Без сожалений (ЛП) - Р. Мэтьюсон

Ребенок будет более сильным вампиром, но он также приобретает все слабости обращенных вампиров: отвращение к святым реликвиям, возможность сгореть дотла на солнце и его любимую аллергию на кровь Стража.

Также существовала проблема в том, что ребенок в конечном счете убьет мать, разорвав ее изнутри при родах, чтобы получить больше крови.

Как только вампир рождался, его находили и убивали, поскольку он по сути лишен души и убивает без разбора.

Даже Мастера не позволяли сохранять им жизнь, поскольку с ними возникало огромное количество проблем.

В остальных случаях рождались Стражи. Это происходило крайне редко, и по каким-то причинам это были только мальчики.

Эрик считал, что это как-то связано с мутацией ДНК, но никто не был уверен до конца.

Несколько лет назад Медисон забеременела второй раз: это была девочка.

Каждый знал, что шансы на рождение малышки живой почти нулевые, но Ефраим с женой не переставали надеяться.

Мучительные рыдания Медисон и крики отца, когда они потеряли ребенка, были невыносимы. Это был первый и единственный раз, когда он увидел Ефраима плачущим.

Хотя Крис понимал, что малышка не выживет, но все же представлял себе красивую маленькую девочку с длинными темными волосами, голубыми глазами и хитрой ухмылкой Медисон.

Без сомнений, он бы баловал ее и испортил к чертям собачьим.

Они все посчитали благословением, что Марк и Медисон выжили при родах, поскольку человеческая женщина не пережила бы рождения Стража.

Ефраим обратил Медисон на раннем сроке беременности, после того как она привлекла внимание Мастера, который хотел ребенка себе и сделал бы все, чтобы его заполучить. По этой же причине они скрыли существование Марка и Медисон.

От момента зачатия и до шестнадцатилетия Стражи находятся под угрозой, поскольку это единственный период, когда их могут убить.

После этого они становились бессмертными, и их стоило опасаться всем видам на земле, ну всем, кто знал об их существовании.

Люди, по большей части, жили в блаженном неведении о мире, и работа Криса заключалась в том, чтобы все оставалось по-прежнему.

Его работа станет намного сложнее, если Страж когда-нибудь решит создать армию.

Каждый Защитник опасался более сильных и быстрых вампиров, поэтому делали все возможное, чтобы такого не произошло.

Все возможное. Если Мастер когда-либо заполучит в свои руки ребенка Стража, Совет сделает что угодно, чтобы забрать его до трансформации, и, если это невозможно сделать до его преобразования, то его нужно уничтожить прежде, чем тот станет бессмертным.

Другие Мастера, демоны и оборотни действовали также яростно, когда дело касалось детей Стража. Если они не могут похитить их, то делали все возможное для уничтожения детей, прежде чем станет невозможно их остановить, так как армия более сильных вампиров могла с легкостью истребить популяцию демонов и оборотней.

Крис взглянул на отца как раз, когда тот нежно погладил живот Медисон, будто не в состоянии сдерживаться. Крис действительно не понимал, как отцу удалось пережить трансформацию.

До преобразования Ефраим ни разу не пил кровь и из-за этого сильно ослабел.

Ему очень повезло, что он выжил. Большинство детей Стражей не так удачливы и умирают из-за обычных человеческих несчастных случаев и болезней.

Его братьям не придется об этом волноваться. Крис чертовски уверен, что им помогут трансформироваться.

Он каждый день благодарил Бога за то, что никто за пределами их семья, за исключением нескольких избранных Защитников, не знал о существовании Марка. Если кто-то узнает о нем, каждый в мире Мастер начнет штурмовать их дом, пытаясь забрать мальчика.

Именно поэтому он тренировался в два раза усерднее и патрулировал вдвое дольше, чем все остальные. Он сделает все, чтобы защитить семью.

– Здесь не было прислужника или Мастера в течение восьми лет. Для нее этот дом – самое безопасное место, особенно учитывая, что нам придется увеличить охрану ради детей. – Он жестом указал на Медисон, которая, к счастью, оставалась спокойной.

Крис действительно сомневался, что переживет еще одну беременность этой женщины. Лучший друг или нет, если она снова разбудит его в три часа утра, чтобы поговорить о том, как у нее болит грудь, он сбежит.

– Я бы хотел, чтобы ты и Ефраим расспросили ее, так как мне не удалось от нее ничего добиться. Надеюсь, она хоть расскажет что-нибудь, с чем можно работать. Также в твои обязанности входит натренировать ее, быстро, – подчеркнул Эрик последнее предложение.

– Что мы о ней знаем? – спросил Крис, решив, что лучше покончить с этим дерьмом и обучить ее. Как бы ему не хотелось наконец-то обрести свою пару, свою половинку, ему нужно выполнять работу, к которой он очень серьезно относился, особенно, когда безопасность его семьи под угрозой.

Эрик открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент в комнату влетел Джошуа.

– Она заперлась в ванной на первом этаже и вышла в интернет!

Переводчики: Shottik

Редактор: oks9

Глава 4

Изабелла напряженно всматривалась в небольшой экран, ожидая, когда программа сделает свое дело. Ничто не предупредило ее о последующем событии, не раздалось даже слабого скрипа. В одну секунду дверь в ванную была на месте, в другую – исчезла.

Изабелла еще сильнее сжала шоколад и медленно подняла глаза, слишком испуганная, чтобы посмотреть вверх быстро и в тоже время не в силах отвести взгляд.

Ее глаза пробежались по свободным голубым джинсам, расстегнутым голубым джинсам, которые низко сидели на загорелой худой талии, затем вверх по довольно впечатляющим кубикам пресса с тонкими светло-розовыми линиями, которые пересекал круглый шрам, почти полностью скрытый темными волосами, и по двум огромным мускулистым рукам, скрещенными на еще одной впечатляющей части этого тела.

Большая кельтская татуировка занимала половину левой стороны груди, а чуть ниже виднелись два очень грозных шрама.

Ее взгляд скользнул по его рукам, и она мысленно застонала от такого сочетания шрамов, мускулов и татуировок, которые украшали обе его руки.

Заставив себя посмотреть еще выше, Изабелла увидела словно воспаленный бледный участок кожи на правой стороне шеи мужчины, а затем – достаточно красивое лицо с серьезными, сердитыми зелеными глазами.

Она даже нервно сглотнула, когда ее тело начало покалывать.

Подождите минутку, ее тело уже реагировало так однажды, и это было...

Слабое хныканье сорвалось с ее губ. Этого не может быть. Изабелла прищурилась, смотря на мужчину перед собой. Представила мокрые трусы, бороду, как у Гризли Адамса[2], и грязные волосы. Мужчина, стоящий перед ней, был чистым, выбритым и выглядел слишком хорошо для ее душевного спокойствия.