Принцесса Севера - Лана Ежова

Морщась и постанывая, Эва переоделась и поплелась прочь из купальни. Практически мгновенная смена обликов далась нелегко – от усталости ныло все тело, напомнив о тех днях, когда в виде наказания приходилось таскать ведра с водой в храмовый сад. Пятьдесят шесть деревьев, под каждое нужно вылить по три ведра. После таких наказаний она долго не могла уснуть от перенапряжения.

Подходя к камере, где держали многоликого, девушка ощутила прилив сил. Еще чуть-чуть и она узнает о себе нечто новое и важное. Вся в предвкушении, она попеременно испытывала то волнение, то страх, то восторг.

Дверь в темницу хэмелла приоткрыта.

Опасаясь очередной подлости от работорговца, Эва тревожно замерла и тихо позвала:

– Солар…

Тишина стала нехорошим ответом. Девушка осторожно вошла в камеру. Пусто, лишь примятый матрас на каменном полу, служивший пленнику постелью, и пара грязных тарелок, оставшихся после обеда.

Может, работорговец решил перевести его в другое узилище?

Не теряя надежды еще раз увидеть Солара, Эва подошла к дверям, за которыми томилась Валэри. Ламчерион спала чутко и проснулась сразу, как девушка окликнула ее.

– Ты не знаешь, куда делся хэмелл?

Валэри встала с соломенной подстилки, медленно подошла к зарешеченному окошку.

Молчание затягивалось. И Эва разочарованно решила, что таким образом она пытается отомстить за гадости и оскорбления, которые она ей наговорила в день поимки.

– Его купили, – наконец произнесла ламчерион.

Свет магического камня-светляка позволял хорошо разглядеть пленницу. И выглядела она плохо: осунувшееся лицо, сальные волосы, грязная одежда. Но страшней всего глаза – тусклые, бездонные, пустые колодцы. Говорят, если ламчериона разлучить с парой, он невыносимо страдает. Похоже, не врут.

– Кто? – Эва облизала пересохшие губы. Она предполагала, кому мог понадобиться взрослый хэмелл, но надеялась, что ее опасения не подтвердятся. – Кто его купил?

Валэри вдруг улыбнулась нехорошей улыбкой.

– Я слышала, как ты с ним воркуешь. Что, нашла родственную душу? Наверное, это первый твой родич, с которым ты общалась?

Эва вместо ответа терпеливо повторила:

– Кто купил Солара, Валэри?

Женщина проигнорировала вопрос, продолжая говорить о своем:

– Теперь ты хоть на сотую долю прочувствуешь то, что испытываю я, разлученная с Яном.

– Я не виновата в твоих несчастьях, Валэри, – рассердилась Эва, – а вот ты подставила меня, заманила в ловушку. Может твои беды – расплата, посланная богами?

Валэри переменилась в лице – ненависть исказила миловидные черты.

– Кто купил хэмелла? Некромант, Эва, его купил некромант. И судя по черному плащу, это был настоящий, практикующий магию смерти некромант, – ламчерион говорила ожесточено, смакуя растерянность девушки. – Ты ведь знаешь, хэмеллы – отличный материал для некромантских опытов.

И Валэри зло рассмеялась.

***

Школа ордена Воды,

52-й день прихода Эвгуста Проклятого

– А потом второй близнец толкнул разговорившегося брата в бок, и я поняла, что только Корвин не в курсе про обряд, – закончила Олливера и замолчала, давно усвоив, что магистр не любит лишней болтовни.

Магистр поставил чашку на стол и сложил руки на груди.

То, что рассказала девочка, определенно стоило внимания.

– С чего ты взяла, что Корвина уговаривать не придется?

– Он из тех, кого вы называете демоновыми идеалистами. Он все сделает для своей школы, в особенности для своего магистра. А если сказать, что от его согласия зависит благополучие всего Межграничья, – Олли закатила глаза и многозначительно умолкла.

Наблюдая, как кривляется маленькая интриганка, Альберт поощрительно улыбнулся и подсунул к ней вазочку с золотистым печеньем, которое сама же девочка вместе с чаем и принесла.

– Угощайся.

Ученицу просить дважды не пришлось – она тотчас захрустела выпечкой.

– Осталось подумать, как сделать так, чтобы Сиелла не смогла обвинить в охоте на ее учеников.

– А давайте я сама расскажу Корвину про обряд? Могу поспорить, что он сам будет искать с вами встреч. Я ведь упоминала, что мальчишка ваш поклонник? Нет? Забыла, простите, – Олливера отложила надкусанное печенье. – Мальчишки болтали о своих будущих подвигах в качестве боевых магов, и Дитр спросил, кто какое хотел бы себе прозвище. Корвин, вопреки традиции своего ордена брать вторые имена, связанные с водой, заявил, что мечтает быть вторым Элевтийским. Он ведь, как и вы, сирота и родился в Элевтии.

Олливера вернулась к уничтожению сладостей, а магистр уставился в окно, время от времени бросая задумчивые взгляды на девочку.

– Хорошо, расскажи. И если у тебя получится, я возьму тебя в ученицы.

Юная карьеристка едва не поперхнулась крошками. Откашлявшись, вскочила со своего места и спросила:

– Мне можно приступать к заданию?

– Иди.

Ждать пришлось долго – Альберт успел за завтраком пообщаться с хранителями Сиеллы, захватить из библиотеки прелюбопытный манускрипт и начать его расшифровку.

В двери его комнаты несмело постучали – и маг безрадостно улыбнулся. У девчонки получилось. Все-таки неплохой материал для воспитания нового магистра ордена Земли. Если Олливера переживет обряд, он займется ее обучением, раз пообещал.

– Войдите.

Когда на пороге застыли три юных рыжеволосых мага (Корвин зачем-то привел с собой и близнецов), на левой руке магистра запульсировал рубиновый перстень. Несколько секунд мужчина, наморщив лоб, пытался вспомнить, на розыск чего он много лет назад настроил это кольцо-поисковик. А когда вспомнил, с удивлением посмотрел на долгожданных гостей.

Сопровождая в школу ордена Воды учеников, избранных для обряда «живых ключей», он и представить себе не мог, что обнаружит здесь то, что утратил надежду найти давным-давно.

Предлагая детям не стоять на пороге, Альберт осекся. Он вдруг понял, что через сорок дней Дюжина не только успешно закроет Восточные врата, но и сохранит жизни ученикам, которые заменят собою украденные Эвгустом ключи.

А еще он наконец-то сможет указать Сиелле на ее место.

Глава 26. Призрачные торги

Окрестности Лапимара, Лулианское королевство,

53-й день прихода Эвгуста Проклятого

Сквозь прозрачную крышу виднелось темное небо, которое постепенно светлело, окрашиваясь в предрассветные тона. Мы торчали здесь, непонятно чего дожидаясь, едва ли не с двух часов ночи. Рассвет все ближе, и все ближе Призрачные торги. Только моя свобода все дальше…