Тортоделка. Истинный шедевр (СИ) - "EvgeshaGrozd"

— Чёрт! — Калин испустил звук досады и негодования, предвидя вердикт.

— Сожалею. Остановка сердца. Мы сделали, что могли, — уронил хирург и неслышно удалился, давая нам возможность осознать этот несправедливый пинок судьбы под наш зад. Опять!

Твою мать! Яростно зарычал и вписал кулак в стену.

57. Как страшный сон

ГЕРМАН

Когда ступил за порог докторской квартиры, тут же получил уведомление, что Вика спит.

— Болтали до утра, подружки? — недовольно сдвинул брови.

— Твои кости теперь белее снега, — скривился в ответ Миша.

— Главное, чтоб целы были, — буркнул я. Глянул на мирно спящую жену в положенной, по всем этикетам, пижаме. Чуть расслабился. — Как она?

— Порядок, в отличие от тебя. Что с лицом? — теперь его взгляд стал более обеспокоенным.

— Долго рассказывать, — отмахнулся.

— Я не спешу.

— Зато я спешу, — прошёл в комнату и осел возле кровати. Нежно провёл кончиком пальца по щеке жены. — Вика? — позвал, предвкушая эффект.

Моя разбитая физиономия явно взбаламутит её покой, но у меня есть неплохие новости. Надеюсь, успею их изложить перед взрывом Хиросимы.

Супруга нехотя среагировала лишь на третий раз. Потянула на себя одеяло и продрала один глаз. Кто перед ней, видимо, сообразила не сразу, а как поняла, то мгновенно вскочила.

— Герман! — тут же увидела шрамы от мелких порезов, фингал на скуле и опухшую губу. — Боже мой! Ты подрался?! Что стряслось?!

— Давай дома всё расскажу. Я очень устал с дороги. С самолета сразу сюда за тобой.

Девушка переводит взгляд с меня на хозяина квартиры, словно спрашивая его разрешения.

— У меня скоро смена начнётся, — подал голос врач, глядя исподлобья. Ему явно не по душе наша идиллия. — Поэтому очень хорошо, что Гера решил забрать тебя сейчас.

Вика покорилась и начала сборы, пока мы оба вышли в кухню. Михаил предложил кофе, на что не смог ответить отказом.

— Полагаю, поездка не была напрасной? — в надежде проронил он. — Просто скажи, что всё наладиться для Вики.

— А тебе какая разница? — смотрю ревниво с нотами явного недовольства.

— Герман, мы — взрослые люди, — проронил врач спустя минуту. — Хоть убей сейчас, но я давно люблю твою жену… Извини, так вышло. Клянусь, старался без этого, но увы…

— Мне тебя сейчас пожалеть надо или поздравить?

Я — не слепой и давно вижу, как этот врач смотрит на мою тортоделку, но сердце всё равно полетело вниз от его откровения.

— Оставь это при себе, — Дементьев решительно поднялся. — Вика достойна самого лучшего. И если ты наконец не возьмешь себя в руки, чтобы дать ей этого, то, клянусь, я заберу Вику у тебя. Ты и так без пяти минут просрал её, и оставшиеся пять минут — её любовь к тебе. Верни жену! Иначе, в ход пойду я. Я ничем не хуже тебя, Герман.

Сцепил зубы, внимая его красноречивой угрозе. Хрена с два тебе, медицинская пиявка.

— Придержи коней, оптимист. Я — её муж и отец ребёнка…

— Вот именно, это лишь определения, — фыркнул Михаил. — Но любви твоей к Вике не видно.

От его слов в груди мгновенно закипело. Сжал руки в кулаки, стараясь сдержаться. Процедил сквозь зубы.

— Мою любовь пусть она, в первую очередь, видит, а ты не суйся в семью, которая ещё пока связана браком. Мы ошиблись, а ты лезешь в наш семейный кризис. Скоро всё наладится, и тебе станет стыдно.

— Если это, действительно, произойдёт, то больше не посмею появиться у вас на горизонте. А сейчас буду с ней рядом до тех пор, пока нужен.

Смерил его взглядом и залпом выпил предложенный кофе.

— Будь… Кто-то же должен, пока я ищу убийцу, — рыкнул совестливо и, поставив чашку на стол, вышел из кухни.

Видел, как Михаил хотел ещё что-то сказать, переспросить, но свидетель в лице Вики, теперь помеха для дальнейшего мужского разговора. Девушка одетая стояла в прихожей и застёгивала молнию на сумке. Обулся сам и, сняв с вешалки её пальто, выжидательно замер.

