Все, о чем вы мечтали - Иван Петров

  Да и сам... Мне как бы не важно что носить, но все равно - неплохо. В школе народ пыжится друг перед другом, делит людей по шмоткам. Типа - по одежке встречают. С возрастом все больше. Неприятно, когда даже не просто жалеют нищего сироту, а прямо презирают. Бомжик, бедняковер, беднячило. Стараюсь держаться, но, бывает, поскребывает. Конечно, плевать. Но живем в обществе, и общество влияет на нас, как бы я не хотел, чтобы...

  Девки у нас за последний год расцвели. Не все, но Ирка, Таня, Галя, Алла - аж голова кружится, когда на них смотришь. Я сторонник здоровых мужских взглядов на женскую красоту, мне надо - чтобы было, а глазастая ребрастая модельная братия слишком уж детей напоминает. Или мужиков недокормленных. Это не ко мне, это - к педо-филам и расам, туда и - полем. Так вот что скажу - нашим красавицам уже хватит, дальше - перебор. Но сейчас - пик формы: попки, бедра, груди, ножки, улыбки, шейки, и все - на бедных нас... Обрушилось. И как Виталик с собой справляется - вон, над Танькой наклонился, а уж она своего не упустит! Багровеет Виталик, не может глаз отвести от третьего номера. А - нельзя тебе! Учитель! Вот ведь, стервы...

  - Душа моя, сколько тебе повторять, друг отца подарил. Заезжал. Не хожу я по магазинам. В чем проблемы - купить понравившийся костюм?

  - Снежик, а давай после уроков ты меня проводишь. Или вечером погуляем? Хочешь? У меня дома классный музон! Я боюсь одна гулять, на меня смотрят. Снежик, а я тебе нравлюсь?

  Интересно, Леха вообще краснеет? Не заметно. Заметно, что глухой...

  Думает она, что если вот так, в открытую, то все решат - шутит. Чем откровеннее, тем лучше. Весело! А я пойму...

  Пойму, конечно. Только жалко мне Ирку, хорошая девка. Не до нее мне. Пройдет, перебесится. Другого присмотрит. Подожди, все еще будет. А для вечерних прогулок я не гожусь. Некогда мне.

  - Нравишься, боюсь не устоять, влюбиться. Зря ты мне за спину пересела, глаз с тебя не сводил. А теперь все, помру! Буду Таньку рассматривать.

  Пургу несу. Хорошо, что Виталику на наши шепотки наплевать, привык, и передвигается по классу по заранее утвержденному маршруту. Учит как может тех, кто что-то хочет. Виталик классный хакер, так говорят те, у кого дома компы. Школьная программа - отстой, для чайников. У меня компа нет и пока не предвидится, нихрена не знаю, могу включить, могу не включать и это почти все. Ответы на кое-какие вопросы из учебника, заданные Виталиком, мерцая, всплывают в пустой голове. Программку могу сваять из готовых блоков, руководствуясь логикой. В целом - на троечку хватит. Будет дома комп - разберусь. Почти как с английским, там еще хуже...

  Хо, вспомнил, как еще два года назад Ирка - единственная из девчонок - принимала участие в потешных школьных боях стенка на стенку! На равных, только в лицо и грудь ей старались не бить. А кулачок у нее - дай боже. Да и грудь тоже была, довелось... Типа - внимания не обратила, мне даже стыдно стало - один я такой урод. Не стала позорить. Раскрасневшаяся, довольная, они тогда победили...

  Ну вот, доболтались...

  Виталик? Нет, этому все до лампочки, приглушенный гул в классе - нормальная температура. Не сцепились, горло друг другу не рвут, компы не разбивают, стены и мебель не ломают.

  А чего? Я в шестом стену сломал, пробил рукой, как - сам не понимаю. Штукатурка, с разбегу. Приволокли к директору на разборку, он меня, как обычно, за лацканы пинжачка приподнял и поинтересовался, что этот шкет натворил. Я незадолго до этого стекло в учительской выбил. В двери учительской. Задницей выдавил, вернее - мною выдавили. Ну вот, директор и решил, что опять. А ему говорят - рукой стену порушил. И лацканы сразу отпустил, и родителям не сообщил. Вообще без последствий.

  До сих пор с ним душа в душу живем.

  Алка, повернувшись, пристально смотрит на Ирку, нехороший у нее взгляд. Счас в морду вцеплюсь - называется. Волна пошла по классу. Махнул рукой, отвлекая алкино внимание на себя, просиял, улыбнулся. Снисходительно кивнула - и опять из Ирки взором котлету делает.

  Ой, что-то там у нее с очередным хахалем за праздники произошло, чует мое сердце. Похоже, опять на меня виды открылись. Оно и верно, срок подошел, с марта не общались.

