История княжеской Руси. От Киева до Москвы - Валерий Шамбаров

Он собрал отряд из 200 человек – кто откуда, полочане, черниговцы, суздальцы. Но с этой ничтожной горсткой Вячко сумел сделать очень много. Отразил рыцарей от Юрьева, взял под контроль восточную часть Эстонии, начал совершать партизанские вылазки в районы, захваченные немцами. К нему стали стекаться эстонцы и латыши, желающие сражаться против поработителей. Но и епископ Альберт быстро осознал, насколько опасен для крестоносцев подобный центр притяжения. Он собрал все войска, какие имелись в наличии – орденских рыцарей, датчан, вооружил горожан Риги, поднял ополчение крещеных ливов и латышей. 15 августа 1224 г. эта лавина выкатилась к Юрьеву, принялась сооружать осадные орудия.

Отряд Вячко и местные жители отбивались долго, отчаянно. Ждали, что к ним вот-вот придут на выручку новгородцы. А они не пришли. Они долго и отчаянно продолжали спорить, обсуждать, митинговать. Наконец, решили выступить. Хотя и у немцев в Новгороде имелись сторонники, дали знать Альберту и магистру. Те озадачились – подоспеют новгородцы, придется снимать осаду, и все усилия пойдут прахом. Выход нашли единственный: немедленно штурмовать. А князя Вячко заранее приговорили повесить на самом высоком дереве.

Защитники грудью встретили атакующих. Осадную башню, подкатившуюся к крепости, они подпалили горящими колесами. Несколько часов не позволяли врагам взобраться на стены, сбрасывали их с лестниц, поливали кипятком и смолой, стойко рубились. Но рыцари все-таки прорвали редеющее кольцо обороны, проникли в город. За ними хлынули латыши. Эти не осмелились приближаться к очагам, где еще кипел бой, зато набросились на женщин, подростков, младенцев, принялись терзать, насильничать и резать всех подряд. Казнить князя Вячко немцы так и не сумели. Он и его русские соратники встали плечом к плечу, спина к спине и дрались до конца. Большинство пало мертвыми, раненных немцы оттащили на виселицу.

Жизнь сохранили только одному раненому воину-суздальцу, дали ему коня – пусть расскажет на Руси о судьбе тех, кто противится Ордену… Ну а новгородцы тем временем успели дойти до Пскова. Узнали, что Юрьев пал, и остановились. Начали обсуждать по второму кругу – если город взят, зачем же дальше идти? А тут вдруг подоспело посольство от немцев. Епископ Альберт объявлял, что он… признает власть Новгорода над Юрьевом, прислал из своей казны несколько возов с деньгами – часть дани, которую Юрьев раньше выплачивал русским.

По сути, крестоносцы неприкрыто и откровенно покупали у новгородцев кровь и муки их соотечественников. А новгородцы почесали в головах и… согласились, заключили мир. Почему бы и нет? Альберт подтвердил их номинальные права в Эстонии, не отказывается платить дань. Ссориться-то нет причин. Перебитые и казненные русские в большинстве были «чужими» для Новгорода – полочане, суздальцы. Стоило ли вообще вспоминать о них? На руинах Юрьева и костях его населения немцы преспокойно принялись строить мощную крепость Дерпт. Морозной зимой рыцарская конница по льду переправилась через пролив на о. Эзель, подавила последние очаги эстонского сопротивления.

А Тевтонский орден завершал покорение Пруссии. Точнее – того, что осталось от Пруссии. Героизм и упорство в боях оборачивалась для пруссов смертью. Уцелевшие отказывались креститься, и их гнали на костры. Отказывались быть крепостными, и их карали. Часть племени ушла на Русь, ее приняли, поселили возле г. Гродно. Некоторые знатные пруссы приехали в Залесский край, поступили на службу великому князю Владимирскому, от них вели происхождение несколько боярских родов, в том числе Романовы.

История других прибалтийских славян тоже заканчивалась. Немцы и датчане высадились на острове Руяне – он же Буян русских сказок. Добили княжество древних русов, порушили города, спалили святилища родовых богов, и Руян превратился в германский остров Рюген. Некоторые славянские племена втянулись в прочный союз с немцами – лютичи, лужичане. Их князья, бояре, старейшины тесно общались с германской знатью, и сами начали подстраиваться к ней. Меняли веру, язык, становились немецкими графами, баронами. За ними мало-помалу германизировались подданные, смешивались с немцами, и их начинали называть уже не славянами, а померанцами, бранденбуржцами, мекленбургцами, голштинцами, пруссаками… Так погибла древняя Прибалтийская Русь. Погибла разобщенной и разделенной, застрявшей в язычестве. Киевская Русь была на очереди…

40. Св. Юрий II, Ярослав Всеволодович и  позорище на  Калке

Бескрайние степи на восток от Байкала в XII в. населяло множество кочевых племен: монголы, татары, найманы, меркиты, ойраты, кераиты и пр. Они отличались и по происхождению, и по обычаям, исповедовали разные верования. Монголы – религию бон (разновидность митраизма). Изгнанные из Византии христиане несторианского толка обратили в свою веру найманов и кераитов. Уйгуров соблазнили персидские манихеи. Были и мусульмане, буддисты. Племена месились «в собственном соку», воевали друг с другом, совершали набеги на китайцев. А китайцы, чтобы обезопасить свои границы, время от времени «прорежали» соседей, посылали в степь войска, истребляли мужчин, а женщин и детей уводили в рабство. Некоторые племена предпочитали подчиниться китайским императорам, получали плату и служили им. Другие усиливались, подчиняли соседей. Чжурчжени (маньчжуры) сумели даже покорить Северный Китай. Но они переняли китайскую культуру, обычаи, и возникла империя Кинь с маньчжурской правящей верхушкой, а в остальном китайская.

Среди кочевников время от времени выделялись талантливые предводители, объединявшие их под своими знаменами – Хабул-хан, Маркуз, Амбагай-хан, Есугей-багатур. Но как только они погибали, непрочные зачатки степных государств рассыпались по племенам и родам, вовсю грабили друг друга, предавали собственных вождей. После Есугея осталось несколько сыновей, старшего звали Темуджин. В детстве и юности ему довелось с лихвой испытать горькую долю сироты. Его семью обирали до нитки и преследовали собственные родичи, мальчику пришлось голодать, спасаться, побывать в неволе. Но испытания выковали из него умелого и жестокого воина и вождя.

Он собрал вокруг себя отряд сподвижников, одерживал победы. В 1182 г. монголы провозгласили его ханом, присвоив тронное имя-титул – Чингисхан. Да не тут-то было! Анархия настолько прочно въелась в нравы кочевников, что сама необходимость кому-либо подчиняться вызывала у них неприязнь. Против Темуджина-Чингисхана выступили вчерашние союзники, друзья изменили. Его выдали китайцам, и предводитель монголов десять лет провел в плену. Но он все же сумел вырваться на волю, снова сформировал войско. Однако Чингисхан решил преобразовать и сам народ, превратить в единую несокрушимую силу. Для этого он ввел новые законы, Ясу. Как пояснял он сам, «у степных народов… воровство, грабеж и прелюбодеяние составляли заурядное явление. Сын не повиновался отцу, муж не доверял жене, жена не считалась с волей мужа, младший не признавал старшего, богатые не помогали бедным, низшие не почитали высших, и всюду господствовал самый необузданный произвол. Я положил всему этому конец».