Дочери Луны - Сюзан Саллиз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А теперь он твой. – И, нетерпеливо тряхнув головой, добавил: – Если тебе не нравится это барахло, выбрось его! Поставь по-своему. Мне нравилось у тебя в Килбурне. Расставь все так же, как там.
Пораженная, Мэг уставилась на Чарльза.
– Чарльз, комнатка в Килбурне была крохотной. Два кресла, книжный шкаф и телевизор. А тут… ты только посмотри на кухню. А гостиная – как танцевальный зал. Вдобавок к этому три огромных спальни и две ванных комнаты.
– Ну и что? – Скрестив ноги, Чарльз посадил на них Эми. – Это что тут у нас? Процеженный морковный сок? О-го-го! – Глядя на Эми, Чарльз состроил блаженное лицо, и она в ответ заулыбалась.
– Чарльз, – упрекнула его Мэг, – у нас же специальный стул для кормления. Ты же сам настоял купить его!
– Ей больше нравится у меня на коленях.
– А брюки, Чарльз?
– Они не против, – ответил Чарльз и, улыбаясь, посмотрел на Мэг. – Не суетись. Обставь все так, как считаешь нужным. Ты уже звонила Джилл?
– Нет.
– Почему?
– Потому что мы приехали всего два дня назад и еще не распаковали все вещи. Я пытаюсь найти общий язык с Магдой, которая почему-то невзлюбила меня.
К этому Чарльз спокойно добавил:
– И потому, что ты не знаешь, как объяснить ей существование Эми.
– Ну…
– Мэг, ради самой Эми тебе нужно пройти сквозь все то, о чем мы с тобой договорились. Надеюсь, тогда не возникнет и лишних вопросов. Просто скажи, что когда ты забеременела, то решила отправиться на Артемию, куда затем приехал я и настоял, чтобы мы с тобой поженились. Если ты преподнесешь это таким образом, то не придется лгать. Разве что умолчать о кое-каких деталях.
– У меня такое чувство… Все время мне кажется, что я злоупотребляю твоим великодушием, Чарльз.
Однако Чарльз не был склонен обсуждать этот вопрос. Улыбнувшись, он заявил:
– В таком случае тебе одной придется решать, как поступить со всей этой рухлядью. А также предоставить мне право кормить Эми так, как мне нравится!
Как обычно, Мэг рассмеялась и оставила эту тему.
Чарльз твердо решил не представлять Мэг слишком много свободного времени для раздумий. Как-то он позвонил ей и сказал, что договорился с врачом, пользовавшим его мать, чтобы тот осмотрел Эми. Чарльз встретил Мэг в приемной врача и почти церемонно представил ее доктору Гейне.
– Моя супруга, герр доктор, – произнес Чарльз, ободряюще глядя на Мэг. – Доктору Гейне пришлось бежать от нацистов, так же как нам от русских. Он постоянно наблюдал за состоянием здоровья нашей семьи, – добавил Чарльз и, снимая шапочку с каштановых волос Эми, представил ему крошку. – Это наша дочь, Эми Чарльз.
– Очень приятно. Она просто очаровательна. Никогда прежде Мэг не встречала врача, похожего на этого. На столе стояли четыре маленьких чашечки кофе и тарелочки с четырьмя крошечными пирожными-птифурами. Здоровье или его отсутствие ни разу не упоминалось в разговоре.
На другой день Чарльз кающимся голосом произнес:
– Мэг, ты не будешь против, если старина Гейне понаблюдает и за твоим здоровьем? Все эмигранты стараются держаться вместе. Он был бы ужасно расстроен, обратись мы к кому-нибудь другому.
– Главное – Эми. Я уже говорила, что полностью доверяю ее тебе. Если ты считаешь Гейне хорошим врачом…
– Да, именно так. Он лучший врач. Ты едва заметила, а Эми вовсе нет, что он осматривал ее все это время. Уши, зрение. Держа на руках, проверил ее ручки и ножки. А играя с ней и тиская, прослушал сердце и легкие.
– В таком случае он заслуживает доверия…
К сожалению, Чарльз с таким же жаром встал и на защиту Магды. Мэг настаивала, что ее помощь по хозяйству нужна ей лишь раз в неделю, а мечтала и вовсе обходиться без нее. Магда не только отвратительно говорила по-английски, но вдобавок была совершенным снобом. Первым делом она сообщила Мэг, что «сначала» мистер Ковак был женат на девушке «из старинного аристократического рода». То обстоятельство, что Эми была зачата вне брачных уз, Магда расценивала как хитрую уловку со стороны Мэг, чтобы заставить Чарльза жениться на себе. Ее не смягчило и то, что Мэг и Чарльз занимали раздельные спальни.
– В Венгрии такого бы не произошло, – пробубнила она в свой первый приход, держа два конца пододеяльника с одной стороны, тогда как Мэг держала его с другой. – Ни один мужчина не позволил бы, чтобы его называли рогоносцем.
Мэг понимала крайнюю несправедливость подобных обвинений, особенно в свете происшедшего между Евой и Андроулисом.
Мэг загнула углы пододеяльника, как в свое время ее учила тетя Мэгги, и с удовлетворением заметила, как брови Магды удивленно поползли вверх.
– Само собой разумеется, – продолжала рокотать Магда, – никто из Коваков не стелет постель, не готовит, не ухаживает за детьми.
Мэг, мастерски запеленав Эми, направилась к дверям.
– Думаю, вы совершенно не правы, Магда, – заметила Мэг. – Ева Ковак вырастила Чарльза на практически необитаемом острове в Эгейском море!
Мэг прошла на кухню, мысленно принося извинения Эми, поскольку в те далекие дни, скорее всего, именно она выполняла всю работу. Одной рукой она помешала кашу и села кормить ребенка, желая, чтобы Чарльз не придерживался таких феодальных взглядов в отношении своих вассалов.
Чарльз уклонился от обсуждения этой проблемы, принеся домой книгу, которую Мэг предстояло проиллюстрировать.
– Это Маркус Тредлс, – произнес он таким тоном, словно это имя объясняло все.
Маркус Трэдлс написал книгу «Яблочный старичок» и после ее успеха настаивал, чтобы именно Мэг иллюстрировала его последующие книги.
– Чарльз, – запротестовала Мэг, – но в данный момент есть множество других, более важных дел.
– Знаю, Мэг. Но ты справишься.
– На этой неделе я собиралась подыскать мебель.
– Надеюсь, это не займет у тебя много времени. От силы час-другой.
– Чарльз, ты, наверное, шутишь? Час или два уйдут только на то, чтобы как следует укутать Эми, прежде чем взять ее с собой.
– Мэг, не следует брать ее на улицу в такую холодную погоду. Она к ней не привыкла.
– Ну и ну! По-твоему, я должна оставить ее здесь одну, так?
– Магда присмотрит за ней! Не беспокойся, я попрошу ее. Она ни в чем мне не откажет.
– Возможно. Но этого она не сделает. Извини, Чарльз, но я не оставлю Эми с Магдой.
На следующий день шел снег. Но Мэг надела на Эми два костюмчика, фланелевую фуфайку, шерстяные колготки и еще что-то, напоминавшее спальный мешок с рукавами, и подняла капюшон. Девочка пришла в восторг от снега, как раньше она восторгалась голубыми небесами Артемии. Высунув ручки из-под одеяла, она пыталась поймать большие снежинки своими голыми ручками.
