Сумма теологии. Том XII - Фома Аквинский

Использование выражения «ядите от него» вместо «ядите» нисколько не изменяет смысла сказанного, тем более что эти слова, как мы уже говорили (78, 1), не являются частью формы. Дополнительное слово «все» хотя и не выражено в евангелиях, однако очевидно, ибо Он сказал: «Если не будете есть плоти Сына Человеческого, … то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53).

Ответ на возражение 3. Евхаристия – это таинство единства всей Церкви, и потому в этом таинстве чаще, чем в других таинствах, должно упоминаться все то, что связано со спасением всей Церкви.

Ответ на возражение 4. Существует двоякое наставление в вере. Первое – для тех, кто получает его впервые, то есть для катехуменов, и такое наставление дается при крещении. Второе суть наставление причастных этому таинству верных и дается оно в связи с этим таинством. Однако к нему допускаются и катехумены, и неверные. В связи с этим [в книге] «Об освящении» сказано: «Пусть епископ не препятствует никому – ни язычникам, ни еретикам, ни евреям – входить в церковь и слушать слово Божие, доколе не начнется литургия катехуменов», в которой содержится наставление в вере.

Ответ на возражение 5. В этом таинстве требуется большая набожность, чем в других, поскольку в нем находится весь Христос. Кроме того, это таинство нуждается в большей общей набожности, то есть со стороны всех людей, поскольку оно предлагается за всех, а не только за получающих, как это имеет место в других таинствах. В связи с этим Киприан замечает, что «священник, служа Проскомидию, располагает души братьев, говоря: «Вознесем сердца», а люди, отвечающие: «Возносим ко Господу», пусть помнят, что им надлежит думать только о Боге».

Ответ на возражение 6. Как мы уже сказали, в этом таинстве упоминается то, что связано со всей Церковью, и потому кое-что из того, что относится к людям, поется хором; при этом некоторые слова поет только хор, как бы вдохновляя петь вместе с ним всех людей, а некоторые слова петь начинает священник, а люди подхватывают. При этом священник выступает как бы от лица Бога, этим давая понять, что обозначаемое им стало доступно людям благодаря божественному откровению, например вера и небесная слава, по каковой причине священник запевает «Верую» и «Слава в вышних Богу». Другие слова, например учение Старого и Нового Заветов, произносятся служителями, что означает, что это учение было объявлено людям через посредство посланных Богом служителей. Есть и другие слова, которые священник произносит один, а именно те, которые связаны с его личным служением, «чтобы приносить дары и жертвы за грехи» (Евр. 5:1). Одни из этих слов он произносит громко, а именно те, которые общи священнику и людям, например [слова] «всеобщей молитвы»; другие слова принадлежат только священнику, например [те, которые связаны с] дароприношением и освящением, и потому относящиеся к ним молитвы произносятся священником тихо. Однако в обоих случаях он призывает людей к вниманию, и говорит: «Господь с вами», ожидая в ответ их согласия словом: «Аминь». Поэтому и перед тихими молитвами он громко говорит: «Господь с вами», и завершает: «Во веки веков». А еще священник тихо произносит некоторые слова в память о том, что в отношении страстей Христовых ученики познавали Его только в тайне.

Ответ на возражение 7. Действенности священных слов может воспрепятствовать намерение священника. В нашей же просьбе Бога сделать то, что, как мы знаем, Он сделает, нет ничего неподобающего – ведь и Христос просил Его о Своем прославлении (Ин. 17:1, 5).

Однако священник, похоже, просит не столько о том, чтобы исполнилось освящение, сколько о том, чтобы оно принесло нам плод, по каковой причине он добавляет: «Чтобы они стали для нас телом и кровью». Опять же, предшествующие слова: «Молим Тебя: освяти эти дары», по мнению Августина означают: «Дабы мы могли обрести благословение» через посредство благодати, «быть «причтены», то есть могли быть причтены к небесам; «утверждены», то есть утверждены во Христе; «вразумлены», то есть, чтобы мы могли выйти за пределы нашего животного чувства; «приемлемы», то есть, чтобы мы, сами по себе могущие вызвать лишь недовольство, получив благословение, стали приемлемы для Его единородного Сына».

