Антология восточно–христианской богословской мысли, Том I - Сбоник

Немесий Эмесский. О природе человека (фрагмент)[1116]

Так как мы часто упоминали о вольном и невольном, то необходимо рассудить также относительно того и другого, чтобы мы не погрешали против точного [истинного] их смысла. Но намеревающийся говорить о невольном и вольном должен сначала изложить некоторые правила и критерии, благодаря которым было бы известно, вольно ли, или невольно сделано что‑либо. Поскольку же все вольное состоит в каком‑либо деянии и то, что считается невольным, также состоит в деянии{2}, — что будет показано немного погодя, — между тем как некоторые и то, что действительно невольно{3}, полагают не только в претерпевании, но также и в деянии, — то необходимо, прежде всего, определить, что такое деяние. Деяние есть разумное действие{4}. За деяниями, далее, следует похвала или порицание; и одни из них совершаются с удовольствием, другие — со скорбью; одни — предпочтительны{5} для совершающего, другиеизбегаются; и из предпочтительных одни — всегда предпочтительны, а другие — в известное время[1118]; подобным образом также и из тех, которые избегаются. Затем, одни из деяний вызывают жалость и удостаиваются прощения, а другие ненавидятся и наказываются. Итак, признаком вольного может служить то, что за ним–во всяком случае следует похвала или порицание, а также то, что оно совершается с удовольствием, и то, что действия для совершающих их бывают предпочтительными — или всегда, или — тогда, когда они совершаются. А признаком невольного служит то, что оно удостаивается прощения или жалости, а также — что оно совершается со скорбью и не является предпочтительным[1119]. Выяснив это таким образом, скажем сперва о невольном.

Из невольного одно бывает по причине принуждения! 1}, другоепо причине неведения. Производящее начало поступков непроизвольных по насилию бывает извне; ведь причиной принудения являтся нечто иное, т. е. не мы сами. Итак, определение невольного по принуждению таково: оно есть то, начало чего лежит вне, причем тот, кто принуждается, нисколько не содействует приведением себя в движение{2}. А началом называется здесь производящая причина.

Но спрашивается — можно ли назвать невольным, например, выбрасывание груза, которое производят моряки, застигнутые бурей, или — когда кто‑нибудь согласится претерпеть или предпринять чтолибо постыдное ради спасения друзей или отечества? Эти поступки, однако, представляются скорее вольными. Вследствие этого именно прибавлено к определению, что «принуждаемый нисколько не содействует приведением себя в движение». Ведь в этого рода случаях вольно сами по себе [моряки] приводят в движение свои телесные органы и таким образом бросают груз в море. Подобным же образом поступают и те, которые отваживаются на что‑либо постыдное или чрезвычайное — ради большего добра, — как Зенон, сам откусивший свой язык и выплюнувший его Дионисию–тирану, чтобы никоим образом не высказать ему тайн; также — и Анаксарх–философ, который решился быть истолоченным тираном Никокреонтом, чтобы не выдать друзей{3}.

Вообще, когда кто‑нибудь из‑за страха больших зол выбирает меньшее зло или допускает меньшее зло в надежде на большее благо, которое не может быть иначе достигнуто, тот претерпевает или поступает не невольно, так как действует по осознанному предпочтению и выбору {4}, и его деяния предпочтительны для него в тот момент, когда совершаются, хотя сами по себе и нежелательны. Они, таким образом, смешаны из невольного и вольного: они невольны — сами по себе, а вольны — в тот момент благодаря обстоятельствам. Ведь не будь этих обстоятельств, никто не стал бы так поступать. Что подобные деяния вольны, обнаруживает сопровождающая их похвала или порицание; невольные деяния не вызывают ведь никакой похвалы или порицания. Хотя и не легко решить, что перед чем должно быть предпочитаемо, однако должно в большинстве случаев постыдному предпочитать приносящее скорбь, как поступили Сусанна (Дан. 13, 22) и Иосиф (Быт. 39, 7) — хотя и не всегда. Так, Ориген, принесший жертву богам — для того чтобы не подвергнуться позору со стороны эфиопов, отпал и потерял все{5}. Таким образом, распознавание [всего] подобного не так легко. А еще труднее этого — оставаться верным убеждениям{6}. В самом деле, не одинаково приводят в смятение испытания грозящие и уже надвигающиеся. По крайней мере иногда, решив [что‑либо], мы, под влиянием испытаний, отступаем от [своего] решения{7} — как случилось с некоторыми мучениками. Так, будучи сначала весьма мужественными, они к κηιπιν обмякали, изнемогая под тяжестью пыток.

Пусть никто не думает, что разнузданное вожделение или гнев относятся к невольным погрешностям — на том основании, что и они имеют свое производящее начало вовне. Так, красота блудницы разнуздала вожделение увидевшего ее, и раздраживший вызвал гнев. Но хотя [эти действия] имеют свое начало вовне [субъектов действия], однако [последние] действуют самостоятельно и посредством своих телесных органов; то есть [их действия] не подходят под определение невольного, — коль скоро [люди] сами себя обеспечивают причиной начала [своего действия], вследствие дурного воспитания легко пленяемые страстями. Ведь делающие это порицаются как вольно допускающие худое{8}. А что это вольно — несомненно, потому что от деяния они получают удовольствие, тогда как невольное, как показано, приносит скорбь. Итак, о невольном по принуждению сказано; остается сказать о невольном по неведению.

Многое мы делаем по неведению, причем после действия испытываем радость, как, например, если кто‑нибудь невольно [нечаянно] убьет врага, радуется по поводу убийства. Это и подобное ему называют не вольным, однако и не невольным. С другой стороны, мы делаем что‑либо по неведению и по совершении испытываем огорчение [скорбь]. Это уже называют[1120] невольным, так как за совершением его следует скорбь [огорчение]. Итак, есть два вида деяний по неведению: первый — не вольное, второй — невольное[1121]. Теперь предстоит сказать об одном только невольном. Ведь невольное больше подходит к вольному, будучи смешанным: так, принципиально [по началу] — оно невольно, а с точки зрения результата [по концу] — вольно: невольное становится вольным благодаря исходу [результату]. Поэтому невольное определяют еще так: невольное есть то, которое помимо того, что не добровольно, еще причиняет скорбь и раскаяние.

Кроме того, иное дело — совершать что‑либо по неведению, и иное — в неведении. Так, если причина неведения зависит от нас{1}, то мы действуем в неведении, но не по неведению. Ведь когда делает что‑либо дурное пьяный и разъяренный, то он имеет причиной своих поступков в одном случае опьянение, а в другом — гнев, причем в обоих случаях вольно. Ведь мог же он не напиваться! Таким образом, он сам является причиной своего собственного неведения. Итак, не говорится, что это делается по неведению, но что оно совершается в неведении, а это происходит не невольно, но вольно. Вот почему поступающие так порицаются порядочными. Ведь если бы [человек] не был пьян, не сделал бы [этого]: он напился вольно, следовательно, вольно сделал это. По неведению же мы поступаем всякий раз, когда не мы сами себя обеспечиваем причиной незнания, но когда так случится [само собой]: например, если кто‑нибудь, стреляя в обычном месте, случайно попадет в проходящего мимо отца — и убьет его. Из сказанного следует, что и тот, кто не знает, что полезно, а тем более — тот, кто дурное принимает за доброе, не невольно поступает: ведь такое незнание проистекает из его собственной порочности; по крайне мере, порицается и он, — а порицание относится только к вольному.

Итак, невольное неведение не может относиться ко всеобщим и родовым [понятиям], или к тому, чему отдается осознанное предпочтение{2}, но лишь — к частным [обстоятельствам]. Ведь единичного [частного] мы не знаем невольно, а общего — вольно. Определив это таким образом, следует далее сказать, что такое единичное [частное]. Оно есть то, что называется у риторов обстоятельственными членами: кто, кого, что, чем, где, когда, как, почему, — как например: личность, дело, орудие, место, время, способ, причина. Личностьтот, кто совершает, или — тот, на ком сосредоточено дяние, — как если бы, например, сын в неведении убил отца; дело — то самое, что содеяно, — если, например, желая дать пощечину, ослепил; орудие, — если бросил камень, думая, что это пемза; место, — если огибая тесный проход [переулок], нечаянно толкнул встретившегося; время, — если ночью [в темноте] убил друга, приняв его за врага; способ, — если ударив слегка, с небольшой силой, убил: ведь он не знал, что тихий удар причинит смерть[1122]; причина, — если один дал лекарство — с целью излечения, а другой, приняв, умер, вследствие того, что лекарство оказалось ядом. Но этого всего вместе даже и какой‑нибудь безумец не мог бы не знать. А кто не знал многого из этого или самого главного, тот сделал по неведению. Самое же главное в этих случаях есть то, ради чего и что именно делается, то есть — причина и дело [поступок].