Богиня пустыни - Кай Мейер

Знал ли Селкирк, какое преступление он совершал? Он не был глупцом, он должен был отдавать себе отчет в том, что разрушал нечто, многие тысячелетия безмятежно дремлющее в песке. Его фанатизм не был подвластен здравому смыслу, не говоря уже о том, что он не испытывал никакого уважения к памяти предков.

Сендрин поймала себя на мысли, что лорд заслужил своей участи — разумеется, он сам, но не его семья. И конечно, не Каскадены, которые также умрут, если Сендрин не остановит Великого Змея.

Она спрыгнула с верблюда и оставила его перед входом. Не было ничего, к чему бы она могла его привязать. Но это было не важно.

Она сделала глубокий вдох и вступила под своды величественных ворот. С запада ей в спину светили последние солнечные лучи. Ее тень, длинная и темная, пронзала внутреннюю часть храма. Сендрин следовала за нею, как за своим черным двойником.

Два чудовищных крыла ворот были изготовлены, вероятно, из гранита, а может, из окаменевшей древесины. Они казались немыслимо древними.

Сендрин прошла мимо открытых створок ворот, затем двинулась по туннелю, такому же высокому, как и портал. Потолок парил над ней минимум в пятидесяти метрах. Пол был песчаным, мягким и девственно-нетронутым. Она предполагала, что под песком лежали каменные плиты, наверное, так же искусно обработанные, как и тесовые камни стен. Ее немного успокаивало то, что даже силы, воздвигшие это сооружение, были беззащитны перед песком пустыни; противостояние с чем-то всемогущим должно было бы заставить Сендрин запаниковать, но она не испытывала большого страха. Она не знала, помогала ли ей защита, полученная в результате ритуала шаманов, или понимание неотвратимости судьбы придавало ей сил.

Она достигла конца туннеля и вышла во двор, освещаемый светом вечернего неба. Справа и слева стояли ряды высоких колонн, основание каждой из них по площади было не меньше чем фундамент небольшого дома. Их поверхность также была покрыта изображениями, но Сендрин не останавливалась, чтобы рассмотреть их. Ей подадут необходимый знак.

Мужчина, которого ты называешь Каином, приказал построить этот храм.

Сендрин повернулась.

— Кваббо?

Нигде не было видно ни единой живой души. Ее следы на песке были единственными, куда ни кинь взгляд.

Голос сана раздался в ее мыслях, на одно мгновение она хотела воспротивиться этому, но затем позволила ему продолжать.

Он чувствовал себя в этих каменных стенах в безопасности от проклятия его Создателя, который осудил его на вечное путешествие.

— И что же, — спросила Сендрин тишину, — он был здесь в безопасности?

Каин освятил храм Великого Змея, самой удивительной сущности, которая когда-либо являлась в этот мир, — противника вашего Бога, но вместе с тем законопослушного его воле, сторожа Каина, но также и его союзника против того, кто наложил на него проклятие. У Великого Змея множество целей, мы не всегда можем охватить их своим разумом. В этом храме — первом, сооруженном в его честь, — он позволил поклоняться себе и при этом забывал о своих обязательствах. Он находился здесь, и с ним был Каин, оба оставались неразрывно связанными друг с другом, но они не имели возможности покидать храм, так как только эти каменные стены защищали их от ярости их общего Господина.

— Пока не пришел Селкирк…

Да, пока он не пришел и не разрушил каменные стены. Англичанин нанес непоправимый урон святыне. Храм разрушен, а другой не может быть построен, так как, в отличие от тех времен, когда существовал Енох и народ, живущий в нем, сегодня найдутся лишь немногие, кто был бы готов отдать такому строительству свои силы и свою жизнь. Вечное путешествие началось снова, после многих тысячелетий спокойствия. Великий Змей бродит вокруг, следуя за Каином по пятам.

— Ты сказал — они в пути к поместью Каскаденов?

Они вот-вот будут там.

— Что я могу сделать?

Кваббо замолчал, и в воцарившейся тишине Сендрин уловила изменения: смолк голос женщины. Больше никаких призывов, никакого чужого отчаяния, наполнявшего ее дух. Это было последним доказательством того, что она действительно у цели. Храм Великого Змея был центром вихря, в котором царил абсолютный покой, где не существовало ничего, кроме молчания и покорности судьбе.

Вдруг возникло движение — она заметила его краем глаза!

Сендрин повернулась. Между колоннами ничего не было. Она осторожно сделала шаг и обнаружила в нескольких метрах на песке след ноги. Никакой ошибки. Здесь кто-то был.

Она осталась стоять как вкопанная. Ее взгляд скользил по колоннам, но натыкался повсюду только на камень, ограничивающий ее поле зрения.

Затем она снова заметила это. Неясные тени метались между могучими пилонами, куда бы она ни взглянула. Но как только ей казалось, что она кого-то увидела, оказывалось, что опять никого нет, и новые тени заманивали ее, уводя в другом направлении.

— Кто тут? — спросила она и ощутила, что комок в горле мешает ей говорить.

Это было бессмысленно. Никто не показывался.

Они не нападают на меня, думала она. Да и зачем им это нужно? Если бы они хотели убить меня, они могли бы сделать это очень давно, напав внезапно или совершенно открыто на входе в храм.

Она просто пошла дальше. Ей казалось, что кто-то дышал ей в затылок при каждом шаге, но она не решалась повернуться из опасения, что там опять никого не окажется. При этом она совершенно отчетливо чувствовала чье-то присутствие.

Наконец она дошла до конца двора с колоннами и достигла прилегающей ко входу в туннель арки ворот в форме змеи. Она прошла через арку, а тени остались позади, между пилонами. Если бы неизвестные следовали за нею теперь, Сендрин увидела бы их силуэты на фоне светлого входа. Тогда она узнала бы, кто они — люди, животные или боги.

Она, не останавливаясь, шла дальше, снова и снова оглядываясь через плечо. Туннель оказался, очень темным, и свет в его конце был еще более тусклым, чем во внутреннем дворе. Приблизившись, она заметила на стенах мечущиеся отблески света. Вероятно, горел огонь, быть может, факелы.

Она достигла почти середины туннеля, того места, где было темнее всего, и снова оглянулась.

За нею следовал человек, он был один, маленький, щуплый. Судя по его телосложению, можно было предположить, что это был мужчина. Он шел медленно, не стремясь ее догнать, — еле заметный контур, вырезанный ножницами из фона более светлого полукруга ворот.

Сендрин подумала, не для того ли они выслали его вперед, чтобы она спросила, чего от нее хотят. Но не мужчина призывал ее все эти месяцы, не он распоряжался здесь.