Непрощенные (СИ) - Штефан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Затем он показал воспоминания того дня, когда егеря привели Золотую троицу. Узнав Поттера, он побоялся признаваться в этом Беллатриссе, чем подверг пыткам Грейнджер. Гермиона увидела себя и свое исхудавшее тело со стороны. Ее лицо, искаженное от боли и тело, выгнувшееся в неестественной позе, а затем Драко.
Она глубже входила в его сознание, раздвигая ненужные воспоминания. Однообразные и темные месяцы в Азкабане, поцелуи дементоров для тех, кто не слушался режима, голод и страх. Затем смирение и принятие. А потом освобождение и Менор.
Кошмары, одолевающие его каждую ночь после того, как он осознал, что его лояльность или трусость, как сказала бы тетка, чуть не погубили Гермиону. Затем несчитанные бутылки алкоголя, разгром поместья, отражение в зеркале, которое Драко перестал узнавать…
Тут же барьер захлопнулся, и девушка увидела перед собой того же Драко, какого привыкла видеть каждый день.
— Когда я вспоминала эти события, я была уверена в том, что ты улыбался и радовался тому, что меня пытают.
— Извини, что не оправдал ожидания, — холодно ответил Драко и откинулся спиной о стену.
— Я думала, что ты меня ненавидишь и мечтаешь о том, чтобы меня убили. Я носила эту мысль до сего момента, понимаешь?!
— Я тебя правда ненавидел. Но лишь потому, что ты была подругой Поттера. Он был известным, не сделав при этом ничего! Обрел друзей, хорошее отношение преподавателей, его даже взяли в команду по квиддичу, забыв про правила! Уизли меня мало интересовал, а понятие “грязнокровка” на первом курсе я еще не знал. Поэтому восхищался тем, что ты такая умная. А потом злился, что ты дружишь с ним.
Девушка тяжело дышала и запустила пальцы в волосы.
— Вот это вечер откровений, — она качнула головой, стараясь привести себя в чувства.
— Угу.
Драко, поджав губы, смотрел в пол. Шампанское и легкое раздражение от танца Грейнджер с Поттером развязало ему язык и теперь он жалел. Очень жалел, обнажив свои слабости.
— Малфой…
Он поднял свои серые, как тучи, глаза и встретился с карими глазами. Гермиона подошла ближе и скользнула рукой по ткани пиджака, хватаясь за пуговицы.
— Грейнджер, не совершай больше ошибок.
Тяжело выдохнув, парень снова заговорил, встретив ее нахмуренный взгляд.
— Я должен извиниться. За то, что ты стала участником всего этого, — он поднял руку с кольцом.
Она улыбнулась, толкнув его ладонью в грудь и встала рядом с ним, повторив его позу.
— Ты меня веселишь, — пожала плечами девушка, хитро улыбнувшись. Он вскинул брови и повернулся к ней лицом.
— Веселю? О, ну что ж, я рад, что мое существование и ночные кошмары тебя веселят.
Повисло молчание, прерываемое только тихим дыханием.
— Я хочу с тобой дружить, — чуть слышно проговорила Гермиона, облизнув губы. — Кажется, я уже предлагала тебе это.
— Зачем?! — коротко переспросил парень, все еще не отрывая глаз с девушки, которая подпирала стену, стоя в тонком вечернем платье, цена которого для некоторых была целым состоянием, которое не заработаешь и за год.
— Ты умный и начитанный. Твой юмор тонок, а сарказм сочится сладким ядом. Ни Гарри, ни тем более, прости Мерлина, Рон, меня никогда не поймут, да и я не хочу больше их напрягать. Я и так стала яблоком раздора в их многолетней дружбе.
— А была ли эта дружба крепкой, если ее могла надломить такая хрупкая девушка? Даже, если эта хрупкая девушка — Героиня войны? — Малфой отодвинулся от стены и встал напротив собеседницы, с которой они, как малолетние школьники, прятались от чужих глаз в сарае. — Послушай, я не думаю, что я был бы для тебя хорошим другом.
Снова повисло молчание.
— А с чего ты взял, что мне нужен хороший? — улыбка, озарившая ее уставшее лицо была видна даже сквозь кромешную темноту тесного помещения. Малфой неловко взъерошил свои волосы, благословляя Салазара за темень, скрывающую его лицо. Смятение, которое парень сейчас испытывал, выдало бы его лицо с потрохами. Но как только он открыл рот, чтобы что-то сказать, Гермиона ошарашила очередной сменой своего настроения.
— Или что, Малфой, я, может, гожусь тебе только в прислуги? Ты уже и так запятнал свою фамилию моей кровью.
Слова, полные горечи, сорвались с ее губ так быстро, что девушка даже не поняла, что с ней произошло. В два шага преодолев сарай, она невербальной магией с силой распахнула дверь и вылетела на морозную улицу.
Малфой застыл на месте, прищурив в непонимании глаза и молча смотря вслед этой истеричке. Она, скорее всего ему нравилась. Ну, как та самая подруга, которая предлагала дружбу. Гермиона была хорошо эрудированна, хоть в последнее время и пыталась спрятать свои мозги за маской отшельничества и легких оттенков рокерства. Это было ее изюминкой, а ее ноги в этих джинсах…
Она была интересной и жгучей, всегда держащей тебя в ежовых рукавицах. Да к черту, с ней даже напиваться было круто! Но еще она была преданной. Много ли его знакомых могли похвастаться всеми этими качествами вместе? Разве что только Блейз, но и тот погряз в пучине собственного семейного счастья. А Грейнджер… Да что с ней вообще такое?! Прислуга?! За какого морального урода она его держит?!
Слезы, вдруг резко наполнившие ее глаза так не вовремя, душили горло, мешая дышать.
Я одна.
Я обречена сама волочить свою жалкую жизнь дальше и не стоит кого-то просить помочь.
С чего ты решила, что Малфой — это тот человек, который, как Гарри раскинет руки и притянет тебя в дружеские ободряющие объятия?
Ты больна. И хватит искать в ком-то свое спасение, очнись, дура!
Держа подол платья дрожащими руками, Гермиона мигом схватила свою сумочку, висевшую на стуле у их столика и побежала в другую часть шатра в сторону дамской комнаты.
Возможности волшебников поражали ее до сих пор. Ни один магл не мог бы возвести такое сооружение, еще и оборудовать магловскую палатку не био, а настоящим туалетом. Захлопнув за собой дверь, девушка опустила голову к раковине, опираясь на нее руками.
Вдох.
Выдох.
Все нормально.
Успокойся.
Ничего другого и не надо было ожидать.
Твою ж…. Да ты самая настоящая психопатка, раз так себя ведешь, Грейнджер!
Смахнув
