Вечно - Дж. М. Дарховер

– Что-то подсказывать мне, что ее прицел был бы получше, – заметил Винсент. – Ты выкидывал много всяких фокусов, сын, но я надеюсь на то, что тебе хватило бы мужества поговорить со мной до того, как сделать нечто подобное.

– Разумеется, – солгал Кармин. Он не стал бы говорить отцу, если бы сделал это.

Кармин сделал еще один выстрел. Атмосфера между ними была напряженной из-за невысказанных слов. Выпустив по целям еще несколько патронов, Винсент опустил свою винтовку и устремил взгляд вдаль.

– Я не мог этому противостоять, – сказал Кармин, понимая, что ему придется начать первым.

– Чему ты не мог противостоять?

– Думаю, тебе известен ответ, – сказал он дрожащим от волнения голосом. – Я ведь не знал, что это случится. Это просто… произошло.

Винсент продолжал молчать, отсутствие у него реакции заставляло Кармина нервничать.

– Ну же, я знаю, что у тебя есть какое-то мнение на этот счет… ни к чему это молчание. Я могу это выдержать. Давай, скажи мне, что я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Расскажи мне, какое, блять, отвращение ты испытываешь из-за того, что твой сын смог пасть так низко и влюбиться, черт возьми, в ра…

Он замолчал, поскольку ему не хватало духа произнести слово целиком.

– Ничего не меняется от того, произносишь ты это слово или нет, – ответил Винсент. – Это совершенно никак не отражается на статусе девушки.

Кармин смотрел на отца, ожидая продолжения.

– И это все? Я же сказал, что могу это выдержать. Скажи мне, что я ошибаюсь. Что из этого ничего не выйдет, потому что таким людям, как мы, не суждено быть вместе. Скажи мне, что она недостаточно хороша для меня. Что она никогда не смогла бы меня полюбить.

– А ты хочешь это услышать?

Кармин прищурился.

– Нет.

Винсент беспечно посмотрел на свои часы, словно эта беседа совершенно никак его не касалась.

– Почему бы нам не пообедать?

Кармин приподнял бровь.

– Было бы проще убить меня здесь.

– Убить тебя? За кого ты меня принимаешь, сын? Я не собираюсь причинять тебе боль.

– Что ж, блять, возможно, я принял тебя за человека, который делает больно ни в чем неповинной девушке. Приятно знать, что я был не прав.

– Я совершаю ошибки, и не ожидаю того, что меня за них простят, но, при этом, я ожидаю того, что мои дети будут вести себя уважительно, – ответил Винсент резким тоном. – Если ты хочешь обсудить эту тему с опорой на гнев, то мы, конечно же, можем это сделать, но я надеялся на то, что мы могли бы поговорить как взрослые люди.

– Хорошо, – ответил Кармин, замешкавшись.

– Ты извинишься за то, что сказал мне подобное?

– Я извинюсь за свои слова тогда, когда ты извинишься за свой поступок, – ответил Кармин.

* * *

Как только Винсент и Кармин приехали в ресторан, их сразу же разместили в зале и они заказали первое, что попалось им на глаза в меню. После того, как официант принес их блюда, Винсент развернулся к своему сыну.

– Я хочу, чтобы ты внимательно выслушал меня, Кармин. То, что происходит между вами, в данный момент не несет в себе никакого вреда, но я не хочу этого видеть и не желаю об этом слышать. Ты неравнодушен к девушке, но она – не твоя. Ты, пожалуй, возненавидишь меня за эти слова, но, независимо от того, что ты чувствуешь, контролирую ситуацию именно я. Если только она с пренебрежением отнесется к тому, что я ей говорю, я моментально положу конец всему происходящему.

Кармин стиснул зубы, когда в нем начал нарастать гнев, и Винсент поднял руку, дабы остановить надвигающуюся вспышку.

– Я не собираюсь причинять ей вред, но я отошлю ее подальше, если ты вынудишь меня это сделать. Я не благословляю ваши отношения, но и не запрещаю их. Я достаточно умен и умею выбирать себе битвы, и на данный момент у меня есть более важные.

Кармин уставился на отца.

– Хорошо. Это достаточно справедливо.

Винсент сосредоточил свое внимание на еде.

– Мне интересно, понимаешь ли ты, во что ввязываешься.

– Ну, я, скажем так, надеюсь на то, что тот мудак, которому она принадлежит, не будет владеть ею вечно.

Винсент сурово посмотрел на Кармина.

– Полезно знать, но я не об этом спрашивал. Зачем, по-твоему, я попросил тебя научить ее водить машину, Кармин? Для чего я попросил тебя взять ее с собой в продуктовый магазин?

– Для того, чтобы рассорить нас.

Этот ответ вызвал у Винсента раздражение, и он швырнул свою вилку на стол.

– Ты не слушал меня? Похоже, ты считаешь меня бессердечным человеком, который забавляется мучениями других людей. Ты на самом деле считаешь, что твоя мать вышла бы за меня замуж, будь я таким ужасным?

– Я не знаю. Понятия не имею, какие мысли царили в голове у мамы, но я уверен в том, что она не обрадовалась бы тому, что ты делаешь с Хейвен.

– Ты был слишком мал, когда она погибла, и, честно говоря, твое восприятие исказилось. За минувшие годы я совершил множество таких поступков, которые разочаровали бы твою мать, но ее не расстроило бы то, что я купил девушку.

– Купил ее? Думаешь, маме бы это пришлось по душе? Да ты больной!

Винсент ударил кулаком по столу.

– Ты кем себя возомнил? Посмотри на то, как ты сам обращался с людьми!

– И кто же в этом, блять, виноват? – Кармин откинул назад свой стул, поднимаясь на ноги. – Кто виноват в том, что я стал таким испорченным? Кто виноват в том, что мне пришлось смотреть на то, как она умирает?

Винсент бросил на него свирепый взгляд.

– Не я.

Посетитель за ближайшим к ним столиком прочистил горло, когда к ним подошел менеджер. Остальные посетители ресторана только лишь наблюдали за происходящим, будучи прерванными разыгравшейся сценой. Встав из-за стола, Винсент достал из бумажника несколько купюр и, бросив их на столик, покинул ресторан.

* * *

Ни один из них не произнес ни слова по дороге домой. Когда они подъехали к дому, Кармин попытался выйти из машины, но Винсент остановил его.

– Я делал все это для того, чтобы ты понял, во что именно ты ввязываешься. Она росла в полнейшей изоляции, Кармин. Возможно, в пределах дома у вас все замечательно, но это – не реальный мир. Я подумал, что в том случае, если вам удастся быть вместе, то тебе бы лучше иметь некоторое представление об этой составляющей ее жизни. Потому что тебе придется сталкиваться с этим на каждом шагу, и все это падет на твои плечи. Потому что тебе ведется ее вести – если бы ты рос так, как росла она, то ты бы тоже не знал другой жизни. Я пытался помочь тебе, а не ранить тебя.

Кармин шокировано открыл рот для того, чтобы ответить, но его отец продолжил говорить, лишая его такой возможности.