Ангел-мечтатель (СИ) - Ирина Буря

Эта масса тоже сопротивлялась — ее пришлось вырывать зубами, как будто в ней все еще теплилась отчаянно защищающаяся жизнь. Зато потом она словно уступала — обмякала и переставала противиться. Как Лилит в потоке, когда он наконец поймал ее и крепко сжал, не давая больше вырываться. Как и тогда, у него прямо кровь быстрее по жилам побежала, захлестывая его азартом — таким же острым, как тот, который он расслышал в голосах лохматых, когда они погнались за тем первым ушастым.

Он отдал им остатки этого — они-то не отказались! — и с того момента у него с ними установилась своя, независимая от Лилит, связь.

Лилит отвернулась от них и нарочито громко захрустела каким-то плодом. Наверняка оранжевым.

Шкурка ушастого к концу следующего дня скукожилась и одеревенела. Нет, снаружи она оставалась такой же шелковистой, а вот прилипшие к ее внутренней поверхности кусочки мягкой массы затвердели и сжались в жесткий, колючий панцирь.

Казалось, что его асимметричный ответ взбалмошному миру закончился полной неудачей.

В последующие дни она обернулась полным изменением их с Лилит отношений с ним.

Однажды они забрели в почти непроходимые заросли. Лохматые теперь всегда держались возле Первого, а он пошел впереди Лилит, чтобы хоть как-то прокладывать ей дорогу. Вдруг лохматые насторожились — припали к земле и вытянули вверх головы, подергивая носами. Затем они осторожно и бесшумно двинулись вперед, то и дело оглядываясь на Первого.

Он пошел за ними, шикнув на вопросы Лилит. Лохматые привели их к огромному дереву, корням которого было явно тесно под землей — местами они выходили на поверхность, извиваясь, накладываясь друг на друга, сплетаясь в петли и узлы.

В одном из сплетений сидел ушастый.

Увидев их, он задергался на месте, но в воздух не взвился — и лохматые тоже не бросились на него, замерев все же наготове и подозрительно его разглядывая.

Первый подошел поближе и увидел, что одна из его конечностей застряла между корнями. Крепко ухватив зверька за шкурку между ушами, он выпутал его из ловушки и поднял прямо перед собой.

Ушастый скосил на него остекленевший от ужаса глаз.

И что теперь? — озадаченно подумал Первый. Согласно проекту, употребление животной пищи предполагало ее предварительное умерщвление. И как это сделать? Он вопросительно глянул на лохматых — те дружно уставились на него с выжидательным интересом, явно уступив ему право на добычу.

Потерять их наконец-то завоеванное доверие Первый просто не мог. Нужно реконструировать в памяти характер повреждений того, принесенного ими, ушастого и нанести такие же. Дав лохматым знак своего одобрения их действий — чтобы они и дальше брали этот этап на себя.

Порванная шкурка явно указывала на работу зубов, конечностями лохматые нанесли бы ей куда больший ущерб. Первый поднес ушастого к лицу, примеряясь к тому же месту на груди …

Глава 9.4

Ушастый неистово замолотил задними конечностями, чуть не вспоров Первому живот.

От неожиданности тот отдернул руку, разжав пальцы — ушастый тяжело шмякнулся на землю и тут же взлетел вверх.

Лохматые вскочили — один из них исхитрился остановить его в полете, ухватив зубами за заднюю конечность.

Ушастый издал пронзительный, резанувший ухо звук — Лилит взяла октавой выше и бросилась на них всем телом, оттолкнув лохматых и прикрыв собой ушастого.

Она не выпускала его из рук до самого возвращения к потоку.

И весь вечер не отходила от него, то и дело гладя его по шелковистой шерстке и ушам, скармливая ему свои любимые оранжевые плоды и постоянно издавая совершенно незнакомые Первому воркующие звуки.

И на следующий день наотрез отказалась оставить его, чтобы отправиться за пополнением их запасов — причиненный лохматыми ущерб лишил ушастого возможности передвигаться.

Первый вскипел — мир упорно ломал все его глубоко продуманные, тщательно выверенные, совершенные в своей простоте и изяществе пищевые цепочки. Не могли ночью до конца дело довести? — мысленно бросил он в сердцах лохматым. Теперь еще больше плодов таскать? Чтобы кормить того, кому самому положено пищей быть? Да еще и самому, без Лилит, их таскать, в прямом смысле с ног сбиваясь …?

Первый замер.

А потом усмехнулся. У него, конечно, получился уникальный во всех отношениях мир — вот только увлекаться тому в борьбе со своим создателем не стоило. К разумной корректировке исходных принципов Первый всегда был готов, а вот глупое, упрямое, беспричинное нагромождение препятствий всегда давало ему импульс к прорыву через них.

Едва скрывшись в зарослях, он поднялся в воздух. Лохматым он велел на всякий случай остаться с Лилит — охранять ее. Они согласились без особых возражений — то ли признали его правоту, то ли лишили права лидерства после его неудачной попытки загрызть ушастого, то ли как раз последнего стеречь решили. Но главное, что Первый остался один.

Облетев в мгновение ока территорию, на исследование которой у них с Лилит обычно целый день уходил, он обнаружил более чем достаточно плодов. Но собирать их сразу не стал — нечего других тунеядцев приманивать. Он займется этим на обратном пути, который тоже можно сократить до молниеносного переноса с добычей прямо к потоку. А сейчас самое время приступить наконец к исполнению обещания, данного им Творцу.

Для создания стандартного мира для своего бывшего — и оказавшегося не менее стандартным — первородного он выбрал планету, находящуюся на самой границе благоприятной близости от светила и отделенную от его шедевра еще одной. Путешествия между мирами этим лишенным всякого воображения существам не грозят, но ему хотелось поместить их как можно дальше от Лилит. Даже если она об этом не узнает.

Осмотрев планету, он привычно разбил ее поверхность на участки для дальнейшего благоустройства. Все этапы этого проекта он мог вызвать в памяти даже в том бессознательном состоянии, в которое загонял его строптивый шедевр по ночам. По участку в день он вполне осилит, и главное — не увлекаться.

Вот эти камни, к примеру — откуда их здесь столько взялось? — нужно просто сгрести в одно место, не выкладывая из них, как в его мире, горные массивы. Хотя с этими могла бы настоящая мозаика получиться — странные они: не круглые, а плоские, с острыми зазубренными краями. Наткнутся обитатели на такие — еще поранятся …

Нет, не увлекаться! Прикрепленные к этой планете обитатели ни на что не наткнутся — будут сидеть в назначенных им местах, как привязанные. Можно спокойно докладывать, что проект запущен.

Сначала он все