Человек за спиной Гитлера - Лев Безыменский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Речь идет о следующем:
Не мешать окончательному урегулированию, исподволь готовить его.
Подчеркивать, что мы несем свободу.
В частности:
Крым следует очистить от всех инородцев и заселить немцами. Бывшая австровенгерская Галиция подлежит включению в рейх. Наши отношения с Румынией сейчас хороши, но кто знает, как они сложатся в будущем! Поэтому надо быть готовым ко всему, в том числе быть готовым ко всему и в вопросе о границах. Не надо полагаться на благожелательство других — вот основа для наших отношений с Румынией.
В принципе речь идет о том, чтобы удобно разделить огромный пирог, дабы мы могли: во-первых, им овладеть, во-вторых, им управлять, в-третьих, его эксплуатировать. Русские теперь отдали приказ вести партизанскую войну за линией нашего фронта. Эта партизанская война имеет свои преимущества: она дает нам возможность истребить всех, кто идет против нас. Основные принципы:
Нельзя допустить существования каких-либо вооруженных сил западнее Урала — даже если для достижения этой цели нам пришлось бы вести войну сто лет. Все преемники фюрера должны знать: безопасность рейха обеспечена лишь тогда, когда западнее Урала нет чужеземной военной силы. Охрану этого района от всех возможных угроз берет на себя Германия. Железный принцип на веки веков: никому, кроме немца, не должно быть дозволено носить оружие!
Это особенно важно. На первый взгляд кажется — проще привлечь к военной помощи какие-либо другие, подчиненные нам народы. Но это ошибка! Это рано или поздно обратится против нас самих! Только немец может носить оружие — не славянин, не чех, не казак, не украинец!
Мы не должны вести «политику качелей», как в Эльзасе до 1918 года. Для англичан характерно, что они всегда равномерно преследуют одну цель и проводят одну линию. В этом отношении мы должны обязательно учиться у англичан. Следовательно, мы не должны ставить нашу политику в зависимость от личностей. И в этом смысле поведение англичан в отношении индийских князей дает нам пример. Только солдаты могут обеспечить устойчивость режима!
Завоеванные восточные области мы должны превратить для себя в райский сад. Они для нас жизненно важны. Колонии играют совершенно второстепенную роль.
Если мы уже сейчас приступим к отделению некоторых областей, то мы должны выступать в роли защитников прав и интересов населения. Соответственно этому надо подыскать формулировки. Мы говорим сейчас не о новой имперской территории, а о задачах, выдвигаемых войной.
В частности:
В Прибалтике должна быть взята под управление территория до Двины (по согласованию с Кейтелем).
Рейхслейтер Розенберг подчеркивает, что, по его мнению, в каждом комиссариате необходимо различное обращение с населением. На Украине мы должны были бы выступить с обещаниями в области культуры. Мы должны были бы пробудить историческое самосознание украинцев, должны были бы открыть университет в Киеве и тому подобное.
Рейхсмаршал не согласен. Он, напротив, считает необходимым в первую очередь позаботиться об обеспечении нашего продовольственного снабжения, обо всем остальном придется думать гораздо позднее. Побочный вопрос: существует ли вообще культурная прослойка среди украинцев или она есть только среди эмигрантов, находящихся вне пределов нынешней России?
Розенберг продолжает: он предлагает поддержать на Украине известные стремления к самостоятельности.
Рейхсмаршал просит фюрера сообщить, какие территориальные обещания он дал другим государствам.
Фюрер отвечает, что Антонеску хочет Одессу и Бессарабию, а также полосу, идущую от Одессы к западу и северо-западу.
На упреки рейхсмаршала и Розенберга фюрер возражает, что новая граница, которую просит Антонеску, мало чем отличается от старой. Затем фюрер подчеркивает, что венграм, туркам и словакам не обещано ничего определенного.
Затем фюрер ставит на обсуждение вопрос — стоит ли бывшую австровенгерскую часть Галиции включать в генерал-губернаторство. В ответ на возражения фюрер решает, что эта область (Лемберг)[4] не войдет в генерал-губернаторство, а будет лишь подчинена по совместительству рейхсминистру Франку.
Рейхсмаршал заявляет, что считает нужным включить в состав Восточной Пруссии некоторые районы Прибалтики (например, Белостокские леса).
Фюрер подчеркивает, что вся Прибалтика должна стать частью империи.
Точно так же должен стать частью империи Крым с прилегающими районами (область севернее Крыма). Эти прилегающие районы должны быть как можно больше.
Розенберг высказывает свои сомнения по части проживающих там украинцев.
(Попутно: многократно замечалось, что Розенберг слишком много уделяет внимания украинцам. Он хочет также значительно увеличить старую Украину.)
Фюрер далее подчеркивает, что и волжская колония[5] должна стать частью империи, точно так же, как бакинская область. Она должна стать немецкой концессией (военной колонией).
Финны хотят получить Восточную Карелию. Однако ввиду большой добычи никеля Кольский полуостров должен отойти к Германии.
Со всей осторожностью должно быть подготовлено присоединение Финляндии в качестве союзного государства. На Ленинградскую область претендуют финны. Фюрер хочет сравнять Ленинград с землей с тем, чтобы затем отдать его финнам.
Рейхслейтер Розенберг поставил затем вопрос об обеспечении безопасности управления.
Фюрер обращается к рейхсмаршалу и фельдмаршалу, говоря, что он всегда настаивал на том, чтобы полицейские полки получили танки. Для применения полиции в новых восточных областях это чрезвычайно нужно, так как, имея соответствующее количество танков, полиция могла бы многое сделать. Впрочем, подчеркивает фюрер, обеспечение безопасности, естественно, весьма недостаточно. Однако рейхсмаршал построит свои учебные аэродромы в новых областях, и, если это будет нужно в случае восстания, Ю-52 смогут сбрасывать бомбы. Гигантское пространство, естественно, должно быть как можно скорее замирено. Лучше всего этого можно достигнуть путем расстрела каждого, кто хотя бы бросит косой взгляд.
Фельдмаршал Кейтель подчеркивает, что надо сделать местное население ответственным за свои собственные дела, так как, естественно, невозможно ставить охрану у каждого поста, у каждого вокзала. Местные жители должны знать, что будет расстрелян всякий, кто проявляет бездействие, и что они будут привлекаться к ответственности за всякий проступок.
На вопрос рейхслейтера Розенберга фюрер ответил, что нужно возродить газеты, например, и для Украины, чтобы получить возможность влиять на местное население.
Рейхслейтер Розенберг просит предоставить ему соответствующее служебное здание. Он просит передать ему здание советского торгпредства на Литценбургер-штрассе. Министерство иностранных дел, однако, придерживается мнения, что это здание является экстерриториальным. Фюрер отвечает, что это — чепуха. Рейхсминистру д-ру Ламмерсу дается поручение сообщить министерству иностранных дел, что дом должен быть немедленно передан Розенбергу без дальнейших переговоров».
Таковы наиболее важные фрагменты записи совещания в ставке Гитлера 16 июля 1941 года. Борман делал заметки отнюдь не для истории, а для себя и своей канцелярии. Он очень мало заботился о стиле. Еще меньше Борман заботился о том, чтобы навести благообразный грим на участников совещания. Правители третьего рейха предстают перед нами во всей своей отвратительной правдоподобности. Они не лгут («мы должны знать, чего мы хотим»), не притворяются миротворцами, не сюсюкают со своими сателлитами («кто знает, какими отношения станут в будущем»). Все сантименты отброшены! Именно поэтому запись Мартина Бормана мы можем рассматривать как своего рода пособие для изучения исторического феномена, носящего название: планы, направленные против Советского Союза.
Как хорошо известно, планы захвата Советского Союза разрабатывались нацистской верхушкой длительно и многосторонне. Генеральный штаб был занят в основном военной стороной, Герману Герингу была поручена подготовка экономической эксплуатации восточных территорий, Альфред Розенберг занимался проблемами будущей оккупационной администрации, Генрих Гиммлер готовил аппарат истребления. Чем же занимался Борман? Его функция была не менее важной. Он надзирал над тем, чтобы общая концепция порабощения советских народов и последующего их истребления была воплощена в жизнь.
Бывший адъютант Розенберга д-р Вернер Кёппен, живший после войны в Мюнхене, вспоминал как-то в беседе со мной, что Гитлер очень часто во время своих высказываний за обеденным столом возвращался к проблемам «восточной политики», что служило Борману основой для соответствующих директив. Кёппен, в свою очередь, сообщал о них Розенбергу. Например:
