А до Берлина было так далеко - Василий Шатилов

К вечеру наши части догнали несколько мелких подразделений противника, силой от взвода до роты. С ходу сбили вражеский заслон на реке Милье, захватили несколько человек в плен. Они подтвердили, что главные силы гитлеровцев уходят за реку Великую.

В ночь опять выслали передовые отряды от 232-го и 140-го полков, усилив их танками и батареями противотанковых орудий. Задача прежняя: не ввязываясь в бой с вражескими подразделениями прикрытия, обойти противника и выйти на железную дорогу Остров-Пушкинские горы.

Ночь такая же, как и вчера: метель и снег.

Главные силы решили поднять на два часа раньше, из расчета до рассвета выйти на рубеж Орлы, Лаптево и одновременно с передовыми отрядами нанести удар по врагу с фронта и тыла.

На рассвете подошли к железной дороге. По другую ее сторону стоит лес. Из-за него одна за другой взмыли в воздух зеленые ракеты. За моей спиной раздался грохот, и на вражескую сторону полетели десятки снарядов и мин, туда, куда полетели ракеты. Эти целеуказания были поданы командиром передового отряда 232-го стрелкового полка капитаном Чабоненко.

- Вот этого я и ждал, - сказал Добылев. - Все идет по плану.

Вскоре мы увидели, как побатарейно развертывались и выходили на огневые позиции артиллерийские полки Смунеева и Овсянникова. Они сумели вовремя открыть огонь по врагу. Под прикрытием артиллерийского огня вышли танки, а за ними бежали на лыжах бойцы батальона Чабоненко. В то же время развернулся 140-й полк. Противник был зажат в тиски: с одной стороны передовые отряды, с другой - главные силы стрелковых частей. С каждой минутой кольцо окружения сжималось. Командиры фашистского заслона вначале не могли разобраться в создавшейся ситуации и не открывали огня.

- Наш маневр удался, - сказал Добылев, снял папаху и вытер пот со лба.

Вся эта маленькая по масштабу и по времени операция обошлась без потерь. Батальоны выходили к реке Великая.

Первых пленных привели к нам на наблюдательный пункт. Старший лейтенант Бейлин приступил к допросу унтер-офицера.

- Вы знали, что мы начнем наступать ночью?

- Нет. Мы должны были здесь, на этом рубеже, продержаться двое суток, пока не отойдут главные силы за реку Великую, а потом отойти сами. Наша рота располагалась в лесу южнее Подосья. Еще не рассвело, когда мы подумали, что идет подразделение сменить нашу роту, после чего мы должны были уйти во второй эшелон. А это оказались ваши солдаты. Мы не успели открыть огня.

Я оставил разведчиков продолжать допрос и разбираться с захваченными документами, а сам отправился на новый НП, который готовили на высоте 96,7, восточнее деревни Лобаны. По дороге догнал капитана Т. С. Чабоненко, который ехал на лошади. Увидев меня, он соскочил с кони и доложил:

- Батальон разгромил до двух рот пехоты и одну минометную батарею. Остатки фашистского прикрытия бегут к Великой. Потерь у нас почти нет.

- Рад за вас и ваших бойцов, разделавшихся, как подобает, с врагом. Вам и вашим бойцам объявляю благодарность. Особо отличившихся представьте к наградам...

Тем временем разведгруппа донесла, что Григоркины высоты на правом берегу Великой заняты противником и ей не удалось проникнуть в глубь обороны врага.

К утру 1 марта основные силы дивизии подошли к Григоркиным высотам и здесь встретили сильное сопротивление противника. Эти высоты прикрывали основной оборонительный рубеж на левом берегу реки Великая. На Григоркиных высотах противник укрепился, хорошо организовал огневую систему. Позиции были выгодные, и враг мог успешно обороняться.

Было ясно, что без соответствующей подготовки пытаться взять высоты с ходу было неразумно. Я решил начать атаку во второй половине дня. За это время подойдут танки, расставим батареи на огневые позиции, проведем рекогносцировку, организуем взаимодействие стрелковых подразделений с танками и артиллерией.

Свое решение доложил командующему. Он согласился с ним и приказал подтянуть 23-ю гвардейскую стрелковую дивизию, поставить ее рядом со 182-й. 23-й гвардейской дивизии поставили задачу прорвать оборону на участке Танцы, Григоркино, а 182-й дивизии - на рубеже Ожидково, Середкино, Слепня и выйти на реку Великая. Начало атаки намечалось на 16.00 1 марта.

После получения приказа командующего я провел рекогносцировку, отдал приказ на наступление командирам полков с высоты 81,6, где уже был подготовлен НП.

Все три стрелковых полка наступали в первом эшелоне.

Как только командиры ушли, я сел на чурбачок, прильнул к окулярам стереотрубы и не отрываясь изучал оборону врага. Рассматривая позиции противника, я думал о том, все ли мы сделали, чтобы успешно осуществить прорыв. Если у фашистов стоят пушки, танки и штурмовые орудия на первой позиции, то они не будут полностью подавлены нашей артиллерией и атака может сорваться. Надо выдвинуть на прямую наводку 1186-й истребительный противотанковый полк и 14-й истребительно-артиллерийский дивизион. И как только огневые точки противника будут обнаружены, так сразу будем их подавлять.

В назначенное время ударила наша артиллерия. Как только прозвучал последний залп, бойцы 182-й дивизии пошли в атаку. Впереди мчались танки, взметая снег и оставляя за собой густые шлейфы дыма.

Л то и дело подносил к глазам бинокль, подходил к стереотрубе, волновался. Даже невооруженным глазом было видно, как растекаются по возвышенности фигурки бойцов: то скроются, то покажутся в заснеженных кустах. Вот уже ворвались в первую траншею, пошли дальше.

Возле меня собрались офицеры оперативной группы. Все молчали, продолжая наблюдать за атакой. Только майор Пташенко, пришедший позже других, беседовал в сторонне с полковником Добылевым. Говорил он вполголоса, но некоторые слова произносил так, что их слышали все.

- Я полагаю, что артиллерия противника не подавлена за третьей траншеей. Вот-вот оживет и ударит по нашим танкам.

Добылев молчал, видимо переживая. И вот танки подошли к третьей траншее, а за ними безостановочно двигалась пехота. Все сразу облегченно вздохнули, особенно полковник Добылев, ведь он больше всех переживал за своих артиллеристов. Офицеры прильнули к окулярам стереотруб, подняли бинокли, пытаясь рассмотреть, что происходит там, в глубине обороны противника.

Из-за реки послышались выстрелы дальнобойной артиллерии врага. Все пристально смотрели на вершины Григоркиных высот. Каждый думал: "Когда же там покажутся наши?"

И вот на вершине появились цепи полков Емельянцева и майора Родионова.

Не встречая сильного сопротивления и видя отходящих гитлеровцев, пехота шла бодро, не отставая от танков. Молодцы!

До конца дня не смолкал гул орудий, треск пулеметных очередей. Только к вечеру все стихло. От командиров полков стали поступать доклады: 232-й полк вышел на рубеж высота 83,0, Ожидково; 140-й - Позолотино, высота 82,6; 171-й Середкина Слепня. Уцелевшие гитлеровцы поспешно отошли за реку Великая.