Уникум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Вот и сейчас было нечто подобное. Легко сказать — сконцентрируйся. Ну, я смотрел что есть мочи на этот разнесчастный листок. Того и гляди глаза из орбит вылезут. Только ни цвета, ни размера, ни фактуры он не менял. Ни через десять секунд, ни через минуту, ни через две.

— Наталья Владимировна, и долго мы на эту пустышку будем время тратить? — прозвучал из-за спины голос Куракина.

— Саша, не сбивай Максима. Для новичка заклинание может оказаться непростым.

— А для пустышки и вовсе невыполнимым, — не унимался высокородный.

— Александр, еще одно слово и ты покинешь класс, — сердито ответила учительница. — Продолжай, Максим.

Спасибо, конечно, но чего решительно продолжать, если я никуда изначально и не сдвинулся? Проклятый листок по-прежнему оставался белым, не желая никоим образом меняться. Ну, разве что он мятым немного стал от неимоверных усилий. Память-то у меня отличная, а вот с магией все как-то не особо. Наконец, спустя еще минут пять Наталья Владимировна закончила мои мучения.

— Ничего страшного, — положила она руку на плечо, — подобное часто бывает. Это как езда на велосипеде. Сначала кажется невероятно трудно и страшно, а потом ты даже не прилагаешь никаких усилий к тому, чтобы поехать. Садись, Максим.

И урок продолжился в том же самом ключе. Справедливости ради, я был не единственным слабым звеном. Один из высокородных, коренастый амбал с туповатым лицом и прической ежиком, пыхтел над листком больше меня. И тот тоже остался равнодушен к усилиям ученика. И что-то его приятели не стали насмехаться над качком. Зато над парочкой бедолаг, также не сумевших применить Морок, начали издеваться. За что в очередной раз получили отлуп от Матвеевой.

Наталья Владимировна мне понравилась. Это был тот случай, когда приятная внешность полностью гармонировала с внутренним содержанием. Могу поклясться, что она никогда не говорила своим коллегам, какие у нее тупые дети, и как она сейчас не хочет к ним идти. К примеру, наша физичка заявляла подобное нам прямо на уроке. Мы худший класс за все время ее работы, нас ничего не ждет и всякое такое. Матвеева не пыталась отрабатывать зарплату, а именно давала знания, не беря в расчет благородный ты или самых обычных кровей.

О том, что существует подобное разделение, я узнал очень скоро. Потому что четвертым уроком у нас была «Геральдика». Длинный и сутулый учитель, похожий на гнутую палку, тоже обратил на меня внимание. И более того, даже заинтересовался фамилией.

— Не купца ли Кузнецова отпрыск? — спросил он, почесывая свой не менее длинный нос.

— Нет, — ответил за меня Куракин, — этот из разночинцев. Петр Семеныч, у него же на лице написано, что там помесь кухарок с крестьянами.

Так я узнал, как зовут моего учителя по геральдике. А еще выяснил, что не все придерживаются методов преподавания Натальи Владимировны. Потому что Сутулый даже не попытался словесно урезонить высокородного. Напротив, как-то по-лизоблюдски улыбнулся ему и кивнул. Мол, да, набирают всякий сброд, даже родословную не спрашивают.

— Итак, сегодняшним уроком мы продолжаем тему великородных фамилий России. Сегодня часть из вас познакомиться с семьей Куракиных. Большинству благородных, она, конечно, давно известна. Остальных прошу слушать внимательно.

Дуракин сиял чище медного пятака. Ну да, это его звездный час. Я лишь скрипнул зубами от злости. У меня имелась парочка вопросов. К примеру, почему, если высокородные больше не имеют влияния — с ними так носятся? Но спрашивать я не стал. Не хотел высовываться и лишний раз привлекать к себе ненужное внимание. И судьба отблагодарила меня за терпение. Потому что из разрозненных фактов, рассказываемых Сутулым, удалось сложить общую картину мира.

