ЦРУ. Правдивая история - Тим Вейнер

В качестве прикрытия для миссии в Иране Мендес создал «Шестую студию», фиктивную голливудскую кинокомпанию, арендовал офис в Лос-Анджелесе и разместил полосные рекламные объявления в «Вэрайети» и «Холливуд репортер», возвестив о начале работ над «Арго», фантастическим фильмом, съемки которого должны были пройти в Иране. Сценарий для фильма – и заодно для секретной операции – включал в себя документы и специальные маски для шестерки американцев. Вооруженный портфелем поддельных паспортов и фальшивой рекламой, он добился разрешения на въезд в Иран у официальных властей, вылетел туда на коммерческом авиалайнере из Бонна, зарегистрировался в тегеранском отеле «Шератон», зарезервировал места на рейсе авиакомпании «Свиссэр» по маршруту Тегеран – Цюрих, который должен был вылететь в понедельник, и взял такси до канадского посольства, чтобы встретить шестерых коллег-американцев. Операцию «Арго» Мендес провел без сучка без задоринки. Когда они садились в самолет компании «Свиссэр», один из освобожденных американцев похлопал его по руке и говорит: «Похоже, вы все здесь предусмотрели, не так ли?» И указал на носовую часть лайнера. Там красовалась надпись «Арго», название кантона в Швейцарии.

«Мы восприняли это как знак того, что все будет в порядке, – вспоминал Мендес. – Едва дождавшись, пока самолет взлетит и покинет иранское воздушное пространство, мы подняли большие пальцы вверх и заказали себе по бокалу «Кровавой Mэри».

«Акт возмездия»

Остальных заложников подобное чудо спасти не могло. Для спасения заложников в американском посольстве был создан специальный отряд Пентагона. Сама операция была запланирована на апрель 1980 года и получила кодовое название «Пустыня Один». «Все предпринимаемые усилия во многом опирались на ЦРУ», – сказал Энтони Квейнтон, главный координатор антитеррористических операций при правительстве с 1978 по 1981 год. Агентство предоставило разведданные о вероятном местоположении заложников в здании посольства. Пилоты ЦРУ на небольшом самолете смогли беспрепятственно пролететь над территорией одной из иранских пустынь в поисках удобной посадочной площадки для будущей миссии по спасению. Говард Харт помог разработать детальный план по спасению заложников. Однако миссия завершилась катастрофой: восемь десантников погибли в иранской пустыне после столкновения вертолета с транспортным самолетом.

Положение заложников заметно усложнилось. Билла Догерти вывезли из здания посольства и заключили в тюрьму. Почти все последующие девять месяцев он провел в уединении, в тесной тюремной камере, в которой едва мог поместиться. Под конец он весил всего около 55 килограммов. Вместе с остальными заложниками он был наконец освобожден по милости своих захватчиков, как только окончился срок президентства Джимми Картера. Их освобождение не имело никакого отношения к секретной операции или американской разведке. Это была политическая акция, осуществленная с целью унизить Соединенные Штаты.

На следующий день Картер, уже как частное лицо, прибыл на военную базу в Германии, чтобы встретить освобожденных американцев. «У меня до сих пор хранится та фотография, – вспоминал Догерти. – На ней бывший президент выглядит каким-то неуклюжим, а я вообще похож на застывший труп».

Захват заложников был «актом возмездия» за переворот 1953 года в Иране, осуществленный при помощи ЦРУ, написал Кен Поллак, старый аналитик ЦРУ по Ближнему Востоку.

Но наследие той давней операции превзошло любые мыслимые ожидания. Энтузиазм и боевой дух иранской революции будет неотступно преследовать следующих четырех президентов Соединенных Штатов и погубит сотни американцев на Ближнем Востоке. Пламя славы великого поколения тайных агентов ЦРУ стало трагическим пожарищем для их наследников.

Глава 38

«Внештатный пират»

4 октября 1980 года директор Центральной разведки и трое его главных помощников отправились в Уэксфорд, на ранчо миллионера в Вирджинии, когда-то принадлежавшее Джону и Джекки Кеннеди. Они прибыли на беседу с кандидатом от Республиканской партии на пост президента США Рональдом Рейганом. Тот согласился уделить ЦРУ целый час своего времени.

