Буддист-паломник у святынь Тибета - Гомбожаб Цыбиков

В городах развито нищенство, в которое неизбежно, между прочим, впадают преступники, лишенные органов зрения, кистей рук, прикованные к вечным кандалам и колодкам. Вообще разного вида попрошайничество не считается постыдным даже среди зажиточных и занимающих значительные должности людей, в особенности среди духовенства.

Теперь опишем более или менее достопримечательные города и монастыри, посещенные нами в Центральном Тибете. Во главе их, разумеется, должно поставить столицу Тибета Лхасу. В простонародье она зовется только этим именем, а в литературе нередко встречается название Лхадан. Впрочем, оба названия имеют почти тождественное значение – «страна богов» и «полный богами». Основание города относят ко времени царя Строн-цзан-гамбо, жившего в VII в. Рассказывают, что этот царь в числе своих жен имел царевен непальскую и китайскую, которые привезли с собою по статуе Будды Шакьямуни, для коих и были построены кумирни в Лхасе, а сам царь поселился на горке Марбо-ри, где ныне стоит дворец далай-ламы.

Город этот расположен на широкой равнине, окаймленной с одной стороны рекой Уй-чу, а с другой – высокими горами правого ее берега. Имеет он, если не считать Поталы, почти круглую форму с диаметром около полутора верст, но многие сады, находящиеся на южном и западном краях города, а также близость Поталы и соседних с ней медицинского дацана, дворца Дацаг-хутухты, а также летней резиденции далай-ламы – Норбу-линха дали повод показаниям о его окружности в 37 и менее верст. На самом же деле та круговая дорога, по которой набожные делают обходы (лингор) пешком или растяжными поклонами, равняется 11–12 верстам. Круг этот оканчивают в 2 дня, если в день делается до 3000 поклонов.

Сады и древесные насаждения, столь любимые тибетцами и находящиеся на окраинах города, придают последнему очень красивый вид, в особенности весной и летом, когда между зелеными верхушками деревьев блестят золоченые крыши двух главных храмов и белеют стены многоэтажных домов. Восхищение видом издали сразу исчезает при вступлении в город с его кривыми и до крайности грязными улицами, на которых в дождливое время стоят лужи воды, и грязь вместе с разными нечистотами наполняет воздух зловонием, а местами заставляет вязнуть даже вьючных животных. Равнина, на которой стоит город, подвержена наводнениям как из главной реки Уй-чу, так и ручьев, стекающих с гор. В ограждение от них устроены каменные плотины, песчаные валы и проведены отводные канавы как по городу, так и вне его. Через канавы устроены более или менее прочные мосты, наилучшим из коих является мост Ютог-самба.

Центром города служит храм, где находится большая статуя Будды. Храм этот – квадратный дом-колодезь около 20 саженей по стороне, в три этажа, с четырьмя золочеными крышами китайского стиля и с дверью-воротами, обращенными на запад. Все этажи этого храма с глухими наружными стенами разделены на множество темных, освещаемых светильниками комнат, в каждой из коих стоят различные статуи будд. В средней комнате восточной стены находится главный объект поклонений – вышеупомянутая статуя Будды Шакьямуни под роскошным балдахином-беседкой. Сама статуя из бронзы, отличается от общеизвестных изображений индийского мудреца головными и грудными украшениями из кованого золота со вставкой различных драгоценных камней с преобладанием бирюзы, изготовленными и надетыми на статую знаменитым основателем «желтошапочного» учения Цзонхавой. Лицо этой статуи со времен Цзонхавы красится благочестивыми поклонниками золотым порошком, разведенным на жидком клее.

Перед ней на длинных скамейках-столиках постоянно горят светильники с коровьим топленым маслом в золотых лампадах – подношениях тех же поклонников. Почти равным с нею почетом пользуются еще две статуи в том же храме – «Одиннадцатиликого» бодисатвы Авалокитешвары, перерожденцами коего считаются далай-ламы, и Бэлхамо – покровительницы женщин. Благодетельной силе ее приписываются сравнительно легкие роды тибетских женщин вообще и лхасских в частности. Обстоятельство это, замеченное и нами, должно, без сомнения, объясниться вообще закаленностью тибетской женщины, в особенности принадлежащей к простому классу. Перед этой статуей беспрерывно совершаются возлияния ячменного вина под названием «золотого напитка» (сэрчжэм) и щедро разбрасываются зерна.

Это неистощимое продовольствие и уютные уголки в углублениях и складках одежды статуи привлекли и размножили здесь множество мышей, которые считаются священными. Трупы так или иначе погибших из них считаются полезными при затруднительных родах и, будучи покупаемы за 0,5 монеты, вывозятся за тысячи верст в Монголию и Амдо, хотя живые сестры их породы в других домах Лхасы съедаются кошками.

Ко двору этого храма сделаны пристройки, образующие еще два двора, в которых происходят собрания духовенства окрестных монастырей.

Малая статуя Будды помещается в особом храме в северной части города и называется Чжово-рамочэ. Как храм, так и статуя по своим размерам и украшениям уступают первым. Замечается также разница в размерах чествования поклонников.

В Лхасе находятся дворцы знатных хутухт-перерожденцев, занимавших должность тибетских царей. Эти дворцы составляют наилучшие здания города и, содержа известный штат учеников хутухт, превратились как бы в небольшие монастыри. Их в черте города четыре (Данчжай-, Цэмо-, Мэри– и Шидэ-лин). Каждый из родовитых сановников имеет свой наследственный дом. Все же остальные дома принадлежат либо центральной казне, либо общинам окрестных монастырей. Домов частных владельцев очень немного, и они находятся преимущественно на окраинах.

Над всеми этими зданиями царит дворец далай-ламы Потала, находящийся почти в одной версте на запад от города и построенный на природной скалистой горке. Начало этому дворцу, по преданию, положено вышеупомянутым Срон-цзан-гамбо, затем он заново отремонтирован с пристройкой главной центральной части Побран-марбо (Красный дворец) во время жизни знаменитого пятого далай-ламы Агван-Ловсан-чжямцо (1617–1682) его советником дэбой Санчжай-чжямцо[109]. В основу замысла здания положена идея военная, оборонительная, и с этой точки зрения Потала является одним из прежних замков (цзон, или цзэ), развалинами которых так богат Тибет и в печальной участи коих Потала сыграл преобладающую роль, подчинив их себе.

В длину дворец имеет около 200 саженей и в вышину по лицевой стороне 9—10 этажей. С трех сторон (с лицевой и с боков) он окружен стеной, южная сторона коей находится уже под горой. В постройке дворца тибетцы выказали все свое строительное искусство, и в нем находится все ценное в Тибете, примером чего является золотой субурган пятого далай-ламы около 4 саженей вышины. Все ценности и апартаменты самого далай-ламы находятся в центральной части дворца, выкрашенной в коричневый цвет. Остальные части дворца служат квартирой разного штата при далай-лампе, в числе коего состоит община монахов в 500 человек, составляющая так называемый Намчжал-дацен. На обязанности общины лежат богослужения ради блага и долгоденствий далай-ламы.