Обратная сторона медали - Ольга Борискова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И как тебя зовут? – тихо спросила Алиса.
Перед уходом Макс сказал ей, что оставил документы на банкетке возле переноски, но она не сочла нужным ответить ему. Можно было попробовать выставить его за порог вместе с кошкой, однако она почему-то не сделала этого. Может быть потому, что поняла – проще сдаться сразу, а может, просто не хотела тратить силы на ругань и споры. Кажется, он сказал, что это кошка. Девочка…
Алиса ещё раз провела пальцами вдоль хрупкого позвоночника и тронула хвостик. В голове её пронеслось, что он похож на морковку. Такую маленькую, длинную морковку.
– Морковка, – чуть заметно улыбнулась она, обращаясь к кошечке. – Будешь Морковкой.
В ответ котёнок потёрся мордочкой об её руку и замурлыкал с новой силой. Алиса почесала его за ушками и вздохнула. Кажется, ей всё-таки придётся выбраться сегодня из дома. В холодильнике лежало немного консервированных овощей и какая-то заморозка. Вряд ли её Морковке это придётся по вкусу.
Англия, Лондон, октябрь 2020 года
Стефан бросил нетерпеливый взгляд на часы и, подавив недовольный вздох, положил ладони на деревянную поверхность стола. Накрахмаленная белая скатерть уголками свисала по сторонам, в центре стоял кофейник и белый молочник с носиком-уточкой.
– Успокойся.
Тон отца, призванный утихомирить его растущее с каждой просроченной минутой раздражение, наоборот, еще сильнее выводил Стефана из себя. Сколько они торчат в этом Лондоне? Прошло уже больше месяца, а нужный им человек постоянно откладывал встречу. Стефан чувствовал себя сыщиком, этаким частным детективом, выслеживающим преступника. Благо, место действия и обстановка позволяли погрузиться в атмосферу с детства любимых рассказов. В любое другое время он, возможно, и получил бы какое-то своеобразное удовольствие от беготни по ресторанам и закрытым вечеринкам в попытках пересечься-таки со второй стороной, но уж точно не сейчас. Взгляд Стефана вновь непроизвольно упал на часы, привычно болтающиеся на его запястье, и удержать недовольство у него уже не получилось. Постучав подушечками пальцев по столешнице, он обратился к отцу:
– Ты сказал, что на этот раз он придет.
– Я не волшебник, сын, – спокойно ответил Лиам. – Мои источники сообщили, что Фердинанд определился и намерен наконец прийти на встречу.
– У меня нет времени, папа, если он и сегодня не появится, то я… – Стефан поджал губы и наградил отца хмурым взглядом, на что Лиам только качнул головой.
– Я тебя не узнаю, где же мой спокойный, не поддающийся эмоциям самый любимый сын? Стефан, никуда Фердинанд от нас не денется. – Лиам подхватил чашку и отпил большой глоток эспрессо.
Стефан же расстегнул пиджак и, наплевав на правила хорошего тона, вальяжно откинулся на спинку стула. Сложил руки на груди и уставился в сторону. Взгляд его блуждал по идеально белой, без единого пятнышка скатерти соседнего столика, по резным дубовым ножкам тяжелого стула с мягкой подушкой сиденья. Ему хотелось поскорее убраться отсюда, разобраться наконец со всеми сложностями и уехать не только из этого опостылевшего за последние полчаса ресторана, но и из города, из страны. Вообще-то он любил Лондон, но на сей раз радости от пребывания тут не было. Серое низкое небо английской столицы, её бесконечно-сизый туман, словно бы сдавливали его, сковывали, и он чувствовал себя пленником. Вроде бы выход из туманного лабиринта был очень близко, только он понятия не имел, в какую сторону идти, чтобы выбраться. Вот так вот, в слепых мытарствах и прошёл целый месяц…
Поначалу он думал, что справится своими силами, но через две недели бесплодных попыток добиться встречи с Фердинандом стало ясно, что это – бессмысленная трата времени. Тогда-то Стефану пришлось подключить отца и, помимо прочего, посвятить его в свои планы. Внимательно выслушав его, Лиам сообщил, что вылетит в Лондон на следующий день. Отец ни слова не сказал против, не стал вдаваться в глубокие расспросы, и Стефан был искренне ему за это благодарен.
С того дня прошло две с половиной недели, и всё это время они, двое из мужчин Мартье, играли в Шерлока Холмса и доктора Ватсона. И кто из них кто, Стефан не имел ни малейшего понятия.
С каждым днём раздражение его становилось сильнее, и это отражалось на поступках. В одном из разговоров с Лизой он, кажется, был излишне груб и это не нравилось ему. Чего-чего, а этого Лиза точно не заслужила. Но куда сильнее его беспокоило то, что Алиса перестала отвечать на звонки. Она спрашивала, когда он вернётся, но что он мог ответить ей, если и сам этого не знал? А рассказать о том, где он и чем занят… Нет, сделать этого он тоже не мог.
Когда они в последний раз общались по видеосвязи, Алиса злилась. И хоть она старалась ничем не показывать этого, он видел, как напряглись её скулы, как в глазах её появился стальной блеск. Спустя же неделю она и вовсе перестала брать трубку. Потом ещё и Лиза… Вот что он мог сказать ей кроме того, что сказал? Неудачное время она выбрала для расспросов. Обсуждать с ней свои отношения с Алисой ему не хотелось. Слишком интимное, слишком личное, слишком трепетное, принадлежащее только ему и его Элис. Лиза же… она его подруга, очень близкая, прекрасная подруга, но не более. Уже – не более. Он, наверное, понял это окончательно и бесповоротно именно в тот момент, когда Алиса первый раз сбросила его звонок. Тогда он был в недоумении. Когда это случилось во второй раз, он разозлился. Услышав же вместо привычных гудков сообщение о том, что телефон абонента выключен… Вот именно тогда он понял, что голос её стал для него чем-то жизненно необходимым. Она вообще стала ему жизненно необходима – вся, без остатка. Как же он хотел вернуться к ней, но…
Стефан в очередной раз вздохнул, и Лиам, глядя на него, произнёс:
– Ты можешь вернуться в Москву, я сам тут со всем разберусь.
– Нет, – качнул головой Стефан. – Я не могу приехать к ней вот так. Разберёмся с Фердинандом, а потом…
Он замолчал и