— Пока, Миш, — несколько виновато улыбнулась она хозяину квартиры, на что этот выскочка сделал к ней широченный шаг и чмокнул в щеку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ледяной водой обливал всё своё тело, чтобы не врезать этому холеному индюку. Накинул жене на плечи пальто и, прихватив её сумки, вылетел из квартиры в подъезд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В машине старался не смотреть в её испытующие глаза, а если неосторожно встречались взглядами, то невинно растягивал улыбку. Правда с подбитой губой выходил больше оскал.

— Ты не говорил, что твоя поездка будет лёгкой, — тихо произнесла она. — Но я несколько суток не просто тебя не видела, но и понятия не имела, что с тобой и где ты. Сейчас ты снова здесь, и я безумно рада, что живой, но глядя на следы от побоев на твоём лице хочется завыть волком от незнания. Пожалуйста, Герман, ведь ты же не ради себя туда ездил? Я тоже должна знать.

— Тут много всего, Вик, — ответил устало. — Но скажу главное — телефон Саввы оказался у Риты Шестаковой.

— Рита? — непонимающе смотрит мимо меня, стараясь припомнить такую.

— Официанткой работала в "Сарбоне". Савва встречался с ней некоторое время.

— Она?! — Вика аж подпрыгнула на сиденье.

— Она — соучастница. Вик, по правде сказать, в этом деле уже целая вереница трупов. Я многое тебе не говорил, но всё давно перешло в игру покрупнее. Помимо Саввы, погибло ещё четверо человек… — Внимательно оглядел её, не решаясь сказать главного, но если смолчу об этом, точно не поздоровиться. — И среди них твой отец.

Голова девушки болезненно дёрнулась, окончательно не понимая логику происходящего.

— Причём здесь Виктор?

— Побои на моём лице и на теле Яра — дело рук твоего отца. Оказывается Виктор являлся пешкой и исполнителем. Жаль, но кто заказчик, узнать нам так и не удалось. Калин был вынужден убить твоего отца.

— Виктор мёртв? — уточняюще переспросила девушка. Лицо хоть и бледнеет, но скорби в нём нет, точно. Она тяжело выдохнула, накрыв рот ладонями. — Слава тебе, Господи!

Реакция её хоть и чудовищная, но смерть этого гада принесла облегчение не только ей. Десяток людей точно смогут теперь вздохнуть спокойно.

— В конечном итоге, Ярослав сказал, что у нас неплохой шанс выиграть дело. Для вынесения приговора, слишком много посторонних факторов, которые Яр внесёт в протокол. Против тебя только кровь убитого на руках, отпечатки пальцев на орудие убийства и…, — тут замялся. — О том, что у Саввы не было секса с тобой, извини, доказать мы не смогли пока.

Вика сцепила губы, переживая унижение заново.

— Вик, нам нужно доказать это только следствию. Я и другие уверены в том, что ничего между вами не было. Ты не могла. Я знаю это.

Потупила взор, о чём-то думая. Я не прав?!

— Спасибо, — уронила тихо и отвернулась в окно. Замолчала.

Я и сам не хотел об этом говорить.

— О смерти Виктора, наверное, многие будут рады узнать. Кроме нашей поварихи, — грустно улыбнулась супруга.

— Она всегда была в курсе чем он промышлял, — сурово подытожил я, въезжая во двор.

Дом стоял в мрачной тишине. Прислуга отпущена на выходные из-за отсутствия хозяев. Мама с сестрой, видимо, уехали в наш старый дом, равно как и тёща. Только охранник на посту верно нёс службу. Всегда бы так.

Дотащил вещи до комнаты Вики, а сам направился в свою. Усталость валила с ног. После всего произошедшего даже не помню, когда нормально спал. Да и, честно сказать, не мог. В раз увидеть столько трупов да и ещё как убивают человека на моих глазах — для меня слишком травматично психологически. Плюс ко всему, в голове прокручивал тонну теорий и догадок. Понял не маловажную вещь — заказчик этих убийств знает нас, как облупленных. Всех родственников, друзей, коллег вплоть до нашего поведения. Савва не звал Вику к себе домой, судя по словам супруги, но убийца был уверен в сердобольности моей супруги и ждал её прихода. Следы протектора от дорогостоящей машины, пули в дереве, столько подставных — колоссально продуманный план, к счастью, не на столько хорошо, чтобы сработать. Ты просчитался и рано или поздно я тебя найду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})