Управление общим. Эволюция институций коллективного действия - Элинор Остром
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такие же проблемы возникают и в прибрежном рыболовстве, если национальная власть устанавливает свою исключительную юрисдикцию над всеми прибрежными водами (Cordell and McKean, 1986; W. Cruz, 1986; Dasgupta, 1982; Panayoutou, 1982; Pinkerton, 1989a).
Вызов
Перед учеными, изучающими политические науки, стоит важная задача, и заключается она в разработке теории организации человеческого общества на основе реалистичной оценки человеческих возможностей и ограничений в ситуациях, которые априори связаны с некоторыми или даже всеми аспектами трагедии общего. Эмпирически подтвержденные теории человеческой организации должны быть важными элементами политической науки, которая может информировать о возможных последствиях принятия решений относительно множества способов организации деятельности человека. Теоретическое исследование включает в себя поиск закономерностей. Оно также требует абстрагирования от сложностей реальной жизни и дальнейшего установления теоретических переменных для учета этих сложностей в моделях. Конкретные теоретические модели включают в себя дальнейшее абстрагирование и упрощение для еще более тонкого анализа логических взаимосвязей между переменными в замкнутой системе. Как теоретик, а порой и конструктор моделей, я вижу в этих усилиях основу политической науки.
Однако, как оказалось, можно попасть в ловушку своей же интеллектуальной паутины. Когда на развитие достаточно сильной и элегантной теории потрачено много лет, аналитик, конечно же, хочет применить этот инструмент в максимальном количестве ситуаций. Мощность теории пропорциональна разнообразию ситуаций, которые она может объяснить. Но все теории имеют ограничения, а теоретические модели имеют еще больше ограничений, поскольку многие параметры в них должны быть фиксированными, а не переменными. Если путать модель — например, безупречно конкурентный рынок — с теорией, которую она представляет, это еще больше ограничивает возможности других применений.
Научное знание — это не только понимание разнообразия ситуаций, к которым подходит теория или ее модели, но и понимание их ограниченности, убеждение, что все физические структуры можно описать набором совершенных форм — круга, квадрата и треугольника — ограничивало развитие астрономии, пока Иоганн Кеплер не разорвал путы классической мысли и не обнаружил, что орбита Марса — эллиптическая, и это открытие сам Кеплер сначала считал глупостью (Koestler, 1959). Годвин и Шепард (Godwin and Shepard, 1979) отмечают, что десять лет назад ученые, изучающие политические науки, занимались чем-то похожим на «вбивание квадратов, треугольников и эллипсов в парадигму круга», используя модель дилеммы общего, не уделяя серьезного внимания тому, соответствуют ли переменные эмпирического мира теоретической модели, После публикации статьи годвина и шепарда было проведено много теоретических и эмпирических исследований, которые настроили ученых на еще более скептический лад касательно применения ограниченного набора моделей для анализа разнообразия ситуаций под общим названием «проблемы ОР». К сожалению, многие аналитики — в учебных заведениях, специальных группах по интересам, в правительствах и прессе — по-прежнему считают, что проблемы ОР являются дилеммами, в которых участники самостоятельно не могут избежать неоптимальных, а в некоторых случаях — и катастрофических результатов.
Чего не хватает в наборе инструментария политического аналитика (и во множестве воспринятых, хорошо развитых теорий организации человеческого общества), так это адекватно сконструированной теории коллективных действий, в рамках которой группа принципалов («поручителей» — антоним к agent — «исполнитель» — Прим. пер.) может собственными усилиями добровольно самоорганизоваться. А примеров самоорганизации достаточно. Такими очевидными примерами являются большинство юридических фирм: группа юристов объединяет свои активы для покупки библиотек и оплаты совместной исследовательской и секретарской помощи, Они разрабатывают собственные внутренние механизмы управления и формулы распределения расходов и доходов между партнерами. Такими примерами являются большинство кооперативов. Случаи самоорганизующихся и саморегулируемых ОР, которые мы будем рассматривать в главе 3, также являются показательными. Но пока не будет полностью разработано и воспринято теоретическое, основанное на человеческом выборе объяснение для самоорганизующихся и саморегулируемых предприятий, главные политические решения по-прежнему будут приниматься с презумпцией того, что люди не могут организоваться сами и всегда будут нуждаться во внешней власти.
Кроме того, на все организационные механизмы влияют стрессы, слабости и неудачи. Без адекватной теории самоорганизации коллективных действий никто не способен ни предвидеть, ни объяснить, когда именно люди не смогут самостоятельно решить проблему общего путем самоорганизации; возможно ли будет выяснить, какие из многочисленных стратегий вмешательства могут быть эффективными для оказания помощи в решении конкретных проблем. Как уже говорилось ранее, есть большая разница между презумпцией необходимости регулирующего органа и презумпцией необходимости надежной судебной системы для мониторинга и обеспечения принудительного исполнения самостоятельно заключенных договоров. Если теории, которые используются в политической науке, не включают в себя возможности самоорганизующихся коллективных действий, то может не признаваться и значение судебной системы, которую могут использовать самоорганизующиеся группы для мониторинга и обеспечения принудительного исполнения заключенных договоров[24].
Я надеюсь, что эта книга станет вкладом в развитие эмпирически подтвержденной теории форм самоорганизации и самоуправления коллективных действий. В ней я пытаюсь совместить стратегию, которую используют многие ученые — сторонники «нового институционализма», и стратегию, которую применяют биологи в эмпирических исследованиях для лучшего теоретического понимания биологического мира.
Как институционалист, который изучает эмпирические явления, я предполагаю, что люди пытаются решить проблемы настолько эффективно, насколько могут. Это предположение дисциплинирует меня. Вместо того, чтобы предполагать, что одни люди — некомпетентные, злые или иррациональные, а другие — всезнайки, я считаю, что люди имеют достаточно похожие ограниченные возможности разобраться в структуре сложных условий. Это мой долг как ученого — выяснить, какие проблемы люди пытаются решить и какие факторы помогают или мешают им в этом. Когда проблемы, которые я вижу, связаны с нехваткой предсказуемости, информации и доверия, а также с высоким уровнем сложности и транзакционными трудностями, то в своих попытках объяснить эти проблемы я должна принимать эти факторы во внимание, а не отвергать напрочь. Разрабатывая объяснения поведению людей, я использовала богатую литературу, написанную другими учеными, интересующимися институциями и их влиянием на отдельные стимулы и поведенческие модели в «полевых» условиях.
Биологи тоже сталкиваются
