Гарики предпоследние - Игорь Губерман

если добавлено крахмала,

чтобы стоял воротничок.

595

Я дряхлостью нисколько не смущён

и в частом алкогольном кураже

я бегаю за девками ещё,

но только очень медленно уже.

596

К любым неприятностям холодно стоек,

я силы души берегу про запас;

на старости лет огорчаться не стоит:

ведь самое худшее ждёт ещё нас.

597

Вонзается во сне мне в сердце спица,

и дико разверзается беда;

покой, писал поэт, нам только снится;

увы, теперь и снится не всегда.

598

Стынет буквами речка былого,

что по веку неслась оголтело,

и теперь меня хвалят за слово,

как недавно ругали за дело.

599

Ближе к ночи пью горький нектар

под неспешные мысли о том,

как изрядно сегодня я стар,

но моложе, чем буду потом.

600

Мне забавна картина итога

на исходе пути моего:

и вполне я могу ещё много,

и уже не хочу ничего.

601

Мы видные люди в округе,

в любой приглашают нас дом,

но молоды наши подруги

всё с большим и большим трудом.

602

Я вкушаю отдых благодатный,

бросил я все хлопоты пустые:

возраст у меня ещё закатный,

а в умишке – сумерки густые.

603

Принять последнее решение

мешают мне родные лица,

и к Богу я без приглашения

пока стесняюсь появиться.

604

Старюсь я приемлемо вполне,

разве только горестная штука:

квёлое уныние ко мне

стало приходить уже без стука.

605

Судьбе не так уж мы покорны,

и ждёт удача всех охочих;

в любви все возрасты проворны

а пожилые – прытче прочих.

606

Молодое забыв мельтешение,

очень тихо живу и умеренно,

но у дряхлости есть утешение:

я уже не умру преждевременно.

607

Создался облик новых поколений,

и я на них смотрю, глуша тревогу;

когда меж них родится ихний гений,

меня уже не будет, слава Богу.

608

Приблизившись к естественному краю,

теряешь наплевательскую спесь,

и я уже спокойно примеряю

себя к существованию не здесь.

609

Слава Творцу, мне такое не снилось,

жил я разболтанно, шало и косо,

всё, что могло, у меня износилось,

но безупречно и после износа.

610

Я огорчён печальной малостью,

что ближе к сумеркам видна:

ум не приходит к нам со старостью,

она приходит к нам одна.

611

Любое знает поколение,

как душу старца может пучить

неутолимое стремление

девицу юную увнучить.

612

Нет сил на юное порхание,

и привкус горечи острей,

но есть весеннее дыхание

в расцвете дряхлости моей.

613

Ещё мы хватки в острых спорах,

ещё горит азарт на лицах,

ещё изрядно сух наш порох,

но вся беда – в пороховницах.

614

Состарясь, мы уже другие,

но пыл ничуть не оскудел,

и наши помыслы благие

теперь куда грешнее дел.

615

Что старику надрывно снится,

едва ночной сгустился мрак?

На ветках мается жар-птица,

шепча: ну где же ты, дурак?

616

Все толкования меняются

у снов периода старения,

и снится пухлая красавица —

к изжоге и от несварения.

617

К очкам привыкла переносица,

во рту протезы, как родные,

а после пьянки печень просится

уйти в поля на выходные.

618

В последней, стариковской ипостаси

печаль самолюбиво я таю:

на шухере, на стрёме, на атасе —

и то уже теперь не постою.

619

Растаяла, меня преобразив,

цепочка улетевших лет и зим,

не сильно был я в юности красив,

по старости я стал неотразим.

620

Я курю, выпиваю и ем,

я и старый – такой же, как был,

и практически нету проблем

даже с этим – но с чем, я забыл.

621

Вот женщина шлёт зеркалу вопрос,

вот зеркало печальный шлёт ответ,

но женщина упрямо пудрит нос

и красит увядание в расцвет.

622

Памяти моей истёрлась лента,

вся она – то в дырах, то в повторах,

а в разгаре важного момента —

мрак и зга, хрипение и шорох.

623

Наплывает на жизнь мою лёд.

Он по праву и вовремя он.

