Том 14. М-р Моллой и другие - Пэлем Вудхауз

Путь из столицы в Вэлли Филдс можно проделать на поезде, автобусом или проехать часть дороги в трамвае, но если вы заторопились и расходы во внимание не принимаете, то быстрее будет взять такси. Так и поступили Мыльный с Долли, причем судьба уготовила для них машину новую и скоростную, хотя их распаленному воображению казалось, что она еле катится. Лишних слов сказано не было. В такие минуты редко удается завязать непринужденный разговор. Лишь когда они приехали на место, и сумрачный, необитаемый силуэт �Приусадебного мирка� утешил их, один из супругов решился заговорить.

��Похоже, его здесь нет,�� сказал Мыльный.

��Будем знать точно, когда разведаем округу.

��Что ты имеешь в виду?

��Ну, если Макака здесь, он либо окно разбил, либо еще что-нибудь сделал, иначе как он войдет внутрь?

��А, понял.

��Обойди дом с той стороны, а я пойду по этой. У заднего крыльца они встретились.

��У меня все тихо,�� сказал Мыльный.

��У меня тоже. Думаю, мы здесь вовремя.

��Ты меня немного напугала, солнышко.

��Да, положеньице � не сахар,�� сказала Долли.�� Ну, за дело.

Порывшись в своей элегантной сумочке, она вытащила резиновую дубинку и уверенным движением разбила кухонное окно. Для Мыльного, чья нервная система была не в лучшей форме, звук рассыпающегося в полночной тиши стекла прозвучал грохотом, с каким тысяча тарелок могла бы выпасть из рук тысячи поваров, и, затаив дыхание, он приготовил себя к появлению полиции, которая рванется вперед, выхватив из-за пояса дубинки. Этого не произошло. �Приусадебный мирок� и его окрестности той ночью входили в маршрут кузена Джорджа. В минуты противоправного вторжения бравый служака стоял под сенью куста у одного дома, отдаленного приблизительно на три четверти мили, и наслаждался сигареткой, о которой мечтал последние два часа. Для целостности картины скажем, что перебирал он и нежные мысли о Дженнифер Тиббетт, поскольку этому обыкновению в периоды ночных дежурств он следовал неукоснительно.

Войдя в кухню, Долли включила свой фонарь.

��Я иду наверх. Встретимся в гостиной.

��Фонарь будет у тебя?

��Ясное дело, у меня. Надо мне видеть, что я делаю, а?

��Еще трахнусь обо что-нибудь в темноте�

��Это сколько душе угодно,�� снисходительно отозвалась Долли.�� Никто тебя за руку хватать не будет. Тут у них � царство свободы, как говорит один легавый.

��Не говори мне о легавых, солнышко! Не сейчас, не в такой момент,�� взмолился Мыльный.�� Как-то мне это не нравится. И спускайся поскорее вниз.

Когда же она вернулась, его уже не обрадовала замшевая сумочка, покачивающаяся у нее на пальцах. На сумочку он почти и не взглянул, мысли его были заняты совсем другим.

��Вот что,�� сказал он.�� Ты не думаешь, что хата засвечена?

��Навряд ли. А что такое?

��Мне послышался один звук.

��Какой еще звук?

Мыльный пытался подобрать mot juste.[62]