Участие Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований в гражданских правоотношениях - Дмитрий Пятков

Субъектом права государственной собственности М. И. Брагинский признавал лишь саму правосубъектную систему – Советское государство. Причем институту права государственной собственности отводилось место в государственном праве. М. И. Брагинский считал, что «отношения, в которых государство выступает как собственник от своего имени, регулируются государственным, а не гражданским правом, и, следовательно, для выступления в подобных отношениях государство нуждается в правосубъектности государственно-, а не гражданско-правовой»[112]. В сферу гражданско-правового регулирования попадали совершенно иные субъекты и отношения, а именно отношения оперативного управления.

Субъектом права оперативного управления было признано каждое звено, каждый элемент системы: от Союза ССР до первичного административно-территориального образования, а также государственные юридические лица. По поводу соотношения таких явлений, как Советское государство и Союз ССР, М. И. Брагинский писал следующее: «С точки зрения состава закрепленного за ним имущества Советский Союз неадекватен понятию Советского государства. Имущество Советского Союза составляет лишь часть имущества государства, как определенной системы. Вместе с тем Советский Союз – центр системы»[113].

Советское государство, в концепции М. И. Брагинского, было единственным собственником всего государственного имущества, что не создавало препятствий для четкого разграничения иных по своей природе прав Союза ССР и союзных республик и других образований на это же имущество.

Субъекты права оперативного управления становились обособленными самостоятельными участниками и обязательственных правоотношений. М. И. Брагинский утверждал, что в конкретных гражданских правоотношениях, «которые опосредствуют движение объектов, составляющих государственную социалистическую собственность, стороной является уже не государство в его единстве, а государственная организация – юридическое лицо, Союз ССР, отдельные союзные республики, иные государственные образования, административно-территориальные единицы»[114].

Так были объяснены и единство государственной собственности, и явные признаки гражданской правоспособности государственных и административно-территориальных образований. В основу описанной концепции М. И. Брагинским был положен тот факт, что система и ее звенья не могут быть одновременно участниками одних и тех же (имущественных) правоотношений. Иначе «одно и то же имущество составляло бы субстрат сразу двух субъектов гражданского права («части» и «целого»), что следует считать невозможным»[115].

Именно эта концепция, получившая свое дальнейшее развитие в современных нам условиях, была одобрена российским законодателем и нашла отражение в ГК РФ.

Глава 2. Российская Федерация и другие хозяйственные публичные организации

§ 1. Понятие хозяйственной публичной организации. Гражданская правоспособность хозяйственных публичных организаций

В современной литературе по гражданскому праву России, как и прежде, значительное место отводится понятию государства. При этом под участием государства в гражданских правоотношениях фактически понимается участие в таких отношениях не одного субъекта, а группы самостоятельных лиц. Например, А. А. Иванов считает, что Российское государство «подразделяется на субъекты различных уровней – Российскую Федерацию, субъекты Федерации и муниципальные образования (города, районы, села, поселки, деревни и т. д.)»[116]. Приведенная цитата свидетельствует о том, что автор не ставит знак равенства между Российским государством и таким лицом, как Российская Федерация. Далее А. А. Иванов пишет: «Гражданское законодательство исходит из того, что в целом участие государства и его частей в гражданском обороте строится на одинаковых принципах»[117]. Это утверждение позволяет предположить, что автор рассматривает Российское государство в качестве одного из возможных участников гражданских правоотношений наряду с указанными выше субъектами, в том числе и наряду с Российской Федерацией.

По мнению Е. А. Суханова, государство характеризуется множественностью субъектов, но в качестве единого субъекта оно в гражданских правоотношениях не участвует. И все же в числе множественности субъектов Е. А. Суханов называет Российскую Федерацию в целом, именуемую им «федеральным государством»[118].

Некоторые авторы государством в гражданском праве называют только Российскую Федерацию. При этом Российская Федерация, по их мнению, «включает в себя» других участников гражданских правоотношений – субъектов РФ. Субъекты РФ обозначаются термином «государственные образования». Муниципальные образования составляют отдельную группу лиц[119].

Иначе подходят к решению затронутого вопроса авторы Курса лекций, подготовленного под редакцией О. Н. Садикова[120]. Они, используя термин «государство» для обозначения субъекта гражданских правоотношений, имеют в виду всех самостоятельных участников этих отношений, т. е. Российскую Федерацию, республики и других субъектов РФ. Ни о каком самостоятельном отдельном субъекте гражданского права (наряду с Российской Федерацией и ее субъектами) речь не ведется. Термин «государство» выполняет лишь служебную функцию, употребляется как условное обозначение. Используя этот термин, авторы избегают необходимости всякий раз перечислять субъектов права, имеющих много общих признаков (Российская Федерация и субъекты РФ).

В науке гражданского права признается, что государство является субъектом различных отраслей права, сочетает в себе противоположные свойства: способно выступать не только в качестве властного субъекта, но и на равных началах с другими участниками общественных отношений. Такие свойства проявляются в разных общественных отношениях. В гражданских правоотношениях государство участвует на равных началах с другими лицами. Предпринимаются попытки определить и зафиксировать границы проявлений указанных свойств государства. У Л. П. Фоминой эти попытки имеют следствием предложение назвать «в законе конкретного субъекта („носителя“) права собственности на государственные земли»[121]. По мнению Л. П. Фоминой, существует несколько вариантов решения вопроса о «носителе» права государственной собственности на землю. Автор не исключает и «определение в качестве субъекта права собственности на государственное имущество, на государственную землю в особенности, другого (конкретного) государственного органа»[122]. Такой государственный орган может быть противопоставлен тем органам, через которые государство осуществляет свои властные функции, в том числе в сфере земельно-правовых отношений. В связи с этим Л. П. Фомина пишет следующее: «Необходимое предварительное условие определения правового статуса конкретного государственного органа в качестве „носителя“ права собственности на государственные земли – это четкое разграничение в законодательстве различных модусов государства»[123].

Наряду с тем, что гражданскому праву неизвестна категория «носитель права собственности» как самостоятельная категория, не совпадающая с категорией «субъект права собственности», следует заметить, что когда Л. П. Фомина пишет о модусах (статусах, свойствах) государства и «носителе» права собственности, на первый план выдвигаются не вопросы дееспособности и представительства. О «носителе» права собственности говорится в связи с тем, что государство обладает различными свойствами и эти свойства должны получить раздельное юридическое оформление. По существу Л. П. Фомина предлагает персонифицировать различные свойства одного субъекта (государства). Но персонификация должна означать полное отделение гражданской правосубъектности от публичной власти, что не может произойти, пока признается существование государства-собственника. Если произвести отделение гражданской правосубъектности от публичной власти, то носителя гражданской правосубъектности нельзя будет называть государством. Появится новый субъект права как результат персонификации одного из модусов прежнего государства, обладавшего и публичной властью, и собственностью одновременно.

Категория «правовой модус» используется учеными для характеристики правового положения лица в системе общественных отношений[124]. Допустимо вести речь о множестве правовых модусов одного лица, но существование этих модусов не требует отдельной правосубъектности для каждого из них. Само по себе выделение различных модусов предполагает существование одного субъекта (единой правосубъектности). Признавая единую правосубъектность, соединяющую публичную власть и право собственности, «носителем» права собственности, субъектом этого права необходимо признавать государство. Его же следует считать участником разнообразных гражданских правоотношений, таким участником, который вынужден от самого себя и от других лиц прятать имеющуюся у него публичную власть, избегая тем самым соблазна воспользоваться ею.