Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На гранит упала тень, Димитри поднял голову и увидел, что Полина, все это время бывшая поодаль, стоит между ним и центральной дорожкой кладбища, спиной к нему и лицом к какому-то любознательному прохожему, то есть прохожей, слишком уж внимательно рассматривавшей коленопреклоненного сааланца у могильной плиты защитников рубежа. Проводив женщину взглядом до выхода из ограды, Полина снова сделала шаг в сторону.
Димитри снял руку с гранитной плиты, встал и подошел к ней.
- Полина...
Она покачала головой в ответ, подошла к гранитной плите, около которой он пробыл, оказывается, около четверти часа, и положила на поверхность камня букет из золотых и алых кленовых листьев. Затем, тоже молча, пошла к выходу, взглядом пригласив его за собой.
Выйдя на шоссе, князь прикоснулся к руке своей спутницы:
- Друг мой, и все-таки я хочу видеть линию огня.
Полина улыбнулась:
- И почему я не удивлена? Пойдем, конечно, только там правда очень ветрено.
Это не было ветром. Точнее, ветер там был не сильнее, чем перед началом границы парка при старой обсерватории. Но каждая песчинка в этом ветре не просто чувствовалась, она ощутимо царапала кожу, оставляя саднящий след, свистела мимо уха с тихим, но вполне внятным звуком, отвлекала и сбивала дыхание. Димитри внимательно рассмотрел стелу, прикоснулся к боевой машине, спавшей на холме рядом с ней, и услышал едва ощутимое ворчание большого железного ящера, который хотел бы проснуться, но был лишен этой возможности.
- Что там дальше?
- Вторая линия огня. Памятные метки еле заметные, но они есть. Хочешь посмотреть?
- Да. Пойдешь со мной?
- Ты не пройдешь один. Пойдем.
В последнем Димитри уже не был уверен, но решил не возражать и быстро понял, что был прав. Семьсот метров от стелы до еле заметных гранитных столбиков дались ему так тяжело, как мало что в его не слишком короткой и простой жизни. Эта земля до сих помнила, что ее поливали свинцом с двух сторон, и каждую осень, засыпая, видела это во сне. Он шел через этот сон и видел каждый выстрел. При желании можно было, перейдя кювет и нагнувшись там, где земля укажет, вынуть гильзу или осколок, точнее, их остатки. Один раз он чуть не пошел туда, но Полина с очень знакомой интонацией сказала ему на сааланике "не трогать нет" и засмеялась:
- Вот так люди и уходят в археологию. То есть в некромантию, если по-вашему. Взгляд у тебя сейчас - характернее некуда.
Он ответил улыбкой и отошел от обочины ближе к асфальту. На обратном пути ветра почти не было, земля около стелы показалась теплой.
Сев в машину, она сказала:
- Тебе бы лучше сейчас быстренько выпить горячего. И не ждать до Приозерска. А еще лучше перед этим помыть руки.
Он кивнул:
- Как скажешь.
Через сорок минут его пресс-служба готовила им кофе в Адмиралтействе. Полина задумчиво улыбалась, размешивая в чашке сахар. Димитри, только после первого глотка кофе ощутивший, как на самом деле он устал и замерз, спросил:
- О чем ты думаешь?
- О том, как забавно иногда замыкаются круги, - сказала Полина.
Он усмехнулся:
- Ну да, действительно неожиданно, - и вдруг спросил. - А ты? Ты что там видишь?
Полина пожала плечами:
- Да толком ничего. Оно потом приходит, как такое, знаешь, знание, которое было всегда. Что вот тут оно и что оно было вот так. Что люди, которые там, до сих пор живы, просто иначе, и им не все равно, что будет с городом и с нами всеми. До сих пор. Что им и сейчас столько лет, сколько было, когда они там остались. Что завтра они снова будут стоять на этом рубеже насмерть, потому что так надо.
Он кивнул ей над чашкой:
- Наши тоже там. Те, с ЛАЭС. И ваши, кстати.
Полина не удивилась:
- Значит, курят сейчас вместе, боя ждут. Наверное, в октябре все в Сосновом Бору будут...
