Венец всевластия - Нина Соротокина

— Я их видел, — прошептал Ким.

— Да ну? Вот молодец! Как ты на мой сайт попал?

— Случайно. Ах, ты….

Здесь мы, дорогой читатель, переходим на условный язык. Как в современном сленге выражается крайняя степень удивление? И чтоб не матерно! Спроси у тридцатилетнего москвича. Он глубоко задумается, потом переспросит: «Крайняя?» — «Именно!» Окончательный ответ будет однозначным: «Не матерно я не умею». Понятное дело, что Ким не был исключением. Ему вдруг стало жарко. Выпить бы! Пересилил себя, принялся заваривать чай. С души его постепенно сваливается тяжесть, еще немножко, и он воспарит над землей.

— Вот ведь как было-то… Вы послушайте. Я от этих кадров чуть с ума не спрыгнул, — сбивчиво говорил Ким.

— А ты приходи ко мне. Я тебе весь материал покажу. В Интернет я только две сцены всунул. Весь материал туда не упрятать, дорого, черт!

— А эти два куска сейчас можно посмотреть?

— Где у тебя компьютер?

Язык у Аркадия Петровича заплетался, но на ногах он держался твердо. Засветился экран монитора. По клавиатуре Аркадий Петрович бил одним пальцем, для него это был чужой инструмент. Энтер… побежала голубая полоска в продольном окне и вдруг на экране появилась уже знакомая сцена. Внутри у Кима что-то пискнуло, в ответ он радостно засмеялся.

Софья Палеолог, тучная, в высокой кичке, внимательно смотрела прямо в глаза Киму, но холодный ее взгляд не пугал. Более того, он сочувствовал это женщине. Но та, отдаленная мысль было верной, Софья действительно чем-то была похожа на мать.

— А накапки у меня драгоценные, — сказала царица низким голосом, — шириной семнадцать вершков, — и засмеялась.

— Ах, царица-матушка, вы и сами вся драгоценная, — тут же отозвалась худая старуха и принялась причесывать Софью. — За девками нужен глаз да глаз. И шелка у них что-то слишком быстро кончаться стали. Всего-то и вышили ручку и мафорий на плечике, а телесного цвета уж нет и лазоревый заканчивается.

— Вот и следи, — прикрикнула царица.

— А Курицына у вас кто играет? — спросил Ким.

— Толковый мужик, актер из Новосибирского ТЮЗа. Приходи, все покажу. Может, еще и возобновим когда-нибудь съемку. Вернее, продолжим. Денег бы достать…

Комментарий, составленный

Павлом Ивановичем Паулиновым и отредактированный сыном его Кимом Павловичем Паулиновым.

Историческая справка

После татаро-монгольского нашествия русские княжества, разделились, условно говоря, на такие два образования: первые платили захватчикам дань и боролись за великокняжеский престол, получая у Орды ярлыки, а вторые ушли под власть Литвы и жили «по старине», то есть по тем законам, которые существовали на Руси до нашествия Батыя. Москва считала себя преемницей Киевской Руси. Но такими же преемниками считали себя жители земель, что за Можайском и далее на запад. Более того, они называли себя русскими, а жители северо-восточной Руси были для них «московитяне, тверичи, псковичи…»

Часть русских земель отошла под власть Литвы для защиты от Орды, и образовалось Великое княжество Литовское и Русское. То есть возникли две равновеликие державы, у которых была одна программа — «собирать под себя» русские земли. Когда границы Великого княжества Литовского и Русского (с одной стороны) и Московской Руси (с другой) сблизились, их отношения стали враждебными.

Говорить на эту тему надо осторожно, потому что ученые до сих пор не пришли к однозначному мнению. Мы не знаем, кто был инициатором государства, которое позднее стало называться просто Литвой — славяне или балты, не знаем, как договорилась между собой литовская и русская знать. Поэтому борьбу Литвы и Северо-Восточной Руси трудно обозначить знаком плюс или минус. Москва считала Литву захватчиком исконно русских земель, а Великое княжество Литовское и Русское было уверено, что также имеет полное право быть «собирателем» русских земель, тем более, что девять десятых частей населения этого государства было русским (это предки нынешних белорусов, украинцев и части великороссов). Литовцы и жмудины составляли в этом государстве меньшинство, но меньшинство привилегированное.

Создателем единого Литовско-Русского государства был князь Миндовг (1230–1263 гг.) Миндовг присоединил к Литве многие русские западные земли. Вместе с тем литовский князь нанес два серьезных поражения ордынцам. После этого Орда стала надолго заклятым врагом Литвы. Миндовг был язычником. В надежде защититься от Ливонских рыцарей он завязал контакты с Римом и основал в Литве католическое епископство.

После смерти Миндовга начались усобицы, литовские феодалы дрались за власть. Война продолжалась тридцать лет, пока княжеская власть не узаконилась. Истинного расцвета Литва достигла при великом князе Гедимине (1315–1341 гг.). Гедимин был яркой личностью, замечательным воином и мудрым политиком. Он основал город Вильно и сделал его столицей Великого княжества Литовского и Русского.

Гедимин расширял свои владения разными путями. Во-первых, он присоединял к Литве русские земли за счет родственных связей и браков с русскими княжнами и добровольного присоединения русских князей, надеющихся под властью Литвы найти защиту от Золотой Орды. Но наибольшее количество земель было присоединено путем завоеваний. К Литве отошли Полоцк, Минск, Витебск… На очереди были Галицкая земля и Волынь. Галицию Гедимину захватить не удалось, она со временем досталась полякам, а вот Киев Литва победила. Летопись сообщает, что битва произошла на реке Ирпень в 1321 г., со временем киевские князья стали «подручными» Гедимина.

В борьбе с Москвой за великокняжеский стол тверские князья тоже искали зашиты у Литвы. Искал помощи у Литвы и Великий Новгород. Когда Иван Данилович Калита решил повысить дань новгородцам, они позвали себе в защитники Гедимина. Тот охотно откликнулся на зов новгородцев, и в 1333 году в Новгороде появился молодой князь Наримунт (сын Гедимина). Новгородцы приняли его с подобающими почестями и дали во владение Орешек на Неве, Карелу и еще кой-какие земли.

Видя воинственное поведение новгородцев, Калита отбыл в Орду, но, видимо, не договорился о военной помощи. Вопрос о дани был решен мирно, и Наримут отбыл в Литву.

После смерти Гедимина литовско-русский трон заняли два его сына: Отльгерд и Кейстут. Они разделили сферы влияния, Кейстут управлял коренной Литвой и Жмудью, отражая нападения крестоносцев, а Ольгерд имел дела с Русью, и деловые, и военные. Он продолжал дело Гедимина — «собирал под себя русские земли». Братья очень разнились по характеру. Отльгерд был православным, его родила русская мать, два раза он был женат на русских княжнах. Кейстут же был типичный литовец, яростный язычник, женатый на бывшей жрице Бируте. Он был отважен, успешно воевал с крестоносцами и стал героем народного эпоса.