Свой, чужой, родной - Татьяна Полякова

– К какому делу? – не понял Глазков.

– Ну как же… Женщина исчезла, теперь выясняется, что она была в этом доме…

– Это кто сказал? Возможно, собиралась. Возможно, даже была. Но когда? За день до исчезновения, за год или за пять?

– Она здесь жила меньше двух лет.

– Тинка, не доставай, а? Не надо путать фантазии с суровой реальностью.

– Записку возьмешь?

– На фига? Можешь отдать ее хозяйке. Пусть она ментов донимает, которые ее сестру искали.

– Она к ним не пойдет.

– И правильно. Менты на эту бумажку чхать хотели.

– У хозяйкиной сестры была подруга, Варвара Спиридонова. Жила на первом этаже.

– Помню такую. Они вместе с Эмкой бухали.

– А где она сейчас?

– Откуда мне знать? Переехала, наверное, если в ее квартире другие люди живут.

– Ну так узнай! – не выдержала я.

– Обязательно, – хмыкнул он. – Еще какие-нибудь пожелания?

– Выясни, кто хозяин дома номер 23.

– Сатанинский Антихрист Вельзевулович, – хохотнула Людка.

– Очень смешно, – скривилась я.

– Чего ты? Не обижайся, – заныла подруга, но я в досаде отмахнулась.

– Ну, если заданий у вас больше нет, пойду служить закону. – Глазков поднялся, стеная и охая, точно старик с подагрой, и побрел к себе. Однако на пороге обернулся: – Кстати, а что за парень был с тобой вчера?

– Валька? Знакомый. Иногда вместе бегаем. Только я не всегда за ним успеваю.

– Значит, вчера он ушел в отрыв, и все радости незабываемого вечера достались тебе. И мне. Но тут уж винить некого. Сам в парк поперся.

– Много бы ты выгадал, если бы не поперся? – хмыкнула Людка.

– В общем, да. И это утешает.

Глазков исчез в своей квартире, а подруга сказала, с улыбкой глядя на меня:

– Хорош дуться. Хочешь, я тебе что-нибудь доброе сделаю. Окна вымою. Хочешь?

– Ловлю на слове, – ткнула в нее пальцем я.

– Заметано, – кивнула она.

Вскоре Людка вслед за Глазковым отбыла на работу, а я, выпив еще чаю с яблочным пирогом, который она прихватила вчера у подруги, решила наведаться к соседям снизу.

В квартире подо мной жила пожилая пара, я с ними практически не общалась, однако при случае не только здоровалась, но и не забывала сделать замечание насчет погоды и городских новостей. В общем, могла рассчитывать на вполне доброжелательный прием.

Переодевшись в сарафан, я вскоре уже стояла на улице и набирала нужную цифру на домофоне.

– Да? – услышала я женский голос и поспешно заговорила:

– Эльвира Николаевна, это ваша соседка…

– Заходи, Валечка.

Открыв дверь в предбанник, я оказалась в темном сыром помещении, забитом всяким хламом. Проход к квартире загораживал гигантских размеров шкаф. Ему было лет семьдесят, как минимум, и время бедолагу не пощадило. На счастье, соседка гостеприимно распахнула дверь своей квартиры, только благодаря этому я не свернула шею.

– Тесновато у нас здесь, – точно извиняясь, сказала она. – Соседи все никак вещи не уберут. Да и я, если честно, тоже. Руки не доходят. Надо с бабушкиным шкафом что-то решать. Выбросить жалко – память, да и шкаф дубовый, сейчас таких не делают…

Квартира, в отличие от места общего пользования, оказалась светлой, порядок здесь царил образцовый.

Мы прошли в кухню с новым гарнитуром небесно-голубого цвета. Одна из стен была завешана вышитыми картинами в рамках. Котики и кошечки, цветы и ангелочки.

– Это ваши работы? – спросила я.

– Да. Надо же чем-то себя занять, особенно на даче. Павел Станиславович у меня любитель в земле копаться, а я нет. Устраиваюсь в тенечке и вышиваю. Валечка, ты присаживайся. Хочешь чаю?

– Нет, спасибо. Только что позавтракала.

– А я уж пару раз пила. Встаю рано. А молодым надо поспать. Ты слышала, говорят, вчера в парке женщину убили. Ужас. А мы там гуляем по вечерам, особенно летом, жара спадает, там воздух такой… И нате вам… Теперь к парку близко не подойду.

– Женщину несколько лет назад убили.

– Как это? – пораженно замерла она. – Час от часу не легче! И бедняжка все это время там лежала? А мы мимо ходили… Ты слышала, на днях еще один труп нашли. Дом сносили, а там – целое захоронение… Не город стал, а прямо Чикаго какой-то.

Она досадливо махнула рукой, а я поспешно произнесла:

– Эльвира Николаевна, я вот к вам по какому делу… Вы эту квартиру покупали у Варвары Спиридоновой?