Веет холод. И дни напролёт

у меня не звонит телефон.

624

Смешно грустить о старости, друзья,

в душе не затухает Божья искра;

склероз, конечно, вылечить нельзя,

но мы о нём забудем очень быстро.

625

Знает каждый, кто до старости дорос,

как похожа наша дряхлость

на влюблённость,

потому что это вовсе не склероз,

а слепая и глухая просветлённость.

626

Как пенится музыка в юных солистах!

Как дивна игра их на скрипках волнистых!

А мы уже в зале, в толпе старичков,

ушла музыкальность из наших смычков.

627

От возраста поскольку нет лечения,

то стоит посмотреть на преимущества:

остыли все порочные влечения,

включая умножение имущества.

628

И в годы старости плачевной

томит нас жажда связи тесной —

забытой близости душевной,

былой слиянности телесной.

629

Уже в наших шутках и пении —

как эхо грядущей нелепости —

шуршат и колышутся тенями

знамёна сдающейся крепости.

630

Моё уже зимнее сердце —

грядущее мы ведь не знаем —

вполне ещё может согреться

чужим зеленеющим маем.

631

С того и грустны стариканы,

когда им налиты стаканы,

что муза ихнего разврата

ушла куда-то без возврата.

632

...Но вынужден жить,

потому что обязан

я всем, кто со мною

душевно завязан.

633

Ощущая свою соприродность

с чередой уходящего множества,

прихожу постепенно в негодность

и впадаю в блаженство убожества.

634

Я хотя немало в жизни видел,

в душу много раз ронялась искра,

всё-таки на Бога я в обиде:

время прокрутил Он очень быстро.

635

В тиши укромного жилища

я жду конца пути земного,

на книжных полках – духа пища,

и вдоволь куплено спиртного.

636

Я под раскаты вселенского шума

старость лелею мою;

раньше в дожди я читал или думал,

нынче я сплю или пью.

637

Я часто бываю растерян:

хотя уже стал я седым,

а столь же в себе не уверен,

как был, когда был молодым.

638

Печаль моя – не от ума,

всегда он был не слишком ярок,

но спит во мне желаний тьма,

а сил – совсем уже огарок.

639

Уже я начал хуже слышать,

а видеть хуже – стал давно,

потом легко поедет крыша,

и тихо кончится кино.

640

Утопая в немом сострадании

я на старость когда-то смотрел,

а что есть красота в увядании,

я заметил, когда постарел.

641

Годы меня знанием напичкали,

я в себе глазами постаревшими

вижу коробок, набитый спичками —

только безнадёжно отсыревшими.

642

Время жизни летит, как лавина,

и – загадка, уму непомерная,

что вторая её половина

безобразно короче, чем первая.

643

Начал я слышать с течением лет —

жалко, что миг узнавания редок:

это во мне произносит мой дед,

это – отец, но возможно, что предок.

644

Забавно мне, что старческие немощи

в потёмках увядания глухих

изрядно омерзительны и тем ещё,

что тянут нас рассказывать о них.

645

Дико мне порой сидеть в гостях,

мы не обезумели, но вроде:

наши разговоры о смертях

будничны, как толки о погоде.

646

В те года, что ещё не устал,

я оглядывал женщин ласкательно

только нынче, хотя уже стар,

а на баб я смотрю вынимательно.

647

Блаженна пора угасания:

все мысли расплывчато благостны,

и буйственной жизни касания

скорее докучны, чем радостны.

648

Едва пожил – уже старик,

Создатель не простак,

и в заоконном чик-чирик

мне слышится тик-так.

649

Текут по воздуху года,

легко струясь под каждой крышей,

и скоро мы войдём туда,

откуда только Данте вышел.

650

Как найти эту веху в пути

на заметном закатном сползании,

чтоб успеть добровольно уйти,

оставаясь в уме и сознании?

651

Лично мне, признаться честно,

вместо отдыха в суглинке

было б весело и лестно

посетить мои поминки.

652

Мы дожили до признания и внуков,

до свободы в виде пакостной пародии,

и уходим мы с медлительностью звуков

кем-то сыгранной и тающей мелодии.

653

Не я нарушил рабское молчание,