Рикэм-бо «Стерегущий берег» (СИ) - Кротков Антон Павлович

— Передай привет акулам.

Японец что-то коротко рявкнул солдатам, и они подхватили несчастного за руки и за ноги, словно мешок. Неописуемый ужас появился на лице старика. Его, ещё живого, ждала участь большинства здешних покойников.

Игорь принялся упрашивать японца, чтобы для пользующегося всеобщим уважением старика хотя бы в смерти было сделано исключение.

— Хорошо, для священника я сделаю исключение — после долгих уговоров согласился японец, и расхохотался дьявольским смехом.

Игорю было приказано немедленно оттащить «тело» за ворота лагеря и похоронить старика, не дожидаясь естественного ухода.

Глава 106

Сломанную машину пришлось бросить и пешком выбираться обратно к цивилизации. Они шли, страдая от ночного холода, а после полудня изнывая от жары.

На солнцепёке с Клео стало твориться что-то странное: она стала жаловаться на головную боль, затем её охватило сильное беспокойство, ей повсюду стали мерещиться какие-то люди, которые хотят их убить. Но место было абсолютно безлюдное! Клео понимала, что с ней что-то не так, и была встревожена.

— Не волнуйся! У тебя просто солнечный удар. Надо отдохнуть в тени и всё пройдёт — пытался успокоить подругу Исмаилов. Но поведение его спутницы становилось всё более странным.

— Они что-то подмешивали мне в кофе — растерянно пролепетала Марини. Через некоторое время видения у неё прекратились, зато наступило состояние полной прострации. В конце концов, итальянка опустилась на землю, и перестала реагировать на что-либо. Она будто ушла куда-то глубоко в себя. Сидела, ритмично раскачиваясь и уставившись в пространство бессмысленными глазами.

Её явно держали на каких-то препаратах, подмешивая их в кофе или в воду. Кукловодами могла преследоваться цель полностью подчинить себе нужного специалиста, сломить его волю, сделать послушным инструментом в своих руках. А заодно иметь страховку на случай побега. И судя по тому, во что на глазах превращалась Клео, своего они добились. Игорь понял, что в одиночку не справится. После всего, что произошло с ним за последнее время, оставался лишь один человек, которому он мог доверять…

Глава 107

Вообще-то на этой каторге рабов было принято отдавать на корм акулам. Проблема заключалась лишь в том, что заключённые гибли, словно мухи. Поэтому часть умерших приходилось сбрасывать в спешно вырытый могильник, расположенный примерно в километре от лагеря. Нередко в яму сбрасывали ещё живых.

За несколько последних недель в яме упокоились сотни людей. Это было мрачное эхо недавних побед японцев в Сингапуре, Бирме, на Филиппинах и в Голландской Ост-Индии. Пленных прибывало так много, что их просто негде было размещать и нечем кормить. Массовые убийства, представлялись японцам простым решением проблемы. Об опасностях созданного ими очага инфекции местный владыка почему-то не подумал, что лишний раз свидетельствовало о крайней ограниченности коменданта и его приближённых.

Исмаилов с телом старика на руках шёл по тропе и всё отчётливей чувствовал ужасный запах разлагающейся плоти. Позади остались решётки, колючая проволока забора и вышки с часовыми. Лишь пожилой солдат-охранник шаркал у него за спинной колченогими ногами. Игорь знал, что на лице конвоира написан ужас и отвращение. Для последователей синтоизма — религии, обожествляющей красоту и совершенство природы (а таких среди японцев было большинство) было характерно брезгливое отношение к мёртвой плоти и разложению. Поэтому старый солдат злился на затеявшего «грязные» похороны Исмаилова и не упускал случая кольнуть Игоря штыком в ягодицу, если он спотыкался.

Акулы, конечно, выглядели в глазах японцев идеальными могильщиками — мало того, что хоронили в своих желудках мертвечину, так ещё и помогали заметать следы совершённых преступлений.

