Белая ведьма, черные чары - Ким Харрисон

— Миа, пора! — крикнул Римус.

— Именно это ты и будешь делать, — сказала Миа, пододвигаясь ближе, и меня окатила вторая теплая волна. — Скажи в ФВБ, что я уехала. Инопланетяне меня похитили, что угодно — но если ты этого не сделаешь, я тебя убью. Прямо здесь, если надо будет, потом начну с сына того человека и пойду дальше.

— Тронь только Гленна — и ты покойница! — зарычала Айви, и Миа посмотрела на нее презрительно.

— Не позволяй себе мне угрожать, — бросила она снисходительно. — Я видела, как твой Пискари вошел в мой город. И видела, как его в нем похоронили. Имей в виду.

Я покачала головой.

— Я не стану тебе помогать, Миа. Если ты не явишься к ним, и ты и твоя дочь вечно будете жить вне общества, в бегах.

Она приподняла белесые брови:

— Ведьма, это общество создала я. Если оно меня только тронет, я не буду жить вне его. Я его разрушу.

От ощущения в себе силы линии я расхрабрилась:

— Ну и проваливай к чертям, если так.

Миа повернулась к Римусу — он беспокойно ерзал, желая уже уехать.

— Можно привести свинью к воде[11]… — с театральным вздохом сказала она и повернулась опять ко мне: — Значит, я вампиршу попрошу передать мои слова.

У меня пресеклось дыхание — я поняла, что она сейчас меня убьет.

— Постой!

Я в панике забилась в щель между машинами, но она двинулась за мной. Все еще не прикасаясь ко мне, она протянула руку — блеснули хищным блеском глаза, и она сорвала с меня ауру. Все, что она мне дала, тут же и отняла.

Я упала на колени, раскрыв рот, потому что лей-линия во мне стала огненной лентой, и я с криком толкнула эту энергию в Миа, не в силах больше выдержать. Миа тихо выругалась, и на секунду я воспряла духом, но следом лавиной навалился холод, руки и ноги у меня онемели. Сила линии не задержала баньши ни на миг, и она продолжала медленно и мучительно отбирать у меня ауру, заставляя меня страдать, чтобы и само это страдание стало для нее пиром.

Айви орала диким криком на фоне пронзительного плача Холли, и этот хаос звуков вдруг прорезал рев мотора. Я сидела на снегу, неспособная думать, а Миа обдирала меня догола. Сверкающий белый свет разгорался все сильнее, я подумала, что умираю и тут свет ушел в сторону, а машина, которая его испускала, врезалась в передний угол фургона.

Скрежет металла, треск разлетающегося пластика. Миа отвлеклась, и боль от сдираемой ауры меня покинула. Я подняла глаза, стоя на четвереньках, вдыхая воздух, будто он мог окутать мне душу.

— Берегись! — крикнула я, потому что фургон скользил по льду в сторону Айви — черт, он же сейчас впечатает ее в джип!

Айви подпрыгнула прямо вверх, упала на капот джипа, Римус упал и покатился под него. Фургон остановился, Холли взвыла. В проезде дымился уродливый, зеленый, ржавый «шевроле». Из радиатора хлестала охлаждающая жидкость, но мотор еще работал. Эта штука весила побольше, чем фургон и джип вместе, и вынесла бы все, кроме прямого попадания атомной бомбы.

— Холли! — завопила Миа, бросаясь к дочери.

Кое-как прислонившись к машине, я увидела, что из «шевроле» вылезает Том. Ах ты гад! Это он гонялся за Миа, а не миз Уокер!

С жутким рычанием Айви с капота джипа обрушилась на Миа.

— О нет! — прошептала я. Ноги тряслись, еле держали, но я двинулась вперед, шатаясь. Миа со свирепым лицом держала Айви за горло — убивала ее. Свет уцелевшей фары беспощадно высвечивал черные фигуры на снегу. Айви отбивалась, оскалив блестящие зубы.

Не стихая, звучали пронзительные вопли Холли, и я перевела взгляд на Римуса и Тома. Кулак лей-линейщика окутала лиловая дымка, но пылающий гневом человек схватил этот кулак и сжал так, что Том заорал от боли. Как следует добавив ногой на прощание, Римус оставил Тома корчиться над сломанной рукой; тут я шевельнулась, он резко обернулся ко мне — и я замерла под взглядом черных волчьих глаз. Он отвернулся. От тюрьмы послышался громкий звук сирены, и стоянку вдруг залил яркий свет криптоновых ламп. Где они раньше были, черт их побери?

Серийный убийца спокойно и ласково достал кричащего младенца из разбитого фургона, запел над ним колыбельную, оглядываясь на жену.

— Айви! — воскликнула я шепотом, увидев, что она лежит и не шевелится. Миа склонилась над ней, ко мне спиной, раскинув полы синего пальто, как ястреб — крылья над добычей. Я бросилась к ним, шатаясь, крича: — Уйди от нее!

Римус оказался там первым и одной рукой вздернул Миа с земли.

— Отпусти меня! — заорала она, отбиваясь, но он увлек ее к работающей машине Тома, открыл пассажирскую дверцу и чуть не бросил ее туда. Вопли Холли перекрывали вой тревожной тюремной сирены, но девочка затихла, как только Римус передал ее Миа и захлопнул дверь. Мрачно покосившись на меня, он обежал машину, сел, заревел двигатель. Римус вдавил газ в пол, Том успел откатиться с дороги, и машина поехала к выходу. Нас обдало морозной пылью — и они уехали.

Чувствуя, что у меня сердце сейчас взорвется, я подошла к Айви, рухнула рядом с ней на утоптанный снег.

— Боже мой, Айви! Айви!

Я перевернула ее, подняла за плечи, прижала к себе. Голова у нее бессильно болталась, глаза закрылись. Она была бледна, волосы рассыпались по лицу.

— Айви, не оставляй меня! Не смогу я жить, если ты умрешь! Айви, ты меня слышишь?

Боже мой, только не это! Ну за что мне такое?

У меня бежали слезы, я старалась подавить рыдания, и тут она открыла глаза. Они были карие, и я ожила. Она не мертвец, не нежить, ничего такого. Она смотрела на меня, бледная как мел, невидящими остекленелыми глазами. В руке она зажимала полинявшую фиолетовую ленточку с подвешенной монеткой, вцепившись, будто цеплялась за жизнь, даже пальцы побелели.

— Я его отобрала, — прохрипела Айви, и в ее пустом взгляде светилось торжество. — Она не заслуживает любви.

В здании за нашей спиной все так же вопила сирена, и я слышала, как кто-то бежит к нам. Айви вздохнула, потом еще раз.

— Мне нужно… Рэйчел? — спросила она шепотом, и глаза у нее прояснились. — Черт! — выдохнула она, и я прижала ее теснее, укачивая, зная, что она жива. Она не умерла, я не обнимаю мертвеца-нежить.

— Ты поправишься, — сказала я, не зная, правду ли говорю. Слишком она была бледна.

— Вряд ли. Без этого не смогу.

Я посмотрела на Айви, увидела, что слезы текут у нее по лицу, клыки влажны от слюны. Понятно было, о чем она говорит. Кровь, ей нужна кровь. Вампиры — ближайшие родственники баньши, и у них есть способ пополнять ауру. Они всасывают ауру вместе с кровью. Айви нужна была кровь.

Не испытывая страха, я сильнее приподняла ее от мостовой, и она заплакала горько, понимая, что не может быть такой, как хочет, и оплакивая умершую мечту.