Борьба за будущее: Интроекция (СИ) - Мамука Пагава

— Майор Кацураги слушает.

«Майор?!»

— П-простите, — Синдзи чуть не осел прямо на асфальт. Голос дрогнул от осознания того, что ему придётся разговаривать с офицером, а не секретаршей. И она скорее женщина, а не девушка. — Меня зовут Икари Синдзи. Мне присылали письмо…

Но парень не успел закончить фразу, как на другом конце провода заметно оживились.

— Икари Синдзи-кун? Вот уж кого не ожидала услышать! Сколько времени прошло с тех пор, как тебе отправили письмо? Месяц? Два?

— Месяц, — неуверенно протянул звонивший.

— Месяц! И ты этот целый месяц думал, звонить или нет? Ладно-ладно, не буду напирать. Слушаю тебя внимательно.

Из трубки телефона так и сочился позитив девушки. Это позволило юноше расслабиться.

— Ну, я решил к вам приехать.

— Ого! И когда, Икари-кун?

— Завтра. Думаю, к восьми или девяти утра я буду на вокзале Мисимы.

— Завтра?! А ты долго запрягаешь, но быстро едешь.

— Простите, что, Кацураги-сан?

— Да не обращай внимания, понабралась в Китае. Короче, ты хочешь приехать завтра утром? Может, лучше чуть позже? Хотя бы на послеобеденное время. А то как-то нежданно-негаданно.

— Простите. Я уже взял билеты.

После короткой паузы майор оживилась.

— Ладно, ты приезжаешь, самое позднее, в девять часов утра, так?

— Скорее всего. Мне из Нагои ехать, с пересадкой.

— Я могу прислать людей, чтобы тебя забрали. Токио-3 — режимный город, сюда так просто не пустят. Давай свой номер телефона.

— Ну, — потянул неуверенно юноша, — простите меня, Кацураги-сан, но я сегодня потерял свой телефон.

На другом конце провода послышался шлепок.

— Не буду даже спрашивать как, — продолжила его собеседница. — Хорошо, когда приедешь в Мисиму, то сразу звони по этому же номеру. Если будет занят, то позвони по другому номеру. Есть куда и чем записать?

— Да, есть.

Она продиктовала ему номер.

— У тебя какой-то уставший голос, — констатировала девушка. — С тобой всё в порядке?

— Ну… да.

— Не слышу уверенности. Что-то случилось? Хотя, с учётом того, что ты так резко решил приехать и уже взял билеты, точно что-то случилось.

— Ну, это… — парень запнулся, — простите, но всё хорошо.

Майор на том конце провода замолчала, будто о чём-то размышляла. Потом послышались голоса и какие-то распоряжения. Через некоторое время она сказала:

— Давай так. Я тебя лично заберу. Но только к десяти часам, раньше не смогу. И если захочешь, то расскажешь, что случилось. Если нет, то дело твоё, Икари-кун. Идёт?

— Идёт, Кацураги-сан. — Синдзи даже не заметил, как у него приподнялось настроение и появилась скромная улыбка на лице.

После приятного разговора с майором Кацураги до поезда оставалось меньше семи с половиной часов. Синдзи мысленно перед женщиной извинился, что посчитал её какой-то секретаршей. А она была майором! И упоминала, что была в Китае, в котором последние пятнадцать лет бушевала перманентная гражданская война. Неужели эта милая собеседница была там с боевым заданием? Да-а, первое впечатление бывает обманчивым.

Синдзи решил скоротать время прогулкой по центру Нагои, где и находился вокзал. Воздух заметно посвежел, и температура опустилась ниже тридцати градусов. А город тем временем приготовился к ночной жизни — то тут, то там на высотках вспыхнули рекламные щиты, здания ощетинились ярким светом окон. К этому танцу огней присоединилось городское освещение в виде фонарей и иллюминации. Город загорелся, словно новогодняя ёлочка. Складывалось ощущение, что Нагоя решил устроить Синдзи ослепительные проводы. «И пусть», — подумал он. Юноша уже надеялся, что в ближайшее время ему не придётся снова увидеть этот город, который стал, с одной стороны, родным, но, с другой стороны, и источником невыносимой боли. Ему даже захотелось позвонить Отое и попрощаться. Но вспомнил, что тот, скорее всего, сейчас в больнице с Маной, поэтому дозвониться не удастся. А если и дозвонится, что скажет? Было ясно, что разговора не выйдет.

Нет, всё это он должен отбросить и забыть. Впереди его ждёт новая жизнь. Он был в этом уверен. Оставалось только где-то переночевать. А вот с этим были проблемы. Снять номер он не мог, ибо был несовершеннолетним. Ночевать ему не у кого. Оставалось не так уж и много вариантов: пересидеть в кинотеатре или переночевать на вокзале. В последнем случае им могли заинтересоваться сотрудники полиции, что было неприемлемо.

Ничего не оставалось, кроме как устроиться на ночной сеанс в кинотеатре, расположенном в самом здании вокзала.

Первый фильм оказался интересным. Очередной голливудский блокбастер на тему Удара. Сюжет простой, как кирпич, зато экшен на экране не давал заснуть. История, основанная, по заявлению создателей фильма, на реальных событиях, рассказывала о семи астронавтах на шаттле «Атлантис». Они во время доставки грузов на МКС первыми наблюдали падение метеорита на Антарктиду. Второй фильм Синдзи начал смотреть уже в половине третьего ночи. Точнее, спал на нём, потому что бодрствовать сил уже не было.

Кошмар застиг его врасплох, окутав своими тёмными путами. Он пожирал, обволакивал, не давая ни секунды расслабиться. Заставлял плясать под свою дудку. Синдзи раз за разом убегал из заброшенного дома, мчался без оглядки по пустынным улицам, но всё время возвращался только на то место, где лежала голая бездыханная Мана. Бледная, выгнутая, с открытыми мёртвыми глазами, которые таращились куда-то в пустоту. Голова неестественно откинута, словно у куклы, на которой выместили злобу. Взгляд Синдзи каждый раз скользил ниже, по некогда обворожительному телу девушки. Из её промежности без конца обильно лилась мерзкая густоватая кровь, заполоняя всё помещение. В какой-то момент Мана ожила, мертвецки подёргалась и хрипло закричала пронзительным утробным голосом. В тот же миг юношу схватил Отоя с остервенелыми глазами. Он кричал Икари, чтобы тот проваливал из их жизни и больше никогда не возвращался.

И опять Синдзи бежал без оглядки, опять нёсся куда глаза глядят. Но как он ни пытался убежать, как ни пытался забыться, он снова и снова возвращался в то же самое место. Опять побег, опять то же место. Будто подсознание издевалось над ним и заставляло переживать одну и ту же боль снова и снова. Этому не предвиделось конца, юноша уже был на пределе и рыдал, просил о помощи. И в ответ на его мольбу в темноте зажглись два ярко-красных огонька, подзывая к себе заблудшую душу. Синдзи чувствовал, что там, в темноте, кто-то стоит, кто-то незнакомый, но вместе с тем родной, одновременно далёкий и близкий. И юноша потянулся к этому неизвестному ему человеку. Неизвестному ли? Он был уверен, что знает его, знает эти два красных огонька. Всегда знал, но когда-то отмахнулся от них. Настолько давно, что даже и представить не мог. И стоит лишь прикоснуться к ним, как из глубин памяти всплывут до боли знакомые имя и образ. Синдзи потянулся к красным огонькам трясущейся рукой. Лишь одно касание — и всё перед ним вспыхивает, ослепив.

В полшестого утра его разбудил уборщик кинозала. Синдзи аж вздрогнул от неожиданности. Голова раскалывалась, на глазах следы от высохших слёз, но надо было идти. И с больной головой юноша поплёлся в туалет приводить себя в порядок. Благо на вокзале продавалось всё, что необходимо для личной гигиены. Синдзи ничего не соображал, кроме того, что ему нужно позавтракать. После того как умылся, он заглянул в одну из привокзальных кафешек.

В голове царила абсолютная, непроглядная пустота. Сил уже не осталось для переживаний и попыток себя остановить. Полусонный Синдзи просто следовал составленному собою же ранее алгоритму, тем самым ощущал себя андроидом, бездумно выполняющим поставленные задачи. Словом, он был опустошён.

Слегка оживился юноша только после объявления о посадке на его поезд. Без каких-либо сомнений он занял своё место, надел наушники, включил плеер. Сон как рукой сняло из-за напряжённого ожидания: он всё боялся, что в поезд ворвутся полицейские и утащат его домой. Что вся эта авантюра так и останется авантюрой. А ему придётся снова погрузиться во вчерашний кошмар. У него было ощущение, что всё это безумие произошло целую вечность назад, а не каких-то десять часов.

Синдзи сидел как на иголках, ожидая отправления. Он даже снял наушники, чтобы лучше следить за ситуацией.

Но ничего не произошло.

Ровно в 6:20 утра поезд медленно тронулся. Синдзи покидал Нагою, впервые куда-то поехав один. Какое-то время юноша даже не верил, что он это сделал. Но учащающийся перестук колёс поезда только подтверждал свершившийся факт. А живописный рассвет подсказывал, что его ждёт новая жизнь. Синдзи оставлял позади весь этот ворох проблем, боли и горя.

Однако что-то начало давить на него. Будто совесть проснулась и молила его остановиться, одуматься. Но юноша не желал вестись на секундную слабость. Он закрылся от всего мира наушниками и сочащейся из них музыкой, заодно глядя на удаляющуюся Нагою.