Ведьма и инквизитор - Надежда Юрьевна Волгина

- Мам, а Крея нет, - вернулась она растерянная в хижину.

- А где же он? Тоже решил прогуляться по лесу? Ох, доведете вы нас до беды, помяни мое слово.

Но Лия не слушала мать, вспоминая свой разговор с братом. И чем дольше она размышляла, тем прочнее в голове укоренялась страшная правда.

- Мам, кажется, Крей отправился на поиски Нарии…

Глава 9

Нария жила в мире, полном любви и взаимоуважения. У неё была любящая семья. Самые лучшие в мире родители, замечательные брат с сестрой. С детства она привыкла трудиться не покладая рук. В её семье было так заведено – у каждого были свои обязанности, и никому даже в голову не приходило отлынивать от них. Ну кроме Крея, возможно, который единственный считался немного ленивым и строптивым в семье. Но все его так любили, что даже не сердились на него за это.

Такое чувство, как ненависть, Нария ни к кому и никогда не испытывала. Даже в те моменты жизни, когда скрывать свою особенность было тяжелее всего, когда приходилось призывать на помощь всю выдержку, осознавая несовершенство мира, в котором живет, она не испытывала ни к кому ненависти. Даже к инквизиции – её личному злу, живущему с ней бок о бок на протяжении девятнадцати лет.

И вот сейчас, сидя на полу в каком-то придорожном постоялом дворе, привязанная за ногу к толстой металлической трубе, глядя на мужчину, что, не обращая на неё внимания, словно её и нет в этой комнате, снимал с себя сначала верхнюю одежду, а потом и сорочку, она впервые испытывала это чувство. То самое, когда хочется призвать на помощь всю свою магию, чтобы стереть ненавистного человека с лица земли, не оставив о нём даже напоминания. И не просто стереть, а помучить его как следует перед смертью, заставить его искупить все грехи…

Этот мужчина заставил Нарию пройти через унижение, какого не испытывала за всю свою жизнь. Он заставил её справить нужду у него на глазах. Сил терпеть у Нарии уже не осталось, и она вынуждена была сесть на горшок под взглядом инквизитора. А он даже не подумал отвернуться – так и взирал на её позор сверху-вниз. И лицо его при этом не выражало ни единой эмоции. В точности так же он бы смотрел на молодую телку, оставившую после себя лепешку навоза. И как тёлку он держал Нарию за веревку, пока она делала свои дела.

Унижение лишь на долю секунды породило стыд, который сразу же перерос в жгучую ненависть. Теперь Нария знала, как это, когда ненавидишь кого-то люто, нестерпимо. В кончиках пальцев покалывала магия, прочно запертая черным обсидианом. Если бы не ошейник, то от инквизитора бы уже осталась горстка пепла. Никогда в жизни Нария никого не убивала. Напротив, ей всегда было жалко загубленной души, будь то человек или букашка… Жизнь она ценила превыше всего, осознавая, что дана она всем живым в награду за что-то. Но сейчас хотела убить, и мысль эта была ей приятна.

- Ешь, - поставил инквизитор перед Нарией тарелку с похлебкой и ломоть хлеба.

Сочные куски мяса так и притягивали взор. А пахла похлебка настолько аппетитно, что во рту обильно выделялась слюна. Нария её сглатывала незаметно и на похлебку старалась не смотреть. А есть хотелось очень. Сколько же она уже не ела нормально? Последнего зайца она поймала, кажется, вчера. А может, это случилось еще раньше. Перед тем, как устроиться на ночлег в укрытии, где её и нашел инквизитор, она поела лишь горстку ягод, да корень сельдерея, на который случайно наткнулась в лесу. А мясо… его она в последний раз ела дома.

- Ешь, пока я не влил в тебя похлебку силой, - с угрозой проговорил инквизитор. – Только такое тупое создание может морить себя голодом, когда перед ней стоит еда, - презрительно добавил.

Нария бросила на него косой взгляд. К тому времени он уже успел оголиться по пояс, и она заметила, как бугрятся у него под кожей мышцы. Он был намного выше неё и почти вдвое шире. Без магии справиться с ним у неё почти нет шансов. Если только не подвернется удобный момент и не поможет хитрость, которую Нария всю мысленно призвала на помощь.

А ведь в одном он прав – не в её интересах отказываться еды. Если ей что-то сейчас и нужно, то это силы. И не только физические. От сытной пищи и дух наш крепчает. И если для этого ей придется принять пищу из рук врага, то и это она сделает ради собственного спасения.

Нария взяла в руки тарелку, испытав блаженство от того, что похлебка была еще горячая. И какая же она показалась ей вкусная! Словно ничего вкуснее в жизни не ела.

Инквизитор уселся за стол и принялся размеренно хлебать свою порцию похлебки. Свой бокал он наполнил темно-красным вином. Нарии же сунул кружку с водой. Но и ей она была рада, поняв, насколько сильную испытывает жажду.

Тишину в комнате нарушал лишь стук ложек, да приглушенный звук, когда ставил инквизитор бокал на столешницу. Но вскоре в дверь постучали. Заглянула горничная и поинтересовалась, когда «господин» пожелает принять ванную.

- Можно уже наполнять, - коротко велел он.

- Тогда, через четверть часа можете спускаться в банную…

- Здесь!

- Желаете принять ванную в номере? – не сдержала горничная удивления.

- Именно это я только что и сказал, - припечатал её инквизитор тяжелым взглядом, под которым девушка заметно стушевалась.

- Поняла, - выскочила она за дверь, но вскоре вернулась с другой горничной. Вдвоем они внесли в комнату большое и явно тяжелое корыто, которое и наполнили горячей водой в несколько заходов, таская полные ведра.

За всем этим Нария наблюдала молча и тайком. Инквизитор, тем временем, закончил ужинать. Горничная очень быстро убрала со стола. Не забыла она прихватить и пустую тарелку Нарии, приблизившись к ней с опаской и бочком. Быстро схватила миску и умчалась из комнаты.

На полу сидеть было неудобно, жестко, но Нария понимала, что уже то хорошо, что инквизитор на какое-то время словно забыл про неё. Причем, в буквальном смысле забыл. Когда Нария поняла, что он собирается обнажиться полностью, чтобы принять ванную, то в первый момент опешила и не знала, куда деть свой взгляд.