  Не выдерживают прынцы больше двух месяцев, вылезает посконное рыло. Думаю, Алка сама гаврилок в сан высочеств возводит, а там кроме папиных денег и понтов ничего нет. Типа - наказание папе за сучную сущность и активную воровскую позицию.

  Но падки девки на тряпки, цацки, денежный фейерверк и красивую жизнь, вот и роется Алка в навозной куче в поисках жемчужины. Должна же хоть одна быть среди тех, кого по телевизору, кто в клубах, кто в институты престижные, кто по заграницам, по курортам...

  Может и есть, но не здесь.

  Тебе бы с царскими внуками или губеровским сынишкой, чтобы сразу - тьфу! и больше не искать.

  Нет там нормальных. Закрыли тему.

  Проклял я их.

  Алка с третьего в нашем классе. С тех пор, как родители у нее погибли и она переехала в наш район жить к деду и бабке. Обычная девчонка, красотой никогда не отличалась. Не урод, но и не фонтан. Высокая была, она и сейчас на полголовы меня выше - так ведь старше на восемь месяцев, пятнадцать скоро.

  Классе в четвертом я как-то за нее подписался, даже драться не пришлось - пуганул. Наверно, потому что сам полусирота. Да мне несложно было. Ну и началось - тили-тили-тесто, жених и невеста, потом вообще объявили в классе мужем и женой, успокоились, да и позабыли. Шутка, я уж и не помню. Ну, детство же...

  Помог еще пару раз. Что - ей одной, что ли?

  Алка не забыла.

  В шестом она резко округлилась, повзрослела, но нашему классному мальчишескому коллективу еще рано было замечать такие тонкости. Футбол и прочее, у кого что. Я приемник спаял, потом магнитофон, книжки читал - приключения, Конан-Дойла. Про любовь не читал, не интересно. И Алка начала все больше и больше тусоваться со старшими. Типа - маленькие мы. Да пожалуйста, я с ней никогда не дружил.

  Со "взрослыми" у Алки стали появляться "взрослые" проблемы:

  - Почему моя девушка не хочет меня видеть?

  - Пообещала и не дала. Обещания выполнять надо.

  В начале так. Потом погромче:

  - Что эта телка о себе понимает?!!

  - Ты где была, тварь? С кем?!! Отвечай!!!

  - Сучка, вали к себе в детский сад, это мой парень!

  Алка, если что, всегда бежала мне под крылышко. С мелочью сама разбиралась, но коли серьезное - сразу мне за спину, или старалась, чтобы разборка происходила у меня на виду. Типа - случайно, так получилось.

  Сколько мне лишних фингалов из-за нее понавешали... Защитник выискался, от горшка - два вершка, хилован. Брысь, не лезь не в свое дело! Брыснул бы, да Алка взглядом позвала. Страшно ей. Вид у меня всегда был несолидный, это точно. Таких, как я, положено громким криком разгонять, не прилагая физических усилий.

  После первой же разбитой морды, прикрыв, чтобы не пугать, носовым платком размазанные по зубам губы, как мог вежливо поинтересовался - я-то здесь при чем? Почему ко мне?

  И услышал между всхлипами: Муж...

  Муж объелся груш. Вот если бы можно было им сказать, что на самом деле - муж!!!  То, конечно, все бы сразу разбежались. Недомерок? Ну и что, зато в своем праве. Как в кино, когда высокий красавец-любовник в панике прячется от лысоватого придурка - мужа. Положено, не нам отменять!

  Просто не было у нее никого ближе. Защитника.

  Я? Была ответственность, и я не собирался ее избегать. Все что смогу.

  Что чувствовала она? По-моему - доверяла. Безгранично.

  Алка первой в нашем классе превратилась в лебедя. Прекрасного, белоснежного.

  Здоровая русская красота юного женского тела. Чисто на породе, идеальные линии. Яркий южный цветок, распустившийся за одну ночь под северным пасмурным небом. Хотя про "южный" - спорно, Алка блондинка. И не за ночь, вестимо, но к началу нового учебного года (мы как раз перешли в седьмой) второй номер превратился в третий, бедра округлились. стали по-женски широкими. Особенно талия это подчеркивает. И сияющие глаза, и пухлые, с четким абрисом, губы, которые она за каким-то чертом подкрашивает. Истинно лебединая, белоснежная шея, натолкнувшая меня на образ лебедя для нее.

  Все так и есть, только номер уже четвертый. Чемпионка, таких достоинств нет даже в одиннадцатом, только химичка столь же шикарна, но - холодна, глаза жесткие. Химичке тридцатник, не меньше.

  А Алка - щенок, радующийся солнцу и небу. И ничем не вышибить этот щенячий оптимизм и жизнерадостность.

  С ней случилось то же, что и с многими - молодыми, глупыми. Встретила принца, напоили, изнасиловали. Я узнал месяца через три. Не пришла ко мне.

   - Позор. Какой позор, мамочки.