.

– Жалостлив?

– Рационален. Чем дольше мы тянем, тем слабее чары и тем больше шанс у их батюшки сочинить какую-нибудь пакость для нас.

– Боишься старого Утгарта? Да жив ли он вообще? – возмутился Танкред. – Ты ведь и его смог бы схватить, верно? Иначе какой же ты Зверолов?

– Да, я боюсь его, милорд. Поймать сыновей не составило труда, поскольку они глупы, мстительны, полны низменных чувств и стремлений. Что же касается Старика, то это совершенно другое дело: он мудр, он могуч, с ним не совладать и пяти таким, как я.

– Даже если он жив и столь силен, как ты говоришь, то почему не помешал тебе схватить своих сыновей?

– Полагаю, все это время они действовали без его ведома. Мне кажется, что у них произошла размолвка, и Уриг с Гартом решили действовать на свой страх и риск, иначе ни за что бы не объединились с чужаком. Люди живут на границе с лесом Утгарта сотни лет, но никто никогда раньше не слыхал о том, чтобы оборотни выходили из леса и нападали на поселенцев. Да само существование этих оборотней было лишь легендой, которой суеверные крестьяне оправдывали свои страхи перед диким зверем в ночном лесу. Но, милорд, если Утгарт придет за своими сыновьями, и мне, и вам несдобровать. Неужели вы не почувствовали, как вздрогнул лес, когда я надел этим зверям на шеи серебряные ошейники?

– Ты прав, Зверолов, ты прав, – немного подумав, согласился Танкред. – Прикончи тварей сейчас же, прямо здесь. Я хочу видеть, как они испустят дух, чтобы увериться, что их злодеяниям настал конец. А что до Утгарта, то ему придется смириться: он должен понять, что все честь по чести – его сыновья убивали моих людей, я выследил их, поймал и казнил, как убийц и душегубов. Согласно законам справедливости, воздаяния и мести, я прав.

Зверолов кивнул и достал из-под плаща сверток старой грубой кожи, походящей на человеческую. Аккуратно развернул его и взялся за рукоять кривого ножа, лезвие которого было все в коричневых и багровых потеках, самой стали не было видно из-за заскорузлой пленки крови различных животных и людей. Главное сокровище Зверолова – память обо всех его победах, его персональные зал славы и стена трофеев.

Охотник спрятал обертку под плащ и двинулся к Уригу. Тот даже не шевельнулся – огромный медведь по-прежнему глядел прямо перед собой…

Над ухом Танкреда ухнула сова. Он вздрогнул и оглянулся. В следующий миг он вскочил с кресла, пораженный. Кругом была отнюдь не гостиная его усадьбы, но густой лес, непроходимая чаща. Деревья заменили стены, желто-бурая трава – ковры, а мягкий свет камина превратился в холодную полночь. Подле него не было ни Зверолова, ни пленных оборотней. Он был здесь совершенно один, вырванный из того места и времени, где только что находился, как не понравившаяся нерадивому читателю страница книги.

– Что за фокусы? – Страх сменился озорством и любопытством. Танкред Огненный Змей опустился обратно в кресло как ни в чем не бывало. – Дым и зеркала? – начал он театрально загибать пальцы. – Песок искажений? Портальный камень? Цыганский наговор? Ведьмовской выворот? Шаманский безумный сон?

– Считай это приглашением в гости, Бремер, – раздался тусклый голос от основания огромного дуба, самый маленький корень которого был шире руки Танкреда.

Барон зажег на ладони небольшой огонек и увидел нечто походившее на ложе, свитое из узловатых корней. В него всем своим телом вросло странное существо. Хотя и существом его было очень тяжело назвать: скорее это был огромный живой отросток дуба. Кожа этого отростка была деревянной, длинные спутанные волосы и борода напоминали лозы вьюнкового растения-паразита наподобие дикого хмеля или ядовитого плюща. Морщины на неподвижном лице походили на трещины в коре. Глаза существа были закрыты, но оно прекрасно знало, что творится кругом. Руки и ноги, поросшие мхом, уходили в землю.

На ветвях дуба сидели тысячи молчаливых сов, будто новорожденные почки. Их было столько, что собой они прекрасно заменили листву. Ни одна из них не позволила себе даже ухнуть, ни одна не позволила себе открыть хотя бы один глаз. Они будто бы спали, и появление человека и его кресла их никак не озаботило.

– Всего лишь магия, – делано огорчился Танкред. – А я-то уж полагал, что кто-то удосужился показать мне наконец действительно занимательный фокус. И пусть бы это были даже дым и зеркала…

– Знаешь, Бремер, многие считают себя хозяевами этого леса. – Существо, вросшее в дуб, судя по всему, не желало принимать участия в шутках Танкреда. – Король Ронстрада, ведь Утгарт находится на территории, принадлежащей короне. Бремеры, поскольку лес якобы является частью баронства. Глупый лесник Малкольм Турк считал этот лес своим, потому что вырос неподалеку и в вину своей должности, наверное. Цыгане считают этот лес своим, так как они ходят, где им вздумается, как у себя дома. И никто не знает правды.