Итак, для начала о родственниках Дуракина. Герб — птица Гамаюн. Признаться, я не был силен в мифологии, а искать, кто это такая, времени не было. В общем, птица и птица. Даже золотой значок на груди у Дуракина похоже выполнен. Только семья Куракиных занималась разведением одомашненных неразумных магических существ: пегасов, грифонов, химер, мантикор, лунных саламандр, единорогов и так далее. Вообще, конечно, Сутулый перечислил всех, не уставая восхищаться Куракиным, но я не записывал, потому что понял наконец все премудрости этих заморочек с подобострастным отношением к высокородным.

По сути, это была олигархия. Тринадцать семей когда-то давно распределили между собой все основные виды деятельности и теперь тихо и спокойно занимались каждый своим делом. Я пролистал несколько страниц назад. Так и есть. Терлецкие — мастера в боевых артефактах. И создавать их можно только с официального разрешения Семьи. Горленко заведовали камнями душ. Аганиным принадлежал Магический классификатор. Матвеевы ответствовались за банковскую сферу, Александровы за внешнюю торговлю магическими составляющими, а Тинеевы контролировали рынок наемного персонала. И прочее, прочее.

Что еще интересно, если производством занимается кто-то из высокородных одной семьи, то в эту деятельность остальные уже не лезут. Получался такой простой и незамысловатый монополизм. Несмотря на свой юный возраст, я знал, что деньги решают многие вопросы. Однако не думал, что в магическом мире все обстоит точно так же.

Оставался интересным вопрос, как Совет, теперь я понял, для чего образованный, взаимодействовал с Конклавом? Покупал? Нет, подобную мысль можно легко допустить. Однако в этом вопросе надо еще будет подробно покопаться. Урок тем делом шел своим чередом. Сутулый с жаром рассказывал, что Куракины, не жалея живота своего, трудились на благо нашей страны. Ага, так трудились, что аж подгребли под себя всех одомашненных неразумных магических существ. Именно таких, потому что имелись еще существа разумные. За их контроль отвечали Смолины. В общем, как сказал бы дядя Коля, без поллитра не разберешься.

Поэтому слушал я Сутулого вполуха. Больше листал «Геральдику», читал про разные фамилии, нашел заодно и кое-что про род Байкова. Не сказать чтобы многое. Род древний, но тут в кого не плюнь, все чуть ли не от Рюрика происходили. К слову, если верить книжке, чародея с классом Искусника.

Та самая крыса с пышным хвостом, которую я видел на значке — на самом деле куница. Она же изображена на гербе и все такое. Ладно, будем знать. Но это была лишь присказка, сказка оказалась впереди.

«Глава фамилии Байковых — Дмитрий Алексеевич, сын Алексея Мстиславовича. Опекун до совершеннолетия — Олег Мстиславович».

Я перевернул учебник в поисках нужной мне информации. Так, тираж, отпечатано там-то, вот, год. Ага, прошлый, тогда все сходится. На момент изготовления этого учебника Димон был еще несовершеннолетний, потому и опекуна его упоминали. И что-то мне подсказывает, что это тот самый дядя, который дал взаймы денег на учебу. Хотя взаймы ли, если теперь сам Димка глава фамилии? Ведь ему теперь четырнадцать, по местным понятиям, он может сам принимать решения. Или все-таки нет? Ох, как сложно все с этими благородными, аж голова кипит. Поэтому окончание урока я встретил воодушевленно. К тому же нас ждал обед.

Пока высокородные собирались, шутили между собой и беседовали с Сутулым, Рамиль и Димон быстренько выскочили в коридор. Байков даже махнул мне рукой, мол, скорее. Я и не собирался задерживаться, поэтому просочился мимо Зыбуниной.

— Ох, еще два руноведения, — тяжело вздохнул Рамиль. — Вот уж где скука смертная.

— Второй курс говорит, что после Нового года у нас появится нумерология. Там действительно страх, — поддержал соседа Байков.

Мне решительно нечего было добавить по поводу уроков. К тому же, выяснилось, что я вообще не самый успевающий ученик в плане всяких магических штук. Скорее даже наоборот, скорейший кандидат на отчисление. Поэтому, чтобы поддержать разговор я спросил именно то, что меня и интересовало.

— Дим, а чего не сказал, что ты целый глава фамилии?

Байков внезапно дернулся, словно его ударили по лицу и как-то сердито посмотрел на меня. Даже мороз по коже пробежал. Почему мне кажется, что я ляпнул нечто лишнее.