Сев в машину снова, Димитри смущенно улыбнулся своей спутнице:
- Ты простишь меня, если я сейчас усну? Кажется, впечатлений оказалось многовато.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})- Да на здоровье, - ответила она, - до Приозерска четыре часа, времени вагон.
Князь только кивнул и закрыл глаза. Из машины он вышел почти свежим. Полина пожелала ему удачного вечера и пошла в школьное крыло, а у него в программе был очень интересный разговор со Святой стражей, последний аргумент для которого он только что привез с Пулковского рубежа.
Встреча представителей Академии с наместником, объявленная как совещание по ряду срочных вопросов, началась с того, что в зал князь Кэл-Аларский вошел вместе с настоятельницей Хайшен.
- Досточтимые, приветствую всех собравшихся. Я попросил вас о встрече, чтобы подвести некоторые итоги и задать некоторые вопросы о нашей с вами совместной работе.
Собравшиеся уже решили, что можно расслабиться, ничего интересного, обычная текучка, но следующая фраза наместника уже пообещала кислый разговор.
- Я предлагаю начать с событий этой весны. Как вы знаете, одно из рутинных дел о некромантии, датированное апрелем, вызвало в городе такой резонанс, что мне пришлось менять планы и экстренно возвращаться в город, чтобы уладить ситуацию. Я не собираюсь обсуждать с вами ни суть этого конкретного процесса, ни все остальные, производство по которым я приостановил. Меня интересует другое. Я распорядился посчитать общее количество приговоров за некромантию за все время моего правления крем. Также я попросил оппозицию предоставить их статистику. Досточтимые, вы знаете, что даже если взять среднее между вашими данными и данными, предоставленными оппозицией, получается, что приговорено к смерти и расстреляно больше тысячи человек? Я хочу спросить вас, если мы объявляем некромантию противозаконной и нам приходится расстреливать за это столько местных жителей, почему не применяются никакие другие меры, которые помогли бы местным привыкнуть к новому порядку? Например, почему не охраняются кладбища? Быть может, Святая стража считает, что это слишком простая работа?
Выдержав паузу, достаточную для ответа, наместник коротко наклонил голову.
- Значит, работа оказалась слишком простой. Хорошо, переходим к следующему вопросу. Итак, вы утверждаете, что строгость кары за нарушение запрета, - которого местные жители так и не поняли, кстати, - является средством защиты от скверных влияний и обеспечения безопасности прежде всего самих местных. Что вы вообще знаете о доступных местным захоронениях, являющихся потенциальным источником ресурса для некроманта? Ну в черте города хотя бы?
Кто-то из магов завозился в кресле, доставая коммуникатор. Димитри широко улыбнулся:
- Как приятно видеть, что вы помните про существование карты города и поисковых систем. Но отвлекитесь пока, ответ на этот вопрос нужен был гораздо раньше. Сейчас давайте продолжим. Что вы знаете о местных традициях и ритуалах, обслуживающих смерть? Как вы использовали это знание в работе с местными жителями?
Послушав тишину в комнате, Димитри обвел взглядом собравшихся.
- У меня есть правильный ответ. Зная Академию, я уверен, что вы просто пренебрегли этим, это же местные жители, они обязаны подстроиться к вам, а не вы к ним. Но они почему-то не стали подстраиваться. И я уже знаю почему, хотя имел все права надеяться и ждать, что это вы мне расскажете о том, почему так произошло. Я, благодаря одному дорого доставшемуся мне счастливому случаю, уже несколько осведомлен о причинах этого досадного недопонимания между нами и местными жителями - а вы? Что вам известно о здешней культуре, кроме официальной версии, которую местные власти вам предоставили, когда отношения еще не были испорчены? Позвольте предположить: вам известно, - он развел руками, - ничего. То есть то, что вы о местной культуре знаете, никак не помогло вам ни соотнести местные представления о священном и бытовом со словами Пророка, ни выбрать некую линию поведения, позволяющую сделать лучше и нам, и уроженцам края. Или вы это знание никак не применяли. В любом случае получается, что никаких знаний, полезных для созидания и блага, у вас нет до сих пор. Я предпочитаю думать, что именно это было причиной вашего невнимания к этим вопросам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