Под ногами то и дело попадались окровавленные бинты, на кустах висели обрывки обмундирования. По мере приближения к конечной цели ужасный смрад разложения настолько усилился, что заглушил природные ароматы леса. Наконец, конвоир решил, что дальше не пойдёт, и дал понять американскому лейтенанту, что приказывает ему сбросить старика в яму и немедленно возвращаться. И чтоб никаких религиозных обрядов! Он не желает оставаться поблизости от клоаки ни одной лишней минуты! Игорь покорно кивнул. Дик всё видел, но не издал ни звука, похоже он смирился.

Устало бредя по тропе, Исмаилов испытывал негодование: «Сбросить старика в овраг, как будто это мешок с мусором!». Но это человек, которого он искренне уважает и любит. Поступив так с пожилым товарищем, он сам потеряет право называться человеком. С другой стороны, неподчинение будет означать для него верную гибель. Игорь знал, что стоит ему сойти с тропы, ведущей к яме, как немедленно последует выстрел охранника. Тот наверняка держит его на мушке. Парень мимоходом оглянулся через плечо. Куражась, японец показывал, что дозволяет после того, как он сбросит старика, ещё и облегчиться в «сортир». Колченогий конвоир конечно и представить себе не мог, на что способен этот бледный сутулый парень со шрамом на правой щеке. Большинство японских солдат происходили из сельской местности и презрительно считали всех их — англичан и американцев избалованными цивилизацией городскими жителями.

Подходя к краю ямы, Игорь слышал густое жужжание миллионов мух. Решение было мгновенным. Главное — не оставить конвоиру ни секунды на размышления. Внутри всё замерло от накатившего ужаса перед разверзшейся жуткой могилой: бренные останки сотен людей покрывал шевелящийся чёрный саван насекомых. Отвращение и ощущение нацеленного в затылок ружейного дула вызвали оцепенение. Зубы его выбивали мелкую дробь. Кровь в висках стучала, как молоток, и струи пота текли и текли со лба.

Игорь стиснул зубы: нет, он не вернётся в рабское существование, где скоро обязательно подохнет! Пути назад у него нет! Не останавливаясь, Игорь шагнул в яму. И покатился вместе с Диком по склону на трупы…

Они спрятались под телами и стали ждать, что станет делать конвоир. Но тот так и не появился на краю оврага. Некоторое время была слышна лишь его брань. Похоже, стражник не захотел или не решился приближаться к зловонной яме и ушёл, так как вскоре всё стихло. Быть может он побежал за подмогой, а может просто решил скрыть случившееся, доложив начальству, что заколол штыком обоих зеков при попытке сбежать.

Выждав ещё немного, беглецы как-то выбрались из ямы, хотя оставался риск получить пулю от оставшегося караулить их японца. Но им повезло. Игорь чувствовал необыкновенный прилив сил и возбуждение. Он свободен! Пусть свобода его продлиться всего несколько часов, но он перестал быть рабом. О том, что с ними будет дальше, думать не хотелось. Взвалив Дика на плечи, Игорь направился в направлении, в котором по его расчётам ушли товарищи.

Глава 108

Джон Тич по прозвищу «Чёрная борода» приехал менее чем через два часа после звонка Исмаилова, хотя разделяющее их расстояние вроде бы не позволяло предполагать такую оперативность. Бывший командир словно ожидал вызова где-то неподалёку. Хлопнув дверцей машины, бородач в тёмных очках подошёл к Исмаилову, они пожали руки. От мощной фигуры прославленного морского аса веяло спокойной уверенностью.

— По телефону ты толком ничего не рассказал о своих проблемах, и правильно сделал, — сдержанно похвалил Тич. — Но будь спокоен, лейтенант. Сам знаешь, я своих братьев по эскадрилье не бросаю. Тем более что я твой должник. Кстати, я ещё тогда подал на тебя представление на Военно-морской крест.

Игорь не стал вспоминать прошлое и говорить, что той награды он так и не получил (свой единственный орден он получил «посмертно»). Вместо этого Исмаилов пояснил, что с удовольствием примет помощь сослуживца, ибо он и его спутница нуждаются в надёжном убежище на какое-то время.