У адмирала Тернера было пятнадцать минут, чтобы рассказать о недавнем вторжении Саддама Хусейна в Иран. Еще пятнадцать минут ушли на девятимесячную советскую оккупацию Афганистана и поставки оружия при посредничестве ЦРУ для поддержки афганского сопротивления. Боб Эймс, эксперт агентства по Ближнему Востоку, пятнадцать минут своего доклада посвятил королевству Саудовская Аравия и теократии аятоллы Хомейни. Члены окружения Рейгана, вдохновленные перспективой уверенной победы на приближающихся выборах, сновали вокруг, словно персонажи эксцентричной комедии. Оговоренный час пролетел незаметно.

Рейган знал о ЦРУ немногим больше, чем можно было почерпнуть из кинофильмов. Но он пообещал освободить агентство от обременительного контроля и оказался верен своему слову. Для этой работы он выбрал организатора своей блестящей и лживой выборной кампании – Уильяма Дж. Кейси.

Кейси, смакуя воспоминания о работе в качестве начальника разведки УСС в Лондоне, повесил портрет Дикого Билла Донована на одной из стен своего кабинета в штаб-квартире, и в течение последующих шести лет тот пристально взирал на него сверху. В глобальной и тотальной войне, как любил повторять Дикий Билл, разведка должна быть тоже глобальной и тоталитарной. Это стало кредо и для Билла Кейси. Он стремился восстановить прежний боевой дух ЦРУ. «Его представления о том, как вести войну против тоталитарной власти, четко сформировались еще во время Второй мировой войны, – сказал Боб Гейтс, который служил под его началом шесть лет. – Здесь мы работали по-настоящему, без всяких там церемоний. Куда только все ушло!»

Кейси предложил свою кандидатуру на пост госсекретаря, но эта идея привела в смятение ближайшее окружение Рейгана. Это был вопрос внешности. Кейси не был государственным деятелем: он был похож на неприбранную кровать и говорил невнятно. Будущая первая леди не могла вынести даже мысль о присутствии Кейси на официальном государственном обеде. Кейси, который чувствовал, что у многих вызывает неприязнь, было обидно, но с Рейганом они уже договорились: он возглавит ЦРУ, но при этом будет иметь статус члена правительства, став первым директором в таком качестве, и, кроме того, должен получить возможность конфиденциальных встреч с президентом. Эти полномочия он собирался использовать не просто для того, чтобы проводить американскую внешнюю политику, но и формировать ее, как будто он сам – госсекретарь. Кейси нужна была всего пара минут общения с президентом: кивнул, он подмигнул и был таков.

Кейси был очаровательным негодяем, бывшим дельцом с Уолл-стрит, благосостояние которого было нажито на продажах освобожденных от налогов стратегий. Он обладал редким талантом применять правила к любым критическим ситуациям. «Ей-богу, нам нужно избавиться от адвокатов!» – пробормотал он как-то Уильяму Вебстеру, директору ФБР при Рейгане. «Не думаю, что он хотел сказать «выбросить Конституцию на свалку», – сказал Вебстер, который был адвокатом до кончиков ногтей. – Но он имел особый нюх на ограничения закона. И всегда стремился из них выпутаться».

Рейган ему доверял. Другие – нет. «Я был крайне удивлен, когда президент Рейган выбрал Кейси, – сказал Джеральд Р. Форд. – Он не годился на пост шефа ЦРУ». Директор Центральной разведки при администрации Форда искренне согласился. «Кейси был неподходящим выбором», – сказал Джордж Г.У. Буш.

Но Кейси считал, что именно благодаря ему Рейган победил на выборах и что им исторически выпало сыграть эту роль вместе. Как и Рейган, Кейси обладал большой дальновидностью. Подобно Никсону, он полагал, что если что-то является секретным, то это законно. Как и Буш, он считал, что ЦРУ воплотило в себе лучшие американские ценности. И зарезервировал за собой право лгать и ловчить.

Годы правления Рейгана начинались с нового всплеска тайных операций, одобренных небольшой Группой планирования по национальной безопасности, которая заседала в оперативном штабе, в цокольном этаже Белого дома. Группа являлась лабораторией секретных операций при администрации Рейгана. С самого начала ее основными участниками были сам президент; вице-президент Буш; госсекретарь Александр M. Хейг-младший; министр обороны Каспар Уэйнбергер; советник по национальной безопасности и председатель Объединенного комитета начальников штабов; посол Организации Объединенных Наций Джин Киркпатрик и его близкий друг Билл Кейси. На первом заседании всем заправлял Кейси, и за первые два месяца правления новой администрации Группа дала ему множество «отмашек» для проведения обширных тайных операций в Никарагуа, на Кубе, на севере и юге Африки.