Пробуждение охотника - Яков Барр

— Мы с тобой — люди. Теперь уже не совсем, но до смерти были обычными людьми. А иногда ветер приносит всяких монстров.

— Ветер?

— Так бабушка Женечка называла прибытие. Я думаю, это не термин, а поэтический образ.

— Проехали, так что у нас с певичкой?

— Сирена это, как в мифах Древней Греции, читал, наверное. Сладкоголосые твари, только ноги нормальные, а не птичьи. Хотя хрен их знает, какими они дома были, сюда-то все в человеческие тела попадают. А некоторые из трещин приходят, живут там, а к нам на охоту шастают. Короче, разберешься. На пальцах все не объяснишь.

— Ну а как ты к озеру пробралась? Сама говоришь, у каждого свой вход.

— Я умею открывать трещины по горячим следам. Считай, персональный навык. Может быть, и ты научишься, но это не точно.

Проснулся я среди ночи. Ликвор требовал пополнения. Молодой растущий организм хотел секса и посылал волнующие образы Белой Сони в интересных позах.

Я спустился по лестнице, стараясь не шуметь, а опыт бесшумного скольжения в пространстве у меня был немалый, хотя я чувствовал острую нехватку мышечной памяти. Дрища следовало учить всему и быстро.

Глава 5

Ноги, конечно же, принесли меня к двум замкам, вопреки всем увещеваниям Белой Сони. Никакую «личину-маску» я не напяливал, ликвор ее явно не вывез бы, а нам обоим хотелось подраться, и здесь — между пепелищем и цыганским табором — вкусно пахло хищником.

Я нашел место в тени, которое, как мне показалось, а опыта мне не занимать, незаметно ни из цыганского замка, ни из его сгоревшего антипода, а также из камер, которые я смог обнаружить.

Чего я ждал, разглядывая эту улицу, сам не знаю. Скорее всего сказалась привычка готовиться к любой операции, даже к такой спонтанной, как моя ночная вылазка без конкретной цели. Но вскоре я был вознагражден. Из цыганских ворот вышла дамочка в деловом костюме, как мне в полутьме показалось, молодая и симпатичная. Лицо я видел плохо, но язык тела подсказывал, что девушка боится и сильно. И не зря. Из-за угла, до сих пор остававшегося вне моего поля зрения, вышла стайка юных гопников, вполне привычного вида — спортивные костюмы, короткие стрижки, и, хоть я по-прежнему не мог разглядеть лица, уверен, что их «украшали» мерзкие ухмылки.

Девушка задергалась. Я думал, что она побежит в мою сторону, но дурочка не придумала ничего лучше, чем спрятаться на пепелище. Гопники не торопились. Они явно играли с жертвой и наслаждались этим процессом.

Их было шестеро. Самый щуплый остался на стреме, прочие зашли внутрь. Я пока не слишком представлял, как без оружия атаковать хулиганов, но рассчитывал на мой главный шанс — неожиданность. Ну и ликвор, куда же теперь без него, но я еще не научился включать его в свои планы.

Первым делом я должен был снять часового, но щуплый вертел своей головой, почти как филин на триста шестьдесят градусов. Я осмотрелся в поисках подручных средств, но нашел только половину кирпича. Думал секунду, как исхитриться и треснуть парня по вертлявой башке, но отбросил мысль как необычайно дурную. Поступил проще: кинул камень так, чтобы он пролетел мимо часового и стукнулся о стену.

Парень достал из недр костюма ломик, что-то вроде знакомой мне фомки, и начал стал изучать улицу, пытаясь понять, откуда шум. Ну, ликвор, выручай! Я ускорился, подбежал максимально тихо, а это я умею хорошо, и отработанным движением – довольно сложным, надо одновременно и провернуть жертве голову и нажать на определенную точку на шее. В итоге часовой отрубился минут на десять минимум, а я еще и успел подхватить ломик, пока он не звякнул об асфальт.

Ура, мое первое оружие! Не считая арсенала, найденного в Заре, но утопленного в озере.

Что сейчас происходит внутри сгоревшего дома? Ликвидация часового заняла меньше минуты, но этого хватило банде, чтобы зажать девушку в угол. Глаз у меня наметанный, я такие стаи волчат встречал много раз в прошлой жизни, и роли определяю на глаз. Вожак держится позади и раздает руководящие указания. Есть наглец, который берет на понт, обычно это тощий стервец с мерзкой харей – удобно лохов запугивать. Мерзавец схватил жертву за горло, а другой рукой отбирает сумочку, передает ее, не глядя, здоровяку, стоящему по правую руку – если жертва начнет трепыхаться, именно громила ее утихомирит. Вожак что-то спрашивает, не слышу, но представляю их разговор:

— Мы счастливы, Винсент?

Громила заглядывает в «портфель» и отвечает:

— Да, Джулс, мы счастливы.

Ну вот, теперь обязательная часть программы выполнена. Что бы ни прятала дамочка, бандюганы пришли за этим. Если они сразу убьют девушку, я не успею ее спасти. Одна надежда, что они захотят покуражиться. В любом случае медлить нельзя.

Я ведь тоже не стоял столбом, разглядывая веселые картинки. Я неслышно подбирался к банде поближе, потому что орудие у меня даже не холодное, а ударное. Мне нужен контакт!

Первым достается вожаку, без начальства любой коллектив мгновенно становится стадом! Короткий удар фомкой в основание черепа, и босс падает замертво. Еще четыре таких же удара — все происходит очень быстро, они даже не успевают обернуться. Громила умудряется выжить, но это не проблема. Бью его по лбу только для того, чтобы здоровяк откинул голову, и контрольный — в кадык! Громила, хрипя, падает на колени. Вот же живучий, сволочь! Так, дрищ, срочно ставим удар! Я в прошлой жизни подобных увальней кулаком в лоб забивал, как быков на скотобойне. А тут три удара ломом — и ничего!

Ладно, наконец все кончено. Подаю руку дамочке, которая наслаждалась схваткой из первого ряда, сидя на пятой точке на груде мусора.

Спасенная пытается что-то сказать, но от волнения у нее «в зобу дыханье сперло», сипит, как здоровяк с перебитым горлом. Я делаю ей знак рукой, типа, подожди, потом поговорим!

Мне надо осмотреть тела. Аккуратненько, не оставляя отпечатков пальцев. Мне нужны перчатки! Как же я, тупица, пошел на дело без перчаток? Ладно, не все так плохо, вожак выронил нож – не самую плохую на вид бабочку. Я с такими умею обращаться. Жаль, другой добычи пока не собрать, нужны, как я уже понял, перчатки. Аккуратно, за ремешок, поднял сумочку и передал хозяйке.

— Что в сумке? — спросил я дамочку строго, но не слишком, она и так напугана сверх меры.

Несостоявшаяся жертва ограбления мялась и мямлила. Пришлось