Белая малина: Повести - Музафер Дзасохов

Надыго повернулась в мою сторону:

— А тебе я вот что хочу сказать: если еще раз забудешь о нас, я метлой и веником пройдусь по твоей спине, чтоб век помнил старую Надыго!

— Договорились! — Я поднимаю кверху руки. — А теперь расскажи: как новая невестка? Украсила она собой ваш дом или нет?

— Видит Бог, ничего о ней плохого сказать не могу. Вначале вроде бы приметила за ней один недостаток, да и о нем вскоре забыла.

Недостаток, о котором говорит Надыго, — невысокий, по ее мнению, рост невестки. Словно она сама и ее Акбе такие уж великаны! Халла не уступает Акбе в росте, а если женщина одного роста с мужчиной, то она выглядит слишком высокой. Когда Халла впервые переступила порог дома, Надыго тихонько, чтобы ее никто не услышал, шепнула мне на ухо: «Что это ты за невесту-коротышку привёл?»

— Спасибо ее родителям, которые вырастили такую славную дочь, пусть живут долгие годы! — словно сама себе говорит Надыго.

— Не рано ли ты начала ее хвалить? — пытаюсь я «прощупать» Надыго.

— Почему рано? Говорят, пенек по первому удару можно узнать…

— А помнишь, ты мне не верила, когда я ее хвалил?

— Если бы не верила, то и свадьбы бы не было, — мудро замечает Надыго и поднимается с места. — Пойдем к нам, может, молодые уже приехали.

— Надыго, мне еще на работу надо успеть. Буду уходить, обязательно зайду.

Спустя час я и в самом деле заглянул к Надыго, но Акбе с женой еще не вернулись. Едва я вышел от соседей на улицу, меня нагнала какая-то машина, и шофер мигом довез меня до Ардона. Ждать здесь пришлось недолго. Автобус, хотя и был полон, остановился. Мы с трудом втиснулись в него, и, натужно хрипя, он покатил к городу.

XII

Автобус остановился поблизости от магазина, в котором работала Дунетхан, и я решил сойти. По дороге на работу я решил проведать сестру, ведь я не видел ее целых три дня.

Едва я вошел в магазин, как Дунетхан бросилась мне навстречу.

— Куда ты несешься?

— К тебе… Я чувствовала, что ты приедешь, и ждала тебя.

— А что такое?

— Тебя на работе ищут.

— Откуда ты знаешь?

— Дзапару на работу звонили. Наверно, кто-то сказал в редакции, что мы живем у него. А Дзапар, в свою очередь, позвонил директору нашего магазина. Недавно ко мне прибегала Дзандзабах, спрашивала, не появлялся ли ты.

— Что там могло стрястись? Ведь все знают, что я в командировке…

— Не знаю, но говорят, если он вернулся…

Я помчался на работу. Не помню, чтобы меня когда-нибудь так срочно разыскивали. Я терялся в догадках — что могло случиться? Несколько заметок я оставил в секретариате, там же лежал еще один обработанный мной материал, в них, может, что-то вызывает сомнение? А может, я допустил какую-нибудь оплошность в материале, который у меня вышел в сегодняшнем номере газеты?! Я прибавил шагу. На проспекте мне повстречался Бицко.

— Быстрей, тебя ждут, — поторопил он меня.

— Кто?

— Быстрей, а то опоздаешь! — И он побежал к трамваю.

Мои сомнения и тревоги еще более возросли. Я почти бегом пересек улицу. Обычно у входа в редакцию всегда можно увидеть кого-нибудь из знакомых, но сейчас здесь никого не было. Я еще не успел подняться на лестничную площадку третьего этажа, как услышал знакомый голос:

— Где ты, скажи, пропадаешь?

Поглядел наверх, вижу, Канцау, наш председатель месткома, с озабоченным видом глядит в пролет лестницы.

— Почему так долго? — поинтересовался Канцау.

Ну, разве это не чудеса? Я взял командировку на три дня, срок ее еще не кончился, а он спрашивает, почему так долго… Когда возвращаешься из командировки раньше срока, это тоже руководству не нравится, теперь я вернулся на исходе третьего дня, а мною все равно недовольны.

Канцау молча направился к своему кабинету. Как я понял, мне предлагалось следовать за ним. Я так и сделал и, не спросив разрешения, вошел в кабинет.

— Закрой, пожалуйста, дверь, — усаживаясь на свое место, проговорил Канцау. — Мы тебя весь день ищем. Даже в район звонили.

— Я был в командировке…

— Знаю, — оборвал он меня. — Так вот слушай. У нас совершенно неожиданно появилась свободная квартира. Получивший новую квартиру освободил старую… Какие у тебя планы?..

Я до того растерялся, что в первый момент даже не понял того, что услышал. Кому-то дали квартиру, а я здесь при чем? Зачем меня надо было искать чуть ли не по всей республике?

