Письма, телеграммы, надписи 1927-1936 - Максим Горький
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Третью часть «Факира» прочитал, не могу сказать — понравилась, ибо все время раздражало многословие, охлаждали длинноты. Но очень хороши страницы, где Вы пишете отца, и, если б Вы отнеслись к этой фигуре более внимательно, — наша литература получила бы своего Тиля, Тартарена, Кола Брюньона. Именно так, я знаю, что не преувеличиваю. В книге вообще много ценного, забавного, я буду читать ее второй раз и, если хотите, отмечу то, что мне кажется лишним.
У Вас — слякотно? То же самое началось и здесь: туман, дождь, никакого моря — нет, а просто в небольшом пространстве, плотно замкнутом серым киселем, натыканы мокрые деревья, мокрые камни, среди их — мокрый дом, в одной из его комнат сидит угрюмый усатый старик, у него ноет правое плечо от ключицы до локтевого сгиба, он кашляет, курит и пишет Вам длиннущее письмо. Кроме этого — он очень любит и ценит Вас. А также переделал старую пьесу из 4-актной в 3-актную. Если б у него было время, он сократил бы 23 тома своих книг до 8. Да.
Может быть, Вы приедете в здешнюю слякоть? Приезжайте, ибо чем разнообразнее бытие, тем более оно интересно, как утверждают «сведущие» люди.
Крепко жму руку.
А. Пешков
1183
Е. Я. ДАНЬКО
10 января 1936, Тессели.
«История фарфорового завода» сведена Вами к биографии Виноградова. В этом виде — если убавить техническое описание поисков массы и способов закалки, да если усилить раскраску фигуры Виноградова — Ваша книга нашла бы достойное для нее место в серии «Жизнь замечательных людей».
Но как «История завода» она Вам не удалась, — о заводе, о рабочих его рассказано слишком мало и сухо. Думаю, что она и такая, какая есть, интересна для людей, занятых изучением роста художественной промышленности и — между прочим — производства фарфора. Но и эти люди вправе требовать от Вас больше того, сколько Вы дали, — я говорю это, опираясь на материал, показанный Вами, но плохо обработанный. Да Вы и сама догадываетесь, что рукопись «еще недоработана».
Значит — надобно доработать, что я и советую Вам. Надо сделать хорошую книгу. Для этого надобно дать больше фактов, драматизировать их, начать очерком эпохи царствования толстой тетки Лизаветы — про нее очень неплохо рассказал посол Франции Шетарди, подсаживавший ее на престол державы Российской.
Неверно, что Вы направили «все усилия и все помыслы, чтобы сделать работу хорошо». Книжка для детей Вами написана очень хорошо, так же следует написать и эту.
М. Горький
10/I-36 г.
1184
ДВУМ ТЫСЯЧАМ ПИОНЕРОВ ЗАПОЛЯРНОГО ГОРОДА ИГАРКИ
13 января 1936, Тессели.
Сердечный привет вам,
будущие доктора, инженеры, танкисты, поэты, летчики, педагоги, артисты, изобретатели, геологи!
Хорошее письмо прислали вы. Богато светится в простых и ясных словах его ваша бодрость и ясность сознания вами путей к высочайшей цели жизни, — путей к цели, которую поставили перед вами и перед всем трудовым народом мира ваши отцы и деды. Едва ли где-нибудь на земле есть дети, которые живут в таких же суровых условиях природы, в каких вы живете, едва ли где-нибудь возможны дети такие, как вы, но будущей вашей работой вы сделаете всех детей земли столь же гордыми смельчаками.
Вы пишете: «Живем сейчас, когда нам не светит солнце, только три часа мы видим дневной свет, остальное время полярная ночь, морозы, пурга». Но вот и во тьме полярной ночи ярко горит солнце человеческого разума, силой которого уничтожена цынга, еще недавно обычная болезнь дальнего севера, силою разума на земле, окованной вечной мерзлотой, обильно родятся овощи, развернуто скотоводство. Все это было бы невозможно до Ленинской революции, в ту пору, когда право на широкую грамотность, на развитие разума было во власти класса помещиков, фабрикантов, лавочников.
Большие, изумительные радости ждут вас, ребята! Через несколько лет, когда, воспитанные суровой природой, вы, железные комсомольцы, пойдете на работу строительства и на дальнейшую учебу, пред вами развернутся разнообразнейшие красоты великой нашей страны, увидите Алтай, Памир, Урал, Кавказ, поля пшеницы, размером в тысячи гектаров, гигантские фабрики, заводы, колоссальные электростанции, хлопковые плантации Средней Азии, виноградники Крыма, свекловичные поля, фабрики сахара, удивительные города: Москву, Ленинград, Киев, Харьков, Тифлис, Эривань, Ташкент, столицы маленьких братских республик — например, Чувашии, — столицы, которые до революции очень мало отличались от простых сел.
У вас — снег, морозы, вьюга, а вот я живу в Крыму, на берегу Черного моря. Сегодня — 13 января — первый раз в этом году посыпался бедненький, редкий снежок, но тотчас же конфузливо растаял. Весь декабрь и до вчерашнего дня светило солнце с восьми часов утра почти до половины шестого вечера. Зимуют чижи, щеглы, зяблики, синицы; весна начинается со второй половины февраля, осень — с половины октября.
До революции в Крыму жил царь с его родственниками, придворная знать, миллионеры, купцы, — теперь во дворце царском дом отдыха для крестьян, и весь южный берег Крыма, все дворцы богачей превращены в дома отдыха, в санатории. Есть и лагерь пионеров — Артек.
Много прекрасного в стране Союза Социалистических советов, и оно все растет. Все это — ваше хозяйство.
И, разумеется, для того, чтобы умело владеть им, чтобы развивать его все шире, — необходимо, ребята, учиться много, серьезно, честно. Всякая работа в нашей стране — работа всех для каждого и каждого для всех, а кроме этого — работа в пример всему трудовому народу Земли. Надо воспитывать, развивать в себе любовь к учебе, чтоб учеба была приятна, как игра.
Мозг — способность познания — воспитывается упражнением, тренировкой так же, как мускулы. Машина постепенно стирает различие между физическим и умственным трудом, но для того, чтоб сделать хорошие машины, облегчающие труд, необходимо усерднейше заботиться о развитии разума.