Ответ на возражение 8. Хотя само по себе это таинство превосходней всех ветхозаветных жертв, однако жертвы ветхозаветных людей были особо угодны Богу по причине их благочестия. Поэтому священник просит о том, чтобы эта жертва была принята Богом ввиду благочестия приносящих так же, как были приняты Им ветхозаветные жертвы.

Ответ на возражение 9. Священник не молит о том, чтобы на небеса был вознесен вид таинства или чтобы туда было вознесено истинное тело Христа, которое никогда не прекращает там быть. Его молитва – об обозначаемом в этом таинстве мистическом теле Христа, чтобы предстоящий в божественных тайнах ангел вознес к Богу молитвы священника и людей, согласно сказанному [в Писании]: «И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки ангела пред Бога» (Откр. 8:4). А Бог «небесного алтаря» означает или торжествующую Церковь, к которой мы молитвенно чаем быть перенесены, или Самого Бога, о причастности Которому мы молимся, поскольку о самом алтаре сказано: «И не всходи по ступеням к жертвеннику Моему» (Исх. 20:26), то есть не всходи к Троице. А еще под ангелом можно разуметь Самого Христа, Который «великого совета ангел» (Ис. 9:6), объединяющий Свое мистическое тело с Богом Отцом и торжествующей Церковью.

И самое имя «месса» (missa) произошло от того, что священник посылает (mittit) свои молитвы Богу через ангела, как и люди – через священника. Или, возможно, от того, что Христос – это посланная нам жертва, в связи с чем дьякон в праздничные дни «отпускает» (mittere) людей в конце мессы, говоря: «Ite, missa est», то есть жертва послана Богу через ангела, так что она может быть принята Богом.

Раздел 5. ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ НАДЛЕЖАЩИМИ ПРОИЗВОДИМЫЕ ПРИ ОТПРАВЛЕНИИ ЭТОГО ТАИНСТВА ДЕЙСТВИЯ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что производимые при отправлении этого таинства действия не являются надлежащими. В самом деле, это таинство принадлежит Новому Завету, что явствует из его формы. Но согласно Новому Завету не должно соблюдать ветхозаветные обряды, такие как очищение водой священников и служителей, когда они приступают к предложению жертвы, в связи с чем читаем: «Пусть Аарон и сыны его омывают из него руки свои и ноги свои; когда они должны входить в скинию собрания… или когда должны приступать к жертвеннику» (Исх. 30:19, 20). Следовательно, то, что священник должен омыть свои руки при отправлении мессы, является ненадлежащим.

Возражение 2. Далее, Господь наказал Аарону «курить благовонные курения» на жертвеннике, который находился «против крышки, которая на ковчеге откровения» (Исх. 30:7), и это действие стало частью обрядов Старого Закона. Следовательно, курение ладана священником во время мессы представляется недолжным.

Возражение 3. Далее, исполняемые в церковных таинствах обряды не должны повторяться. Следовательно, многократное повторение священником в этом таинстве крестного знамения является ненадлежащим.

Возражение 4. Далее, апостол сказал: «Без всякого же прекословия меньший благословляется большим» (Евр. 7:7). Но находящийся в этом таинстве после освящения Христос гораздо больше священника. Следовательно, священнику не подобает после освящения благословлять это таинство и осенять его крестом.

Возражение 5. Далее, ни в одном из церковных таинств не должно делаться что-либо такое, что может показаться нелепым. Но некоторые жесты священника, например, когда он время от времени простирает руки, соединяет их, складывает вместе пальцы и кланяется, кажутся нелепыми. Следовательно, ничего подобного в этом таинстве быть не должно.

Возражение 6. Далее, нелепым представляется также и то, что священник часто обращается к людям и приветствует их.

Следовательно, ничего подобного при отправлении этого таинства быть не должно.

Возражение 7. Далее, апостол считает, что разделение не подобает Христу (1 Кор. 12). Но в этом таинстве по освящении наличествует Христос. Следовательно, священник не должен делить гостию.

Возражение 8. Далее, исполняемые в этом таинстве обряды представляют страсти Христа. Но во время Страстей [целостность] тела Христа была нарушена пятью ранами. Следовательно, тело Христа надлежит преломлять не на три части, а на пять.