— Я к тебе обращаюсь! — слова Канцау оборвали мои мысли. — Думаю, старая однокомнатная квартира была бы для тебя очень кстати… Мы все тоже с этого начинали.

Сердце мое гулко застучало. Я ждал какого угодно, только не такого известия. Неужели мне действительно собираются дать квартиру?! Или, может, это все-таки розыгрыш? А если нет, то разве сам Канцау не знает, что я готов согласиться на какую угодно квартиру, лишь бы была крыша над головой?

— Квартира у Кавдына совсем неплохая, — продолжал Канцау. — Правда, всего одна комната, зато большая. Площадь ее не меньше двадцати метров, тепло.

Я только сейчас понял, что новую квартиру дали Кавдыну. Он живет с женой, сын у них учится в Москве. В этой квартире Кавдын прожил, если не ошибаюсь, больше пятнадцати лет. Раз ему она все эти годы подходила, то мне и подавно подойдет.

— Ну, так что? — требовательным голосом спросил Канцау и в упор уставился на меня.

— Я ничего… если вы считаете…

— Считаем, считаем! — твердо заверил Канцау. — Тогда так — быстренько собирай документы! Завтра все бумаги должны быть готовы, не то на квартиру есть еще желающие, и как бы они нас не опередили…

Я вышел из кабинета Канцау и не мог сообразить, куда мне идти и что делать. Рабочий день подошел к концу, и сегодня мне наверняка уже не удастся получить ни одной справки. Я решил еще раз зайти к Дунетхан. Она, бедняжка, наверно, места себе не находит, беспокоится, зачем же меня искали. А скажу, так и не поверит.

К магазину я подошел к самому закрытию. Дунетхан ждала меня на улице. Так и есть, она не поверила ни одному моему слову.

— Если все правда, скажи, где эта квартира, ну, где?

— А вот этого я тебе не смогу сказать, не до расспросов мне было. Знаю, что близко к проспекту, Кавдын как-то говорил, что от его дома до места работы всего пятнадцать минут ходьбы…

— Ну, раз так, завтра я тоже отпрошусь с работы: буду помогать тебе доставать документы!

Дзапара мы дома не застали. Первое, о чем спросила Дзандзабах, был ли я на работе. Узнав о новости, она радостно всплеснула руками:

— Как хорошо! А прежде чья это была квартира? Неужели Кавдына? Ну, тогда можете радоваться. Кавдына и его жену я хорошо знаю, не раз была у них на квартире. Комната у них действительно одна, но по площади не уступит всей нашей квартире. С женой Кавдына мы работаем вместе. Недавно она мне хвасталась, что они ждут новую квартиру. А старая их совсем близко отсюда, можно пешком дойти. Как только выйдешь на улицу, сверни налево и иди прямо. Напротив булочной, в которой мы покупаем хлеб, — двухэтажный дом, так вот, Кавдын живет на первом этаже этого дома. Как войдешь во двор, самый Крайний подъезд, вот только не знаю, понравится ли вам комната, она не очень светлая, в серый день придется зажигать свет.

— Это ничего! — махнула рукой Дунетхан. — Днем мы на работе бываем.

В любом случае выбирать нам не приходится. Спасибо и за то, что предлагают. Не каждому человеку после четырех месяцев работы дают квартиру в центре города, пусть даже однокомнатную и старую. Если все получится, как говорил Канцау, у нас наконец-то будет свой угол, мы никого больше не будем беспокоить. Дзапар и Дзандзабах — золотые люди, грех на них жаловаться, и все же свой дом для человека — совсем иное дело…

— Что-то Дзапар сегодня задерживается, — заметил я.

— В Ростов его вызвали, на какую-то конференцию. Директор у них заболел, и ему пришлось его подменить. — Он успел забежать только на секунду, побросал в портфель какие-то вещи и помчался в Беслан на проходящий поезд. Не знаю даже, смог ли он взять билет.

О Дзапаре я спросил потому, что это был тот человек, с которым мне особенно хотелось поделиться своей радостью. Для него бы известие о квартире было не менее приятно, чем для меня самого.

На следующий день в каких только учреждениях мы с Дунетхан Не побывали, каких только трудностей не испытали! Где приходилось выстаивать огромную очередь, где ждать начальство, из одного кабинета тебя направляют в другой, а из того — и вовсе в другое учреждение, а оно находится где-нибудь на другом конце города… Одним словом, бюрократия, помноженная на волокиту. И все же нам удалось ценой огромных усилий собрать все документы к сроку. Когда же у меня на руках наконец оказался ордер, я вздохнул с таким облегчением, словно взобрался на самую вершину Казбека. На работе меня поздравляли, будто я одержал историческую победу. Появился и сам редактор.