– Да, а что такое?

– А вы, случайно, не знаете, где она сейчас живет?

– Пять лет назад жила на Тихонова. В старых домах. У меня где-то точный адрес есть.

Мы прошли в комнату, и она принялась перебирать бумаги в шкафу, продолжая говорить:

– У нее долги были по квартплате. Мы полгода со всем этим разбирались. То звонить ей приходилось, то ездить. Мобильный она совершенно точно сменила. Я года два назад пыталась позвонить, вопрос один возник по поводу подвала. Но мне ответили: номер не зарегистрирован. Возможно, она и живет в другом месте.

– А почему она эту квартиру продала?

– Из-за долгов, конечно. У нее долг был по квартплате просто умопомрачительный. Кажется, за два года. Представляешь? В наше время за квартиру не платить… В общем, когда ей судом грозить стали, она решила квартиру продать. А мне хотелось в центре жить. Свою трехкомнатную мы сыну оставили. А она, должно быть, расплатилась с долгами и квартиру себе купила. Район там не очень, но что делать… Вот, – обрадовалась она. – Улица Тихонова, дом 53, квартира 1. А зачем тебе Варвара?

– Хозяйка просила ее адрес узнать, – соврала я, чтобы избавить себя от объяснений. – Ее сестра со Спиридоновой дружила.

– Да-да, Варвара мне рассказывала об этом несчастье. Я имею в виду, что подруга ее исчезла. И никаких следов. А что твой сосед говорит по поводу убийств?

– Он с нами свою работу не обсуждает.

– Это правильно. Тайна следствия и все такое. Хотя… Мог бы что-то сообщить в утешение.

– В утешение он сообщил, что приложит все усилия…

– Дай Бог, дай Бог, – закивала Эльвира, не уловив иронии.

А я поспешила к выходу. Пробираясь к подъездной двери, вторично налетела на шкаф, а Эльвира, наблюдавшая это с душевным трепетом, напомнила: шкаф дубовый, и выбросить его жалко.

Стоя посреди тротуара, я прикидывала, отправиться ли мне к Варваре сейчас или дождаться вечера. Здравый смысл подсказывал: лучше подождать, но нетерпение гнало к троллейбусной остановке.

Общественным транспортом добираться до улицы Тихонова пришлось минут сорок. Район в самом деле хорошим не назовешь. Слева ветшали корпуса какого-то завода, их потихоньку теснили новостройки. Справа стояли двухэтажные дома, построенные в те давние времена, когда завод не только работал, но и процветал. Теперь запустение пришло и сюда.

Асфальтовая дорожка выглядела как после бомбежки, да и дома были ей под стать. Штукатурка осыпалась, окна первого этажа чуть ли не на асфальте лежат. Деревянная дверь подъезда распахнута настежь. Доски пола прогнили, и шла я, точно канатоходец. К счастью, до первой квартиры идти недалеко.

Я нажала кнопку звонка, призывая на помощь удачу. Только бы Варвара еще жила здесь! Трудно представить, где можно найти жилье дешевле, так что в ее интересах за коммуналку все-таки платить.

Везением, как оказалось, даже не пахло. Я звонила еще дважды и довольно долго ждала, а потом побрела на улицу. В дверях встретила девушку, Варварой она быть не могла ввиду своего возраста, но, по крайней мере, способна была ответить на вопрос.

– Не подскажете, Варвара Спиридонова в первой квартире живет?

Девушка молча кивнула. Уже хорошо.

– А не знаете, где она сейчас?

– На работе, наверное. Она уборщицей работает в магазине за углом, «Каприз» называется.

– Спасибо, – обрадовалась я и пошла искать магазин.

Впрочем, много времени на это не понадобилось. Он действительно находился по соседству. Я увидела вывеску, лишь только свернула за угол.

Продуктовый магазин площадь занимал небольшую. Я вошла и огляделась, выискивая уборщицу. Кроме пышной девицы за кассой, из персонала – никого. Девица была занята покупателями, и отвлекать ее не хотелось. Я решила пройтись по магазину и вскоре возле лотков с фруктами обнаружила грузчика в компании мужчины лет сорока, который отдавал распоряжения. Дождавшись, когда они разложат товар, я обратилась к мужчине:

– Простите, Спиридонова у вас работает?

– А что такое? – нахмурился он.

– Она в нашем доме жила, на Нижней Гончарной, – сообщила я, чтобы придать своим словам достоверность. – В подвале ремонт собираемся делать, там ее вещи остались, вот хотела узнать…

– Понятно, – кивнул он. – Работает она здесь, но в ближайшие дни не появится.

– Она в отпуске?

– Думаю, в запое. С утра позвонила, сказала, что на больничном. У нее знакомый врач в поликлинике, вот она и болеет, – усмехнулся он. – Как запьет, сразу к нему.

– А почему не уволите? – улыбнулась я, дядька мне нравился. Он тоже улыбнулся в ответ, пожал плечами: